армейски, это «сядь» мне Митька бросил, он же не привык, чтобы ему перечили, он же такой! А я на стул обратно бухнулся, смотрю на него во все глаза, думаю: - ну, щас он меня, наверно, спрашивать там начнёт, мол, чего я делать там надумал, ну, как в таких случаях, пожалеет-повздыхает… посоветует там, может, чего… Но ведь это Митька. Ни хрена он ничего не стал меня спрашивать-сочувствовать, он, пока в стол этот грязный смотрел, да пока на меня короткие взгляды бросал, он же решил тут же всё, и про меня и про себя он всё уже решил. Он же спецназовец, только так ведь и надо, - решение, исполнение, и не отступать! Я, говорит, завтра утром уезжаю, Илья, ты поедешь со мной. Куда, - вякаю я тихонько, а у самого в груди… Сначала в Челябинск, схемку там одну решим, потом ко мне в Магнитку, будешь со мной теперь жить. Ну, я тут чуть со стула не брякнулся! Ты что, Дима?- спрашиваю, а у меня еле язык ворочается. Ка-ак? Трудно, говорит, но мы прорвёмся… Чего трудно? А Митька хмыкает, и говорит: - Всегда я, Илья, о младшем брате мечтал, вот потому-то мы с тобой в Челябинск сначала и рванём… И начал он мне свою схемку объяснять, он же за эти пять минут, что в стол этот смотрел, он всё продумал, рассчитал, прикинул, и знал он уже, что мне никуда от него не деться, а ему от меня…
- Пиццу привезли, где бумажник у меня?
- Прыгун, обедать. Да Митька же! Да в пиджаке же, наверно, твой бумажник.
Мы едим пиццу. Вообще-то, нам пора обедать по-настоящему, но мы едим пиццу. С грибочками, - ну, это мы с Прыгуном, - Митька-то грибы в рот не берёт. Вот этого я так и не выяснил, почему он грибы не ест, сколько я его ни пытал, сколько я у тёти Вари ни спрашивал, - она и сама не в понятках, - с детства, говорит…
- Хм, шампиньоны, тоже мне… Поганки, они поганки и есть!.. Да? Илья, я охотно допускаю, что грибы, - это вкусно, да что там, верю я, что они вкусные, все ж так говорят, не ты ж один… Да потому! Отвянь… Ты так считаешь? Хм, да я, если хочешь знать, даже в окопах грибы не жрал, хотя мы там такое жрали, не дай бог… Такое! Я тебе сказал, - отвяжись? Вот и отвяжись… Женя, лимон в чай хочешь?.. А ты, Илья? О-хо-хо, аудит этот у нас… Да не то, чтобы мы его боимся, так, опасаемся. При желании всегда ведь можно что- нибудь найти, мы же в России живём… Да можно отказаться, Ил, но тогда о расширении, как мы хотим, и думать нечего… Да у тебя-то какие проблемы! Хм, проблемы, Женя, у него, - руку он сломал… Школа? И что? Хотя… То! Ты себе не думай, что дурака там валять будешь. Я, Илья, учителей обязательно попрошу, чтобы они к тебе повышенные требования предъявляли… Да, только так. Это вот так же, как когда я тебя плавать учил… Так ведь не потонул же!.. Да при чём здесь «по-мужски»?! Этот метод применим ко всем людям, ну, к большинству… Илья, ты мне дурку не включай, я этого терпеть не могу, ты ж умный парень, умнее меня даже. Вот сам подумай, - сколько времени с тобой репетиторы занимались, - год почти. Да, успехи, да, способности… А то, бля! Я ж вижу, что ты зазнаваться начал!.. Нет? Хм, вот в школе и выяснится… Я тобой, Ил, и так горжусь, и где-то даже восхищаюсь, я тебе это уже говорил, но вот посмотри на нашего Прыгуна, вот уж кто достоин восхищения, так это он.
Ну, это-то да. Сто пудов. Женька ведь в спецшколе для глухих и слабослышащих учится, но программа-то у них обычная, без скидок, - слышишь ты там, или нет, - а он отличник… А сочинения какие он пишет! Да вот только с ошибками, и ещё какими, у него даже комп дымится, когда он в Word’е колбасится, весь экран у монитора красный от подчёркиваний, но это ведь и ежу бритому понятно, глухой ведь Попрыгун… Ну, про то, как он рисует, я вообще молчу, хотя, может, ещё и расскажу.
- Ладно, Дим, это мы увидим, когда школа начнётся, чо щас-то…
Митька не хмыкает, головой не качает, что ясно, мол, Илья, увидим. Ну, не знаю, по ходу, отличником мне быть не светит, да и не больно-то охота, я по жизни не ботаник, но то, что я Митьку не опозорю, так это я уверен. Это же такое решение я принял, а если решение принято, тогда ведь надо до конца, как же иначе, ведь этому я у Митьки научился… ну, учусь, хочу научиться. Вот как тогда, с куревом, - решили мы с Митькой бросить вместе, бросили вместе, - и мучались вместе.
- Так, поели? Ну, тогда вы знаете, что дальше, посуда, то-сё…
И пошёл себе с кухни такой! И на телефон сразу в комнате…
Это что же мне себе ещё сломать надо, чтобы к чашкам-тарелкам этим блядским не касаться? Шею, не иначе. Вот раньше-то, до Митьки, я очень даже запросто без посуды обходился, и ничего, а то вот ещё в Японии, например. Чо-то я там не наблюдал, чтобы посуду особо мыли, одноразовое всё, даже когда дома, - ну, понятно, без гостей когда, - а не только, там, чтобы в забегаловках… Тема!
- Женя, я тебе одну штуку подарить хотел, да забываю всё…
- Да? Как же ты забываешь, я же вот не забываю, когда для тебя чего-нибудь хочу сделать…
- Ой, только вот не надо, ладно, я ж закрутился, как белка прям, да мы с Митькой ещё всё и не разобрали, как с Японии приехали…
- Так это ты мне из Японии привёз, Илья? А что? Да ведь ты подарил мне уже, и коро подарил, и альбомы, Х-О-К-У-С-А-И и У-Т-А-М-А-Р-О, - Попрыгун с видимым удовольствием показывает эти имена азбукой на пальцах. - И «Виды Ф-У-Д-З-И», и «Станции…»…
- Ну да, ну да, а вот эту штуку забыл как-то, - я останавливаю Прыгуна, а то он сейчас начнёт всё вспоминать, а посуду-то надо убирать… - Вот сейчас уберём со стола, посуду помоем, я тебе и покажу…
- Нет, Илья, зачем? Ты иди, доставай, чего ты мне хотел, я и сам посуду помою, и не разобью ничего, ты не волнуйся, а ты иди, доставай, а я помою…
Ну, собственно, что мне и требовалось. Стыдно? Ни капельки. Во-первых, - я Прыгуна люблю, а этот вот трюк с посудой и подарком, это такая… Прикол это, ясно? Ну, и вот. Да! Во-вторых. Я ж и правда, сейчас только про этот венчик вспомнил, когда про посуду и Японию думал, мелочь ведь это, а Женька до потолка прыгать будет, вот сто пудов…
Я, довольный, захожу в комнату, а там Митька одевается.
- Ил, я на пару часиков смоюсь, ладно? Тихо, тихо, надо мне. Хохол позвонил, у него Натаху в роддом увезли.
- Ух ты! Да… Класс! Да ведь только это же ты до утра теперь…
- Нет, - и я сразу Митьке верю, так он говорит, что верю. - Илья, пара часов, это на крайняк, у меня же ты с гипсом, я же Хохлу сразу сказал. Два часа, и я дома. Если от дома вы с Прыгуном хоть что-нибудь оставите, - ну, хоть руины… Вот те и ха-ха.
- Так погоди, что же дядь Саша, потом один останется?
- Хм, один, как же. Сейчас у него все наши соберутся, и Гоша, и Бэмс, и Саня-Большой, все короче, это ж такое дело, он же так этого ребёнка ждал!
- Во пьянка будет!
- Завидно?
- Ха! Завидно, скажешь тоже… Ещё как!
- Алкаша ращу. Женя! У нас Илья, - алкоголик!.. Блин, Илюшка, Попрыгун как пружина, без разбега прыгает, вот же… Ну, всё, пойду, такси внизу подожду, не скучайте тут.
Попрыгун удивлённо смотрит на меня, спрашивает, куда Митька пошёл. Я отвечаю, потом беру Женьку за плечи, усаживаю в кресло, а сам лезу в свой стол за венчиком этим чёртовым. Почему чёртовым? Да потому, что искать же его теперь три часа! Нет, ну что за сучий потрох, что же это за лажа такая тухлая, - вот ведь каждую неделю я шмон у себя в столе делаю, а один чёрт, - шмурдяк, он шмурдяк и есть, и откуда только что берётся… Ну, правильно, вот он, в самом таком месте.
- Женька, вот. Держи, только это, в коробочке он был такой, так коробочка того, она ж бумажная была, но ладно, сам-то он целый.
- А что это, Илья?
- Это такая штука… Погоди, вот тут, по-моему, ленточку вот эту бумажную надо надорвать, тогда и… Ага, точно. Короче, это чтобы чай взбивать, в Японии такой чай пьют, я тебе рассказывал, с… Жека, как П- Е-Н-А будет, я забыл… Ага, с пеной.
- Ух, ты… А какой красивый!
- Так ведь Женька! Я же потому его тебе и привёз, я ж знаю, что ты всякие такие штуки любишь, я ж сразу понял, что тебе понравится… Не знаю, по ходу, из бамбука, что ли. Как-то так вот они его делают, хитро… Да копейки! Он же одноразовый, прикинь… Да, потом выкидывают… Забыл я, Жека, как он называется…
Прыгун зачарованно рассматривает эту ерундовину, поднимает ладошку на уровень глаз, ставит на неё этот венчик, крутит его медленно, и при этом у Женьки такое лицо делается… Обожаю! Я вспоминаю,
