— Что ты несешь? — встрял в разговор Гор, — Ты хочешь сказать, что мы куклы? Что мы ничто? Что наш создатель он, — Фалкон презрительно кивнул на Василия, — Человечек? Вот это наш Бог? Да ты смешон!
— Не он. А ОН, — Архангел посмотрел ввысь, — И ОН точно такой же свободный как и Василий человек… человечек, — как ты выразился!
— Берегись Михаил. Ты забываешься!
— Наш создатель, никто иной, как такой же свободный человек! — повторил Архангел назидательным тоном, словно учитель нерадивым ученикам, — Вернее он давно уже не человек, а чистый разум создавший этот мир и эту стену. Но несомненно когда-то он был им. А стена, как мне думается, нужна лишь для того, что бы миры не смешивались с друг другом, а может, что бы и вовсе не рождались. Мы лишь ее стражники. Исполнители воли господней. Но в чем воля нашего господа?…
— Одумайся Михаил! То, что ты говоришь немыслимо!
— Одумайся ты Метатрон! Ты сам ограничен! Ты механизм системы придуманной и запущенной когда- то кем-то. Пусть ты и наделен некоей властью. Но властью над кем? Над людьми. Ограниченными людьми. Да и над ними в сущности власти у тебя нет. Ты действуешь лишь тогда когда слышишь голос господа. И противостоять ты этому не можешь. Так?
Метатрон молчал.
— А почему? Почему ты оберегаешь стену?
— Потому что в этом есть гармония мира! — веско ответил Второй После Бога, в гневе скидывая и швыряя наземь свой красный пиджак.
— Гармония? Но откуда у тебя эта информация? Кто вложил в тебя знание об этом?
— Ты полагаешь я глуп? Полагаешь, я не могу отличить черное от белого? Гармонию от хаоса? Бога от антихриста?
— Не можешь Метатрон.
— Докажи мне! Ибо без доказательств речь твоя бесполезна и глупа!
— Доказательство стоит перед тобой, — ответил Михаил и перевел взгляд на SAMSUNGa, Глаза его полны были любви и восторга, — Это существо создано подобно тому, как созданы мы!
Все взгляды устремились к холодильнику. Тот видя повышенное внимание к своей персоне, сначала стушевался, но потом, как только снова уловил ласковую поддержку Анастейд, стал спокоен и даже важен. Снег надежды образовал на гладкой его поверхности пушистый покров, который искрился разноцветными огоньками и был похож на королевскую мантию.
— А разве его одушевил не Дриммейн? — спросил Гор, разглядывая металлического героя.
— В том то и дело что нет! Его разум, родился подобно тому, как зарождается человеческий. Только вот его вселенной в нашем мире не существует. А, следовательно, нет и кирпича сознания. Но я думаю, она существует там, в мире созданном разумом Василия! В его вселенной.
— Но… но ведь это не возможно. Я был склонен полагать что, он не личность, а лишь симуляционный объект. На худой конец — приведение или выуженный из подсознания персонаж книги… Фантом, наконец…
— Нет. Он личность. Полноценная личность. И личность не нашего мира!
— О чем вы? — насторожился Василий, который и сам плохо понимал предмет спора двух высших существ.
— Оставшись свободным, — пояснил Архангел, — ты неожиданно для самого себя начал создавать в этом мире объекты и персонажи, которые никак не возможны в реальности без нашего вмешательства. То, что было с башней, по твоему желанию выполнил Дриммейн. Это же касается самолета, водки и прочего, но вот холодильник…
— Что холодильник? — испугался SAMSUNG, встрепенувшись и мантия его тут же осыпалась.
— Твое появление необъяснимо! Это могло случиться только по ЕГО воле, — Архангел указал взглядом в кружащееся хаотически небо, — По воле Господа! Но это воля не его… Твой создатель Василий. И это значит только одно — он обладает могуществом бога!
— Но… но что же тогда получается? — опешил Метатрон, — каждый человек гипотетически бог?
— В сущности каждый. Если его сознание не ограничивать.
— Но ведь этого не может быть!
— Почему?
— Всему должны быть границы! Если каждый бог, то кто стоит над ними? Над всеми богами? — непонимающе хлопал ресницами, растерянный Метатрон.
— А почему ты решил, что кто-то должен над ними стоять?
— Но ведь так устроен мир!
— В том то и дело что, рассуждая таким образом, ты сам заведомо ограничиваешь себя. Наша модель сознания подстроена под обязательное приятие более высшего над нами, ибо мы ЕГО слуги. Свободный же человек не имеет желания подчиняться и исполнять чью либо волю. Он просто не чувствует этого!
— Да? Ты и впрямь не чувствуешь? — обратился Метатрон к Василию.
— Я не знаю, еще, — ответил он, — Пожалуй, не чувствую. Но мне кажется, чем больше я слышу от вас, тем глубже понимаю, о чем вы пытаетесь сказать. И тем глобальнее ощущаю в себе силу. Я понимаю теперь, что мой настоящий мир не здесь. Мой настоящий мир это все то о чем я мечтаю! А этот… В этом слишком много грязи, глупости и насилия. Я не знаю, почему это так, толи от того, что люди ограниченны стеной сознания, толи от того, что души их ограничены с самого рождения? А может еще по какой причине… Все с чем я попытался бороться, изначально пожалуй, вовсе не является злом, но обращено во зло именно людьми их глупостью и алчностью. Их ленью. Средства массовой информации, телевидение, самые популярные среди людских масс таблоиды не говорят и не пишут о душе, человеке, о его месте в этом мире, о его цели… Но с тупым постоянством и упорством ежедневно повествуют, например о том, какую прическу накрутила себе великосветская «звезда» да какой телефон требуется купить в этом сезоне, что бы стать по-настоящему счастливым. Модным и стильным. На пьедестал поставлены вещи и стремление к обладанию ими! Ценность души замещена ценностью автомобиля, в котором едет тело, приютившее эту самую душу. И люди, одурманенные ложными желаниями, стремятся превзойти друг друга посредством приобретения чего-то материального, обогащения финансового, но не духовного и унижения себе подобных. Нет, это общество не мое! — Глаза Василия горели, он словно и не видел перед собой ничего, — Или алкоголь. Разве так плох алкоголь? Вовсе не плох, а порою и необходим для релаксации. Но потреблять его в таких количествах как это делают они? Изо дня в день упиваться до состояния не животного даже, а бессмысленной неразумной амебы? Впрочем что это я? И амеба имеет цель и функцию, а безудержная пьянь представляет из себя, лишь алчущую новой и все большей дозы алкоголя мразь, вместо мозга у которой в голове кишит омерзительная склизкая гниль. Общество, большая его часть, неизлечимо больна, и я уверен, что дело не только в стене! Я думаю, что далеко не всякое сознание, пришедшее в мир, имеет свою вселенную. Какая может быть вселенная у человека готового служить любому царю, любой идее только потому, что этой идеей заражено большинство? Какая вселенная родится у того, кто страшась собственной смерти, трясясь за свою жалкую жизнь, может по приказу другого, имеющего над ним власть, убивать? Вся человеческая история это кровь. И кровь бессмысленная. Никчемное месиво во имя ущербных мимолетных идей! Война оголтелого стада против соседнего стада, за обладание стойбищем. Один идиот залезает на вершину холма, придумывает боевой клич и тут же вокруг него собирается сонм послушных кретинов, готовых разорвать любого кто клич этот слушать не желает. Это люди? У них есть вселенные? Представляю себе, какие миры создали бы, например, надсмотрщики гитлеровских концлагерей…
— А вот тут ты попал в точку Василий, — прервал его Михаил, — я был в огромном количестве закрытых вселенных и видел, как многие из них прекрасны и удивительны, как завораживающе их великолепие. Миры абсолютно не похожие на что-либо существующее в мире нашем! Но попадались и такие, где сама атмосфера губительна и чужда живому существу. Где царит разрушительный, утопический хаос, где душу гнетет и отчуждает от всего светлого. Мрак и холод, пустота и безысходность. И боль, настоящая воплотившаяся в реальность боль. Но я думаю, в этом может быть и наша вина, ведь мы не даем им взрасти… развиться?
— Не знаю, — ответил Василий, — Еще неизвестно что вырастет из такой вселенной. Впрочем, это личный выбор каждого. Если в мире существует столько насилия, значит кому-то оно необходимо. Ты
