дрожащего Мамедова-ИниПи.
Увидев сначала свою любовь в руках величественного существа, а затем и своего убийцу в когтистых лапах птицеголового бога, Загробулько таки упал на землю и стал похож на китайского болванчика, у которого нарушился центр тяжести и голова от этого кивает не вверх-вниз, а вправо-лево. Мамедов же, узрев в свою очередь злейшего своего врага целым и невредимым, зверино оскалился и в беспомощном бешенстве засучил конечностями в воздухе. Далее из сферы вылетел Елисей с женой. Он был не так красив, как предшествующие его появлению небесные созданий, но вид, тем не менее, имел гордый и отважный. Вслед за остальными он аккуратно приземлился и сложил крылья за спиной. За ним из сферы появился Архангел Михаил с крысом на плече и двумя притихшими знаменитостями в истрепавшихся развратных одеждах. Последней на границу миров пожаловала Анастейд. Грациозная, белоснежно чистая она опустилась на землю и глазами полными любопытства впилась в притаившийся вдалеке холодильник.
— Мы что такие страшные? — спросила она ласково, бежавшего в укрытие полумрака SAMSUNGa.
Холодильник оставался на месте и громко бурлил.
— Эй, ты чего там прячешься, чудо техники? — поманила его крылатая блондинка.
Тот вздрогнул и вдруг решительно, словно солдат в бой, кинулся обратно к своей компании. Он встал рядом с Василием, всем своим видом демонстрируя бесстрашие и даже, кажется, перестал клокотать жидкостями внутри. Анастейд, рассекая падающие с неба хлопья снега надежды, подошла к холодильнику и провела рукой по его блестящему корпусу. От этого прикосновения он сладко заурчал и совсем почти перестал бояться.
— Здравствуй свободный человек! — произнес Метатрон, обращаясь к Василию, — как имя тебе?
— Его зовут… — начал ангел, парящий за спиной своего подопечного.
— Помолчи Дриммейн! — остановил властный Метатрон, — я спрашиваю его.
— Василий.
— Ты знаешь кто я?
— Нет. Но догадываюсь что ты человек могущественный…
— Я не человек! — громыхнул тридцатишестикрылый высший, — я великий Метатрон! Второй После Бога! Игемон всех армий ангелов! Всевластитель неба! Говорящий устами господа! Князь Милосердия!.. Воин света… — начал перечислять он свои регалии, и замолчав на мгновение, добавил голосом глубоким словно океан, — Бог приложил к моему телу тридцать шесть крыльев и дал триста шестьдесят пять глаз! Я велик!
Ожидаемый Метатроном страх и покорность в глазах Василия не появились, а появился в них только любопытный блеск. Зато холодильник снова затрясся, созерцая великого князя и слыша его речь но, увидев ласковую улыбку Анастейд, тут же успокоился.
— Ты не боишься? — изумился Метатрон и, переведя взгляд на Дриммейна, прогремел страшным голосом, — Ты рассказал ему кто он?
— Что мне было делать Метатрон? Я не в силах противиться этому.
— Да прекрати ты! — вмешался Архангел. Вокруг него закружилась вдруг воронкой снежная пурга, и он в один миг приобрел свое человеческое обличие, — Сейчас не средневековье. Растарехтелся тут то же мне… Игемон… Всевластитель… Князь… кого этим сейчас напугаешь?
Метатрон, как-то резко осунулся и погрустнел.
— Да, — печально сказал он, — в былые эпохи люди падали ниц только слыша имя мое… А теперь? Куда все делось?..
— Да нет. Вы очень впечатляюще выступили, — успокоил его Василий.
Метатрон взглянул на него странно, будто только что заметил. Он, так же как и его собрат Михаил молниеносно принял человеческий облик лысого в пиджаке, и только тогда продолжил.
— Зачем ты прибыл сюда? Мы, по правде говоря, не ожидали такого твоего шага.
— Я хочу разрушить эту стену!
— Браво! — восхищенно всплеснул руками Архангел Михаил.
— Стену? Разрушить стену? — воскликнул Метатрон и залился таким искренним смехом, что заразил этим и двух хрюшек-звезд, стоящих в сторонке и посматривающих на все происходящее непонимающе. Хотя, очень даже возможно, что насмешил их вовсе не Метатрон, а Богдан Мамедов, который обретя под ногами твердь, забыл обо всем на свете, кроме Вознесенской. Совершенно не замечая в ней существенных внешних изменений, он крутился вокруг телезвезды, нашептывая недвусмысленные комплименты ей на ухо, от чего та краснела и хихикала, перешептываясь с Лавандышевой.
— Ты даже не представляешь, о чем говоришь. Никто из живущих не может этого сделать. Ни один высший не способен на это! Как ты мог только помыслить о таком? — он снова стал грозен и смотрел теперь на Дриммейна осуждающе-рьяно.
Ангел, висящий за спиной Василия, тревожно затрепыхал крыльями изобразив на лице полное недоумение.
— Я не знал об этом!
— Но ты привел его сюда! Зачем?
— Я не мог отказать. И потом, — он обратился к Василию, — мы же искали только твою вселенную? Разве не об этот шла речь?
— Конечно. Но я понял, что стена эта не должна существовать! — горячо ответил Василий.
— Глупец! Как ты можешь рассуждать о таких вещах? Кто дал тебе это право? Да и потом как ты сможешь ее уничтожить? Это немыслимо! — Метатрон снова захохотал.
— Тогда что вы делаете тут? — невозмутимо спросил Василий, — Чего вы боитесь?
— Мы ничего не боимся, — вступил в разговор Гор, — а прибыли мы сюда, только для того, что-бы вернуть все на свои места! И когда мы завершим свою миссию, ты станешь прежним человеком. Станешь таким как все!
— Я не стану таким как все!
— Нам достаточно только вставить кирпич твоего сознания…
— Они блефуют! — перебил Гора Архангел, — они не в силах вставить кирпич твоего сознания в стену, по причине того, что бывший ангел мечтательконтроллер стал отчужденцем!
— Что ты! Что ты делаешь! — крикнул на него Метатрон. Но Архангел в ответ только махнул на него рукой.
— Кем-кем стал? — уточнил Василий.
— Человеком. Он пожелал стать человеком. Существом — обладающим мощью создавать миры! Существом — равным богу! Вот он твой бывший ангел, — Михаил кивнул на Нистратова, который наблюдал всю сцену молча, пытаясь собрать в голове мысли воедино. Но они, как мыши при пожаре, метались в голове, и ничто не могло их успокоить. Разве что только ласковое поглаживание супружеских ладоней по его крыльям.
— Что ты несешь Михаил? Что за ересь? Человек — существо обладающее мощью? Равное богу? Да ты с ума сошел!..
— Отнюдь, — улыбнулся Архангел, — и я могу это доказать. Мы вовсе не высшие существа, каковыми себя считаем. Мы только слуги. Инструменты в руках одного свободного человека, каковым и является наш Бог!
— Что? Ты рехнулся? Да ты более сумасшедший чем сам Дьявол! Вот до чего довели тебя беседы с ним!
— К моему прискорбию я не спятил. Я многие столетия сопоставлял и анализировал массу фактов и теорий. Я провел титаническую работу, и я ждал лишь этого…
— Этого? Чего этого? — опешил Метатрон, глядя на Архангела, как на полоумного.
— Свободного человека. Я верил, что он появится и откроет истинное происхождение мира! И теперь я вижу, что был прав. Мир, вселенную, может создать лишь человеческий разум. Только ему подвластна материя образующая ткани миров.
— Утопия!
— Нет. Не утопия! Свободный человеческий разум способен на то, чего не сможем сделать все мы вместе взятые. Грубо говоря, мы являемся лишь производными ума одного свободного человека.
