Часть 3
УБИ ДУБИ[44]
Мировые религии — это эякуляция нескольких человек с чересчур богатым воображением.
Глава 1
Кое-что неоткрытое
— С вами все в порядке? Вид у вас такой, будто вам не помешало бы какао.
Он оглянулся.
— Мы уже в Питтсбурге?
— Вы в Питтсбурге сели, — ответила женщина.
Он задумался, что же помнит. Ах да, Уилтон, Уорхолл, Человек из Стали. Но что он делал в Питтсбурге? Карта. Он ездил туда, чтобы разыскать ключи от своего будущего. Весь кошмар обрушился на него разом.
— Я Эдвина Корн, — улыбнулась женщина, протягивая ему пластиковый стаканчик с какао.
— С-спасибо. — Он отпил. — Мое… меня… зовут Элайджа Чистотец.
— То еще имечко! — усмехнулась она. — Наверное, проблем у вас с ним!
Чистотец поежился. На данной момент груз действительно казался непосильным. Снаружи бокситовое небо давило на землю, а туристический автобус «Духокрузер» вибрировал через пустоши, которые пришли на смену клеверным лугам и полям ржи, а те в свою очередь вытеснили заводы из бетона и стекла и сами уступили место бактериологическому разрастанию жилых домов, ашрамов, лагерей беженцев, полей для гольфа, биолабораторий… Он попытался вспомнить, что же было написано на придорожном щите, когда его голову заполнила статика… и вздрогнул, когда Эдвина Корн заметила:
— Древние греки и римляне чистили зубы кусочками ткани, покрытыми толчеными головками мышей и кротов. Они считали, что контакт с костями крепкозубых животных укрепит и человеческие зубы тоже. Забавно, правда?
Чистотец решил, что скорее омерзительно.
— Откуда вы знаете?
— Потому что я стоматолог… как я и говорила. Или была когда-то раньше.
— Ох, извините… Я задумался.
— Не страшно. — Женщина с улыбкой похлопала его по колену. — Вкусное какао?
— Да, — ответил Чистотец. — Так… Вы стоматолог?
— Была. Участковый стоматолог для нескольких Прибежищ Времени. Два поселения Новых Пуритан и Брук-фарм II.
— А что такое Прибежище Времени?
— Да вы, похоже, отстали от жизни! — хмыкнула Эдвина и посмотрела на него испытующе. — Там люди живут так, как раньше. Как в прошлом. Или, во всяком случае, стараются. Но не желают терпеть неудобств, когда речь заходит о медобслуживании или стоматологии. Однако на жалованье держать постоянных приличных врачей дороговато, поэтому «прибежища» заключают сделки с такими, как я. Но теперь с меня довольно, я отправляюсь в паломничество, начинаю новую жизнь. Иду по следам Зейна Грея[45]. Только что побывала там, где он играл в баскетбольной команде университета Пенсильвании.
— По следам кого?
— Зейна Грея! Изобретателя Американского Запада! Это же самый продающийся автор всех времен и величайший в мире рыбак! Сколько авторов попадает на обложку «Поля и ручья»?
— Зейн Грей?
— Он просто бог! — объявила, хлопнув себя по мясистой ляжке, Эдвина. — По продажам его книги сравнялись с Библией! В его честь назвали подвид рыбы-парусника. Я сама рыбачу. Бывала на побережье Кона, во Флорида-кис. Вытащила там трофей, за который получила двенадцатый разряд. Неплохо для толстухи вроде меня, а?
— Неплохо, — неуверенно согласился Чистотец, не зная, как полагается в таких случаях отвечать.
— Но самую крупную я поймала в Бухте Островов в Новой Зеландии! В ловле марлиня разбираетесь? Уйма народу считает ее жестокой и даже близко не подойдет. Я тоже так считала, пока сама не попробовала. Всю свою жизнь я была добра к животным, а потом сломалась и подсела на рыбалку по- крупному. Вот почему я еду автобусом. Я ведь на пенсии, поэтому надо экономить, где можно.
— Вы собираетесь попасть в Новую Зеландию на «Грейхаунде»?
— Не-а, моя следующая остановка Зейнсвилл, Огайо! — оглушительно загудела Эдвина. — Его родной город. Я увижу, где он рыбачил ребенком, а оттуда поеду в Супрайс-вэлли, чтобы поселиться в коммуне Зейна Грея.
— Коммуне Зейна Грея? — переспросил Чистотец.
— Это сообщество единомышленников, посвятивших себя изучению жизни и творчества ЗГ. Там есть исследовательские группы, проводятся чтения, кинофестиваль и рыболовные экспедиции!
— Понимаю, — выдохнул Чистотец.
— Но кое в чем эта жизнь далеко не новая… — почти прошептала она.
— Не новая? Почему?
Эдвина еще больше понизила голос.
— Потому что я думаю, что в прошлой жизни была Зейном Греем. Вы верите в прошлые жизни?
— Я… наверное, — сказал Чистотец, полагая, что к этому его обязывает нынешняя ситуация.
— Мой бывший считал, что у меня синдром Ширли Маклейн[46], но домашний диагностикон показал, что психически я совершенно здорова.
Автобус подъехал к контрольно-пропускному пункту Западная Виргиния и там остановился. Двери открылись, и вошли две странного вида белые женщины. Пассажиры сразу настороженно подтянулись.
— Эх! — горестно пробормотала Эдвина.
— В чем дело? — спросил Чистотец. — Кто они?
— Инквизиторы «Витессы», — прошептала в ответ стоматолог на пенсии. — У вас неприятности?
— Не знаю… Какое у них право останавливать автобус?
— Не забывайте, «Витессе» принадлежат дороги и тюрьмы.
— Что? — удивленно прошептал Чистотец.
Эдвина уставилась на него во все глаза.
— Думаю, вы действительно из Прибежища Времени. «Витесса» скупила все дороги и тюрьмы, а это прямая дорога — простите мне каламбур — в правительство. Разве вы не знали? Черт, корпорация купила бы права на английский язык, если бы считала, что сможет получить роялти.
— Да, верно, — пробормотал Чистотец, глядя, как по проходу, проверяя удостоверения и билеты, к нему приближаются странные фигуры.
Выглядели женщины как профессиональные игроки в гольф, но по реакции остальных пассажиров можно было подумать, что объявилось гестапо. За несколько рядов до Чистотца они остановились возле негритянки средних лет с прилизанными волосами и в ярко-синих очках. Она оказалась первой, чьи бумаги они не просканировали. Испуганная тишина расползлась по салону как нервно-паралитический газ.
— Волета Кинсайд? — спросила одна инквизиторша. — Вы у нас в списке. Нарушение условий досрочного освобождения. Это так?
На лице Волеты выступили капли пота, она принялась охлопывать себя, дергать себя за волосы и царапать ногтями лицо.
Вся сцена переполнила Чистотца отвращением и гневом.
