— Количество измеряется двузначным числом, ответил он и, помолчав, добавил:
— Хотя вы бы, наверное, удивились, узнав, какой замкнутый образ жизни я веду.
Незнакомец встряхнул рубашку, и Энни сняла блузку. Раз уж она не пошла переодеваться в свою машину, то решила и не отворачиваться. Ей вдруг показалось важным доказать ему, что и она может быть современной и безразличной. Кроме того, хотя бюстгальтер открывал практически всю грудь, а соски продолжали отчетливо проступать под кружевной материей, все равно на ней было надето ничуть не меньше, чем на пляже, резонно подумала она.
Но несмотря на то, что незнакомец поклялся не терять голову, Энни заметила: когда она снимала блузку, его взгляд не отрывался от атласной кожи ее груди. Внезапно ее сердце забилось чаще. Его интерес был ей приятен и… возбуждал. Обычно она не чувствовала ничего подобного. Как ему удалось пробудить в ней такие ощущения?
— Подождите, — сказал мужчина, когда она начала надевать сорочку. — Тут мокро, — объяснил он и, подойдя, начал вытирать полотенцем плечо.
Энни стояла не шевелясь. Он был совсем рядом. Она уговаривала себя, что все его движения чисто машинальные и ничего не означают, и все же глядя в его сосредоточенные синие глаза, понимала, что он делает это чересчур заботливо, почти ласкает ее.
— Спасибо, — поблагодарила она, вздохнув с облегчением, когда процедура закончилась.
Она надела сорочку и застегнула пуговицы. Рукава она закатала до локтей и не расстегивая молнию на брюках — все-таки это было бы чересчур, — заправила в них рубашку.
— На вас она сидит лучше, чем на мне, — сказал незнакомец. — Наверное, я говорю банальности? Энни не смогла сдержать улыбку.
— Да уж, избитый комплимент.
— Виноват, но в свое оправдание могу сказать, что я вообще не часто делаю комплименты.
— Оправдание принято.
— Спасибо.
— Если вы сообщите мне ваше имя и телефон, я вышлю вам сорочку при первой же возможности, — сказала Энни.
— Это не к спеху, — ответил незнакомец и, снова достав бумажник, протянул ей визитную карточку.
Энни взглянула на нее. Надпись на карточке с золотым обрезом сообщала, что ее владелец — Гарсон Деверилл и проживает он в Челси. Судьбе было угодно, чтобы они встретились этим ранним апрельским утром в затерянной деревушке Дорсетшира, подумала Энни, но его жизнь, протекающая в дорогом и аристократическом районе Лондона, отделена от ее жизни миллионами световых лет.
— А что вы будете с этим делать? — спросил Гарсон Деверилл, когда Энни, опустив визитную карточку в карман, начала подбирать с земли тростник.
— Мне надо поправить цветочные композиции. Я продаю их, а сейчас везу образцы в магазины подарков, — объяснила Энни. — Когда я налетела на валуны, композиции немного пострадали.
Он перевел взгляд на «фольксваген».
— Я смотрю, ваша машина тоже пострадала, — сказал он и подошел к машине. Вот это да! — воскликнул он. — Как это случилось?
— Мне пришлось свернуть, чтобы не задавить фазана, я потеряла управление и…
— Фазана? — переспросил он.
— Я завернула за угол, а он там, прямо перед машиной.
— Вы что, одна из тех фанатичек, которые борются за права животных?
— Нет.
— Но вы предпочитаете спасти птицу ценой собственного автомобиля?
— Ну а что мне оставалось делать — наезжать на нее?
— Если у нее не хватило мозгов отлететь в последний момент, то да. Энни передернуло.
— Я не смогла.
— Очевидно, вам неизвестно, что фазаны пока еще не занесены в Красную книгу, — сухо заметил Гарсон Деверилл. — Больше того, некоторые люди специально убивают этих птиц и готовят из них обед. Набивают фаршем и подают с салатом.
— Может быть, но разница состоит в том, что их убивают из ружья, а не давят автомобилями, — ответила Энни. — Кроме того, отстрел фазанов можно производить с октября по февраль, а сейчас апрель, так что сезон закрыт.
— Значит, вы свернули. — Он поднял бровь. — Чтобы Господь не наказал, нужно нарушать правила? Энни вздохнула.
— Нет, я просто задумалась, и это вышло чисто инстинктивно.
Гарсон Деверилл обошел «фольксваген» вокруг, сначала ощупывая корпус длинными, чуткими пальцами, затем нагнулся посмотреть шасси и наконец взглянул на мотор.
— Думаю, что все в порядке, — успокоил он ее. — Механические части не пострадали.
— Слава Богу, — с чувством ответила Энни. Он внимательно посмотрел на нее своими синими глазами.
— Слава Богу, что никто не ехал навстречу.
— Например, вы?
— Например, я. — Гарсон Деверилл посмотрел на свою машину.
Энни проследила за его взглядом. «Мазерати» — прекрасная машина, предмет зависти всех автомобилистов. Она не сомневалась, что, обладая быстрой реакцией и физической ловкостью, Гарсон Деверилл мастерски управляет ею.
— Уверена, что вы смогли бы избежать аварии, — сказала она. — Но даже если бы это произошло, ваша страховая компания возместила бы стоимость ремонта.
— Безусловно, — согласился он, — но здесь вопрос не в деньгах. Дело во времени, которое мне бы пришлось затратить на то, чтобы все это устроить.
Энни нахмурилась. Хотя предположение, слава Богу, было чисто теоретическим, она позавидовала тому, с какой легкостью он отнесся к финансовой стороне дела. Всем известно, что сейчас многие люди, и она сама в том числе, испытывают серьезные материальные затруднения. А почему он этого избежал? Как ему удалось не попасть в такое положение, когда не спишь ночами, думая о том, как свести концы с концами? Это несправедливо и оскорбительно.
— Может быть, вас деньги и не интересуют, — сказала она, — но мне придется заплатить сто фунтов, а это означает, — у нее даже желудок свело при этой мысли, — что мне придется проститься с мечтой о микроволновой печи, на которую я собирала деньги.
— Значит, вам придется немного подождать с усовершенствованием кухни вашей мечты. Очень жаль, — посочувствовал Гарсон Деверилл.
Открыв дверцу машины, Энни встала на колени на сиденье водителя и потянулась к багажу на заднем сиденье. Хотя он ей явно сочувствовал, но, видимо, считал, что ее финансовое положение не так уж плохо. Наверное, это потому, размышляла она, что сегодня утром она надела свой самый лучший наряд. Безусловно, вещи были и довольно дорогие, и стильные, но и блузку и брюки она покупала уже лет шесть назад и надевала только в особых случаях. А что касается «усовершенствования кухни» — если бы он только знал, как на самом деле обстоят дела!
Интересно, что в таком случае он думает по поводу ее разбитой колымаги? Как она вписывается в тот уровень жизни, на котором, как он думает, она находится? Энни пристроила последнюю травинку в букет. Он, наверное, считает, что это ее каприз. Она вылезла из машины и выпрямилась.
— У вас воротник загнулся на рубашке, — сказал ей Гарсон Деверилл. Поднимите волосы, я поправлю.
Энни послушно подняла руками тяжелый водопад каштановых волос. Когда он поправлял воротник, его пальцы легко коснулись ее шеи. Он посмотрел ей в глаза, и она вдруг почувствовала волнение. Сексуальное волнение.
— Знаете, — сказал он, — вы одна из немногих женщин, которым идут кожаные брюки.
Гарсон Деверилл был очень привлекательным мужчиной — самым привлекательным из всех, кого
