С закрытыми глазами и отчаянно бьющимся сердцем, Джейн кружилась в водовороте ярких ощущений их гладких, скользких тел, жары и пара. Она принимала каждый порыв Мэка, забывая обо всем остальном, пока ее мозг не пронзила непрошеная тревожная мысль. Остановившись, она открыла глаза.
— Мэк, подожди.
Он остановился, его глаза потемнели от желания и расширились от любопытства.
— Что такое?
— Мы не предохраняемся, — сказала она, едва переводя дыхание.
На мгновение Мэк застыл в раздумье, затем пожал плечами.
— Ничего, — сказал он, и его быстрое решение красноречиво подсказало Джейн, что все произошедшее между ними уже вышло за рамки необременительного летнего романа. При этой мысли сердце Джейн воспарило, и она отбросила свои страхи. Неважно, что может предложить ей ее другая жизнь, теперь она знала — с этой поры в ее жизни должен быть Мэк.
— Правда? — спросила она, исключительно для верности.
Мэк покачал головой.
— Для меня это не проблема, и я хочу, чтобы ты это знала. Но ты права — обстоятельства могут оказаться сильнее нас. У тебя где-то есть другая жизнь, а моя работа — оберегать тебя.
Джейн притянула его к себе, их губы слились в долгом, страстном поцелуе.
— Спасибо тебе, Мэк.
Он подхватил ее на руки и отнес в спальню, стараясь защитить от всего, кроме единственной вещи, которой не мог управлять, — ее несомненной любви к нему. Они снова соединились друг с другом, довершив начатое, но горячее нетерпение теперь уступило место благоговейной заботе и трогательной нежности.
Мэк проснулся рано утром, Джейн спала в его объятиях. Он лежал, обвив ее руками, и думал, что есть в ней что-то, что он никогда не сможет забыть. Комнату наполнил солнечный свет, отражаясь в золотисто- медовых волосах девушки. Мэк крепче обнял Джейн, еще сильнее прижавшись к ней. Они провели эту ночь здесь, на ранчо. Еще ни одна женщина, кроме Лиззи, не бывала здесь, в его пристанище, его втором доме.
Он с улыбкой вспомнил Джейн на лошади, насмерть перепуганную, и потом — ее попытку почистить Дейзи Мэй. Она была счастлива научиться и с энтузиазмом бралась за дело. Мэк еще не встречал таких женщин, как Джейн Доу, таинственной леди с неизведанным прошлым.
Он глубоко вздохнул. Джейн повернулась в его объятиях и открыла свои прекрасные лавандовые глаза.
— Привет.
— Доброе утро, — ответил он, целуя ямочки в уголках ее губ. — Сегодня рабочий день, любовь моя. Мне надо ехать.
— М-м…
— Пойду поищу что-нибудь к завтраку. В кладовке должно быть немного хлопьев и сухого молока.
— Я не голодна, Мэк.
— Я тоже. — Мэк перевернулся на спину и лежал, глядя в потолок. И снова вздохнул, не в силах сдержать этого вздоха. Он должен был кое-что сказать Джейн, то, что ему следовало сказать ей вчера.
— Что случилось? — спросила девушка, поглаживая его поврежденную руку. — Мы с тобой вчера перестарались? У тебя болит грудь?
Она коснулась рукой его торса, бережно скользя пальцами вдоль ребер. Мэк накрыл ее руку своей.
— Нет, мне лучше, это просто ушибы.
— Что же тогда случилось? — Беспокойство звучало в ее голосе.
— Вчера я пошел на работу заполнить отчет, и выяснилось, что у нас есть новости по поводу твоего дела. В ходе следствия обнаружили восемь сапожников, которые делают на заказ туфли вроде твоих. Потребуется несколько дней, чтобы составить список их клиентов. Ведь это туфли, как ты знаешь, высокого качества и стоят от двух до трех тысяч долларов за пару.
Джейн села на постели и наклонилась вперед, прижав простыню к своей обнаженной груди. Она была так прекрасна с этой светящейся во взоре надеждой, что Мэк был не в силах отвести от нее глаз. И все-таки он переживал за Джейн, так, как ему еще ни разу в жизни не доводилось переживать. Как страж правопорядка он знал, что его долг — выяснить, кто она такая, и помочь ей вернуться к той жизни, которую она вела прежде. Но в то же время Мэк проклинал эти новости. Он уже начинал бояться того дня, когда будет установлена личность Джейн Доу.
— Хочешь сказать, что я вскоре смогу выяснить, кто я? Одно из имен в списке может быть моим?
Мэк кивнул, следя за ее реакцией. Она улыбнулась и медленно опустила голову на подушку, глаза ее блестели от предвкушения.
— Мне хочется узнать, как меня по-настоящему зовут, где я живу. Я столько всего хочу узнать! — Она взяла его руку и пожала ее. — Ты только подумай, Мэк. Через несколько дней я узнаю, кто я такая.
— Возможно. Я не хочу слишком рано обнадеживать тебя. Сначала надо выйти на что-то более конкретное, поэтому я и не сказал тебе этого сразу. А теперь… ну, я подумал, что мы с тобой должны посмотреть фактам в лицо.
Джейн откинула простыни и встала на колени.
— Каким фактам? — Она пристально смотрела ему в глаза, и Мэк не смог скрыть ни своей нерешительности, ни своей боли. Поэтому девушка быстро сказала: — Между нами ничего не изменится, Мэк. Это нельзя изменить.
Он откинул покрывало и встал с кровати.
— Джейн, это изменит все. И мы не можем притворяться, что это не так. — Подобрав свои вещи, он начал одеваться.
— Я ни в чем… не притворялась, — честно сказала Джейн, прежде чем встать и взять свою одежду.
Мэк подождал, пока она наденет трусики и кофточку.
— Я тоже не притворялся. Просто поживем — увидим, что будет. — Он обнял Джейн, успокаивая ее, но самого его одолевали сомнения. Во-первых, он был настолько глуп, что влюбился в нее. Черт возьми, он же старался, чтобы этого не произошло! Старался не замечать каждую милую черточку ее характера, соблазнительное очарование ее сексуального тела и эти большие лавандовые глаза, но с самого начала был неудачником, и теперь за это расплачиваются они вдвоем. Меньше всего он хотел сделать ей больно.
Джейн склонила голову ему на грудь. Мэк обнял ее крепче. На него снова нахлынула волна желания, но он отстранился, думая о том, как бы ему хотелось прижать Джейн к сердцу.
— Я никогда не думала, что мне будет больно, когда я узнаю все о себе.
— Не будет, Джейн. Обещаю тебе. Ты обрадуешься, узнав о себе.
Она подняла голову, и Мэк почувствовал на себе ее взгляд.
— Правда?
— Правда, — кивнул он.
— А ты?
— Я? — переспросил он, отводя глаза и стараясь не замечать ее проницательного взора. Мэку не хотелось, чтобы она видела его лицо в тот момент, когда он скажет самую большую в своей жизни ложь. — Я тоже буду рад, Джейн. Ведь мы вместе работали над этим все время. И сегодня нам нужно работать. Ты готова?
Джейн на прощание с грустью в глазах оглядела ранчо.
— Да, я готова. Поедем домой.
Эти слова крутились в голове у Мэка всю дорогу до Уинчестера. Он не мог предвидеть этого, не знал, как и где это случилось, но он начал думать о Джейн как о части его домашнего мира.
— Хочешь сказать, что ты переезжаешь? — крикнул Мэк Лиззи через всю комнату.
— Именно так я и сказала, Мэк. Я нашла жилье и уезжаю. Пора уже, братишка. Это не значит, что я не люблю тебя или не ценю того, что ты заботился обо мне все те годы, пока я была маленькая. Но теперь-
