привлекала внимание – татуировка на щеке, сверкающий изумруд, меч и пистолеты, и прекрасные черты лица. Я уже потихоньку привыкла видеть в отражении лицо голографической модели, но все равно была немного напугана. Большинство нормалов косилось на меня, словно я была звездой телешоу, попавшей в трущобы. Или как на псиона. Ха-ха.
Моя демоническая красота не беспокоила меня. Просто каждый раз, когда я разглядывала лицо в зеркале, то видела двойное отражение – мое прежнее, человеческое лицо, усталое и знакомое, но измененное, превращенное в прекрасную маску, на которую даже я с трудом могла смотреть. Я ненавидела даже легкое отражение в оконных стеклах, как это было и сейчас.
Я сосредоточилась на картинке за окном, но ничего не видела, кроме тусклого света и бессмысленного пятна, которое было отражением моего лица. Оранжевые линии начали расплываться, говоря мне, что парящий поезд без проблем скользит вперед по смазанным реактивом бороздам, которые мы до сих пор называем «пути», хотя бежал он не по рельсам, поскольку двадцать лет назад были открыты реактивы и антиграв.
«Отлично, Дэнни. Думай об исторических мелочах вместо того, что бы думать, как дожить хотя бы до завтра. Если тебя ищут демоны, то мир становится очень маленьким, и мест, где ты можешь спрятаться, остается не так много. Я даже пахну как демон – хорошая маскировка».
В купе больше никого не было. Я была одна, когда садилась в поезд. Немногие туристы могут выдержать жар станции Турин в Френлионе.
Взгляд упал на серебряный браслет на левом запястье. Он словно прирос к коже, а брешь между скругленными кончиками стала меньше. Я не могла поверить, что вообще смогла надеть его. Когда я была человеком, мои запястья были больше, с накаченными мышцами, за годы тяжелых упражнений с мечом. Сейчас они были намного меньше и выглядели хрупкими, несмотря на содержащуюся в демонических костях силу.
Браслет отлично сидел, хотя левая рука застыла на ножнах. Я вытянула правую руку и коснулась текучих выгравированных линий. Он был прекрасен. Джафримель никогда не дарил мне некрасивых подарков. Был ли браслет от него, или он был чем-то, чего мне не стоило принимать? Одна из маленьких шуток Люцифера?
Я подумала, что может быть это устройство слежения. Но он ощущался как нечто правильное, уютно устроившись на моем запястье, словно был сделан специально для меня. Я не могла заставить себя снять его, вопреки тревожной мысли, что возможно браслет прирос к моему запястью.
Я снова взглянула в окно. Откинула голову на спинку сиденья. Черная демоническая кровь, которую я вытерла о волосы, пахла как душистые фрукты, впитываясь в черные шелковые пряди.
Вся проблема таких вот путешествий в том, что у меня появляется куча времени для раздумий.
Я сидела, обдумывая сложившуюся ситуацию добрых два часа, так ничего и не придумав. Поезд влетел в горный тоннель; обычное ощущение того, что я нахожусь под землей, заставило волосы на затылке встать дыбом. Мне были необходимы тихая комната и немного времени – и немного еды. Я начинала чувствовать себя немного странно, легкомысленно, словно была в шоке. Мир стал серым, цвет испарился из оранжевых полос за окном, голубые кожаные сиденья вокруг меня потеряли свой лоск, какая-то пелена накрыла мое зрение.
Я закрыла глаза, но стало только хуже.
Поезд вышел из тоннеля, и знак на моем плече начал покалывать. Ничего не было слышно, кроме прерывающегося гула поезда и далеких шепотов чужих умов, человеческих умов, полных беспорядочных, грязных мыслей. Я подняла руку, коснулась прикрытого рубашкой знака и потерла его. Если я дотронусь до него голым пальцем, то смогу видеть глазами Джафримеля. Это было очень, очень заманчиво – хотя, если я увижу ад его лазами, смогу ли я нормально пережить этот опыт?
Мысли о том, что шрам может сжечь мою кожу, если он снова стал демоном, были неприятны, мягко говоря. Я ломала голову над демоническими печатями и магическими теориями, но не могла даже смутно предположить такое. Я не имела ни малейшего представления о том, что будет дальше, и это доставляло неудобства. Мягко говоря.
Я слепо верила ему, как слепо верила Джейсу. Но Джейс был человеком… и Джейс отдал жизнь за меня. Джафримель же отдал свою силу демона, связал себя со мной, и, могу поклясться, было время, когда ему было все равно.
Может быть, поход в ад без меня прошлой ночью изменил его мнение. Чем больше я думала об этом, тем больше удивлялась.
«Как мило. Теперь я разочаровалась в отношениях уже с двумя людьми».
«Нет. Он сказал, что вернется. Он обещал. Только подожди и увидишь».
«Замечательно. Одна из моих любимых магических загадок, кода ты сидишь и ждешь, когда же начнутся неприятности».
Я не идиотка. Я знала, доверие – это вопрос. Как у всех охотников. Начиная охоту, ты становишься параноиком, а если выживаешь после этого, то становишься еще большим параноиком. Родители бросили меня, когда мне не было и десяти дней, социальный работник отправился в страну смерти, мои друзья – если таковые были вообще – рано или поздно предают меня или умирают. За исключением Гейб.
Гейб всегда исключение.
«Я уже не говорю о своих любовниках. Я слишком эмоционально реагирую. Кто не будет слишком эмоционален, когда Люцифер начал играть с ним? Джафримель вернется, Данте. Он обещал».
И все же, я размышляла. Сомневалась.
Терла плечо через рубашку, терла и терла. Зуд и покалывание в знаке усиливались. Затем он издал одну невероятную, режущую вспышку боли, сбрасывая серое покрывало шока. Я сидела выпрямившись, спрятала четыре дюйма оголенной стали обратно в ножны. Здесь не с кем было сражаться – только следующие одна за другой вспышки глубокой мучительной боли на моем плече.
«Что если знак исчезнет? Что тогда мне делать?» Я попыталась сосредоточиться на своем дыхании, глубоком и тихом.
Проблема в том, что я не чувствовала себя лучше. Все мое тело тосковало по Джафримелю. Я знала, что не смогу заснуть; точнее, для меня будет большой удачей, если я немного отдохну. Я же прожила без него почти год, но теперь связь между нами стала сильнее. Из моих обрывочных исследований я убедилась в одном – что при всем желании не смогу разорвать ее.
Но владея силой демона, он вполне способен это сделать.
«Ты прекратишь это, Данте? Он вернется за тобой. Вот тогда-то нам и надо будет волноваться».
Боль в плече начала потихоньку ослабевать. Я опустила голову, расстегнула рубашку и открыла плечо. Тягучие линии закручивались на золотистой коже плеча, больше похожие на узор чем на шрам. Они также были наполнены глубоким, зловеще красным цветом.
Удивительный, жгучий укол энергии попал в знак и потек по моей коже как масло. Бедра подались вперед, когда я повернула голову в сторону и начала тяжело дышать, неожиданно обрадованная тому, что находилась в купе одна. Поезд немного покачивался на воздушной подушке, задыхаясь, я глотала спертый воздух. Чувство было такое, словно я только что проглотила гипосульфит афродизиака наполненного кофеином; удовольствие лилось и закручивалось в венах, стягивая тело как веревка.
Браслет отреагировал: выгравированные линии закружились с зеленым светом. Я приподняла левую руку и уставилась на него, заворожено наблюдая, как линии двигались по металлу, формируя узор, который я почти узнала. Они выглядели как демонические глифы, видоизменяясь и закручиваясь. Они были так же прекрасны, как и чужеродны – так же прекрасны, как этот сложный язык.
«Что оно делает?» Я осторожно коснулась его и ничего не почувствовала. Может это просто украшение, красивая, но бесполезная вещь? Если он не перестанет светиться, у меня могут быть проблемы – его будет трудно спрятать.
Находясь в полутрансе, я разглядывала цветные, раскачивающиеся и скользящие по металлу линии, все еще ощупывая их. Из всех магических намерений и целей, эта была невидима. Само по себе это было странно, потому что большинство вещей имеют тот или иной вид психического «эхо».
Энергия продолжала пульсировать на моей коже, каждая последующая волна была глубже и теплее. Это было приятно, полагаю – но почему? Может Джафримель пытается почувствовать свой знак на моем плече, пытается обнаружить меня? Значит ли это, что он покинул ад и хочет поиграть?
