каждый час, полчаса и четверть часа, постоянно возвещая о том, что день проходит. В тридцати милях от башни, в городах, расположенных по периметру большого города, люди останавливались на улицах и в дверях, прислушивались к тусклому эхо, блуждавшему по длинным ущельям жилых кварталов, видных на горизонте, и невольно считали медленные удары, сообщавшие, который теперь час. Старики шептали друг другу: «Четыре часа или пять? Часы опять пошли. Странно, прошло столько лет.»
И весь день они останавливались, когда за многие мили доносился бой часов каждые четверть часа и полчаса — голос их детства, напоминавший об упорядоченном мире прошлого. Они начали ставить свои таймеры по бою часов, ночью, перед сном, они прислушивались к долгому полночному перезвону колоколов, а просыпаясь, слышали его снова в прозрачном чистом утреннем воздухе.
Иные отправлялись в полицейские участки и спрашивали, не могут ли они получить свои часы обратно.
После объявления приговора (двадцать лет за убийство Стэси и пять за четырнадцать нарушений законов о времени, но общий срок не превышал двадцати лет) Ньюмена увели в камеру, находившуюся в подвале суда Он ждал этого приговора и отказался выступить, когда судья предоставил ему последнее слово. После года ожидания суда день, проведенный на заседании, показался очень короткой передышкой.
Он не пытался защищаться против обвинения в убийстве Стэси. Отчасти потому, что хотел выгородить Маршалла и дать ему возможность продолжать работу без помех, а отчасти и потому, что чувствовал себя косвенно виновным в смерти полицейского. Тело Стэси с черепом, размозженным от падения с тринадцатого этажа, было найдено на заднем сиденье автомобиля, спрятанного в подземном гараже неподалеку от площади. Очевидно, Маршалл обнаружил, что тот бродит повсюду, и расправился с ним голыми руками. Ньюмен припомнил, как однажды Маршалл вдруг исчез, а потом был странно раздражителен до конца недели.
В последний раз он видел старика за три дня до того, как приехала полиция. Как и каждое утро, когда раздавался бой колоколов, он без шапки быстро шагал через площадь, чтобы приветственно помахать башне рукой.
…Теперь Ньюмен должен был решить проблему, как создать часы, которые помогли бы ему скоротать двадцать лет отсидки. Он стал еще больше беспокоиться, когда его перевели в корпус, где сидели осужденные на длительные сроки. Проходя мимо своей камеры по пути к начальнику тюрьмы, он заметил, что ее окно выходит в узкий колодец. Вытянувшись перед начальником и выслушав его поучения, Конрад отчаянно старался придумать хоть что-нибудь и удивлялся, как это разум еще не покинул его. Кроме отсчета секунд, по 86 400 каждый день, он не видел. Иного пути определять время.
Запертый в камере, он вяло опустился на узкую койку. Он слишком устал, чтобы распаковать даже небольшой узелок своих пожитков. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться в бесполезности колодца. Внизу его горел мощный фонарь, делавший невидимым солнечный свет, который проникал сквозь стальную решетку, расположенную на высоте пятидесяти футов.
Конрад вытянулся на койке и осмотрел потолок. В центре его в углублении была лампочка, но, к своему удивлению, он увидел и вторую лампочку в камере. Она была вделана в стену в пяти футах над его головой. Он видел защитный плафон, достигавший десяти дюймов в диаметре.
Сначала он подумал, что это ночник, но нигде не увидел выключателя. Повернувшись, он встал, осмотрел плафон и вдруг подскочил от изумления.
Это были часы! Он прижал обе ладони к стеклу, прочел цифры, отметил расположение стрелок. Без тринадцати минут пять. Так сейчас и должно быть. Так это не просто часы, а часы, которые ходят! Может быть, это зловещая шутка или какая-нибудь ошибка?
На стук в дверь пришел надзиратель.
— Чего шумите? Часы? Что с ними?
Он отпер дверь и вплыл в камеру, оттолкнув Ньюмена от порога.
— Ничего. Но почему они здесь? Это же противозаконно.
— Ах, так вот что вас беспокоит. — Надзиратель пожал плечами. — Видите ли, здесь правила намного другие. У вас тут, ребята, слишком много времени впереди, и было бы жестоко лишать вас возможности узнать, сколько его прошло. Вы знаете, как ими пользоваться? Отлично.
Он захлопнул дверь, закрыл засовы и улыбнулся Ньюмену через решетку.
— Здесь день длинный, сынок. Это ты узнаешь. А часы помогут тебе справиться.
Радостный Ньюмен лег на койку и, положив голову на свернутое одеяло, уставился на часы. Кажется, они в прекрасном состоянии. Целый час после ухода надзирателя он неотрывно наблюдал за часами, а потом стал подметать камеру, то и дело оборачиваясь, чтобы убедиться, что часы все еще здесь и идут. Ирония положения, полностью извращенная справедливость восхитили его.
Он все еще хихикал при мысли об абсурдности всего этого и две недели спустя, когда вдруг впервые заметил, что тиканье часов безумно раздражает.
Примечания
1
«14 января 1603 г. в Любеке было замечено появление еврея, который утверждал, что присутствовал при распятии Христа».
2
Дзимбээ Оба — имя характерное для высшей знати феодальной эпохи Японии; Таро Танака — имя характерное для вассалов, слуг.
3
Неведомая земля (лат.).
