Клуб «Встреча», расположенный на окраине города, был известен как тусовка гомосексуалистов. По сути, никакой это был не клуб — просто грязноватая забегаловка, попасть в которую можно было лишь длинным проходным двором. Правда, над баром имелся целый этаж с комнатами-номерами, что и обеспечивало его популярность среди приверженцев нетрадиционной сексуальной ориентации. Поговаривали, что среди посетителей клуба можно встретить немало известных в городе личностей. Может быть, потому его дверь открывалась лишь для своих, а милиции и даже налоговой инспекции вход туда был заказан негласными распоряжениями высокого руководства.
Дорохов достал пистолет и передернул затвор, досылая патрон в патронник. Осторожно спустил курок и поднял флажок предохранителя. Спрятал в кобуру, ощутив привычную тяжесть оружия. Все. Теперь можно идти.
Освещение в Управлении из экономии уже погасили. Свет в коридор проникал лишь с лестничной площадки. Чертыхаясь, Дорохов нашарил в темноте ключом замочную скважину и услышал чьи-то шаги.
— Дорохов, ты чего так поздно? — спросил из-за спины Коля Личко.
— Так, дела бумажные, — неопределенно ответил Дорохов. — А ты-то сам чего тут сидишь?
— Да тоже всякие мелочи нужно было закончить.
— Ты талоны-то тогда отыскал? — вспомнил Дорохов.
— Талоны? Ни хрена ничего не достал! — выкрикнул в сердцах Личко. — Пустой, как и ты. Киллеры мои уплыли до следующего квартала. Я их с «наружкой» попробовал вести, да бензин на хрен тоже кончился. Мы их на проспекте Первого Президента потеряли напрочь. Теперь остается ждать новой заказухи. Слушай, Дорохов, ты же вроде числишься в общественном совете. Неужели нам лимит на спецталоны так и не увеличат?
— Обещают, — промямлил Дорохов. — От нас-то что зависит?
— Дообещаются, — пригрозил неизвестно кому Личко. — Ладно, будь здоров, я пошел, а то опаздываю.
Личко быстро сбежал по лестнице. Внизу громко хлопнула дверь. Когда Дорохов вышел на улицу, Личко и след простыл.
Снова моросил дождь. Порывы ветра швыряли холодные капли в глаза, заставляя Дорохова то и дело жмуриться и вытирать лицо. Добираться до «Встречи» пришлось больше часа. Вконец разбитый, дребезжащий деталями автобус едва тащился по темным улицам. Год от году городской транспорт работал все хуже. Хорошо хоть в этот час салон автобуса был практически пуст: горожане спешили попасть домой засветло.
— Следующая остановка «Магистральная», — объявил в микрофон водитель. Дорохов вскочил с сиденья и подбежал к кабине.
— Какая «Магистральная»? — застучал он в стекло. — Это же в другую сторону! Ты на Лесную должен сворачивать!
— Не стучите, пассажир, — огрызнулся водитель. — Лесная раскопана вся, там трубы кладут. Маршрут уже месяц как изменили.
Чертыхаясь и кляня все вокруг, Дорохов вылез из автобуса на следующей остановке. Теперь ему придется тащиться четыре квартала назад по темноте и слякоти. Дважды мимо него проезжали потрепанные «пятнашки». Поравнявшись с Дороховым, водители в надежде замедляли ход, но он лишь отворачивался и сердито отмахивался: после последнего взлета цен на бензин частники ломили даже за короткую поездку такие немыслимые суммы, каких у Дорохова сроду не водилось.
Три темные фигуры выскользнули из подворотни на тротуар, преградив ему дорогу. Дорохов почувствовал движение за спиной и прыгнул к стене. Так и есть, он не ошибся. Еще двое подкрадывались сзади. В слабом свете единственного фонаря он увидел неестественно бледные, искаженные лица. Банда наркоманов вышла на ночную охоту. Это плохо, очень плохо. Наркотик вышибал им остатки мозгов вместе с чувством страха и способностью критически оценивать ситуацию. Такие ночные банды были смертельно опасны.
— Валите отсюда, парни, — сказал Дорохов, выдергивая пистолет, — положу всех на раз.
Они застыли на месте, потом осторожно шагнули назад, и Дорохов уже поверил, что все обойдется, как вдруг один из них, крайний слева, которого Дорохов лишь на короткий миг выпустил из поля зрения, прыгнул с диким неразборчивым воплем. Блеснуло лезвие ножа, Дорохов почувствовал острую боль в левом плече, запоздало отпрянул в сторону и надавил спусковую скобу.
Тишина после выстрела оглушала… Дорохов ошеломленно огляделся. Нападавшие исчезли, мгновенно растворились в породившей их тьме. Лишь один неподвижно лежал лицом вниз.
— Эй, ты! — окликнул Дорохов, подошел и перевернул тело на спину.
Тут все было кончено. Пуля попала точно в глазницу, выломав на выходе кусок затылочной кости. Дорохов ощутил короткий приступ отчаяния. Сейчас он был обязан немедленно вызвать сюда дежурную группу и отчитаться за мертвеца спецталоном. Президентский Указ определял эту процедуру совершенно однозначно. Но времени у Дорохова не было. «Откуда вы взялись, твари!» — прошептал он.
Спокойно, сказал он себе, ничего страшного пока не случилось. Вооруженное нападение на сотрудника милиции. Он ранен. «В самом деле — я ранен!» — вспомнил Дорохов. Неприятностей не избежать, но в таких случаях можно обойтись и без спешки. Он осторожно коснулся плеча. Рана ответила волной боли, Дорохов сморщился и задержал дыхание. Ничего, терпеть можно, решил он. Вокруг не было ни души, ни одного случайного свидетеля. Это хорошо!
Быстрым шагом Дорохов зашагал по улице. Боль отступала с каждым следующим толчком крови. Сейчас он испытывал только легкое головокружение. Это пройдет, рана не опасна и кровотечение почти прекратилось. Лабиринт, выводящий к черному выходу из клуба «Встреча», был совсем рядом…
— Это вы? — услышал Дорохов неуверенный голос Коновалова. — Вы опаздываете, я жду вас уже четверть часа.
Его полная фигура в длинном плаще на фоне светлой стены отчего-то показалась Дорохову похожей на аэростат, готовый взвиться к темным небесам. Не сдержавшись, Дорохов глупо хихикнул.
— Вы что? Что? — всполошился судья.
— Ничего. Просто кружится голова. Давайте займемся делом, у нас мало времени. Ложитесь!
— Бог ты мой! — страдальчески закряхтел Коновалов. Он аккуратно улегся у стены и сложил на груди руки.
— Не так! — с досадой сказал Дорохов. — Вы пока еще не в гробу. Повернитесь немного на бок! Раскиньте руки в стороны!
— Ваши дурацкие шутки… — ворчал Коновалов, принимая нужную позу.
Дорохов достал пузырек с красной краской и вылил его на лицо судьи. Коновалов тут же принялся отплевываться.
— Тихо! — свистящим шепотом приказал Дорохов, услышав мягкий рокот мотора подъезжавшей к проходному двору машины. — Теперь лежать неподвижно! Не шевелиться, что бы ни произошло! Вы встанете только тогда, когда я сам вам об этом скажу!
«Форд» Куделя стоял у тротуара. Габаритные огни были выключены, но двигатель продолжал работать. Дорохов приблизился шагов на пять и остановился. Дверца машины открылась. Кудель все в той же щегольской шляпе-стетсоне неторопливо выбрался наружу.
— Где пленка? — спросил Дорохов.
— А где работа? — задал Кудель встречный вопрос.
— Там, — Дорохов мотнул головой за свою спину, и это движение заставило его сильно пошатнуться. — Иди, проверяй!
— Ты иди первым, — не согласился Кудель.
Дорохов хрипло рассмеялся.
— Если ты хочешь меня положить рядом с судьей, учти, что все наши разговоры писались на пленку, которая находится в надежном месте.
— Вряд ли, — задумчиво сказал Кудель. — Хотя и не исключено. Нет, Дорохов, успокойся, так рисковать я не буду. Иди, показывай!
Возле тела судьи Кудель наклонился и вгляделся в окровавленное лицо.
