метрополии.
– Вы его уже осмотрели? Отчего он погиб?
– Его задушили, – пояснил главный врач, – на шее еще остались следы. Видимо, накинули веревку и задушили, утащив в кусты. Бедняга не смог даже позвать на помощь.
– Какую веревку? – уточнил Дронго. Он снова присел на корточки, посмотрел на веревку вокруг шее убитого. И, протянув руку, стащил ее, внимательно рассматривая.
– Что вы делаете? – недовольно спросил Миго.
– Хочу забрать с собой главную улику, – пояснил Дронго, – судя по всему эта веревка из местных материалов. Возможно, на ней что-то было надето.
– Дайте я посмотрю, – попросил Миго.
Он тоже внимательно осмотрел веревку.
– Да, – кивнул полицейский, – такие веревки используются у нас для того, чтобы сделать бусы из раковин. Они продаются в соседних магазинах. Можно проверить, но я убежден, что это наши веревки. Вы думаете, что убийца кто-то из местных?
– Нет. Как раз наоборот. Я убежден, что убийца чужой. Он вошел в магазин, купил ожерелье, а затем высыпал ненужные раковины, чтобы оставить себе веревку. И с ее помощью задушил Зигнитиса.
– Но почему погибший оказался у почты?
– Возможно, они заранее договорились, – предположил Дронго. – Я даже думаю, что Зигнитис и его убийца знали друг друга. Именно поэтому они назначили встречу здесь, где никто им не мог помешать.
– Нужно будет забрать тело погибшего на корабль, – распорядился Жербаль, – это наш пассажир, и мы не можем его здесь оставить.
– Правильно, – согласился Дронго, – иначе под этим жарким солнцем труп начнет разлагаться уже к вечеру.
– Сначала я попрошу сфотографировать тело, а уже потом пусть его перенесут, – решил Миго, подзывая к себе одного из почтальонов.
Потом матросам пришлось разгонять толпу. После того как было сделано несколько снимков, Миго разрешил завернуть тело в циновку и унести его на корабль. Жербаль ушел вместе с матросами. Дронго и Миго остались у кустарника.
– Давайте поищем вокруг почты какие-нибудь следы, – предложил Дронго.
Они оба начали поиски. Им все время мешали дети, которые шныряли вокруг, с любопытством глядя на действия обоих мужчин. Внезапно Дронго увидел в руках одного из малышей красивые раковины. Он подозвал его к себе, показал купюру в десять евро.
– Ты говоришь по-английски? – спросил он у мальчика лет семи.
Тот покачал головой. Дронго позвал Миго, который был в пятидесяти метрах от него. Полицейский подошел ближе.
– Переведите ему, чтобы он меня не боялся, – попросил Дронго, – и узнайте, откуда у него эти раковины.
Миго перевел слова Дронго. Затем, выслушав мальчика, задал ему еще вопрос. Ребенок показал куда-то в сторону продуктового магазина. Миго обернулся к Дронго.
– Он нашел эти раковины там, у магазинов, – пояснил полицейский.
– Значит, убийца ждал его за магазинами, – показал Дронго, – и, видимо, решил использовать первый подвернувшийся предмет. Изобретательный сукин сын.
Он протянул купюру в десять евро мальчику, забирая раковину; ребенок, схватив деньги, сразу сбежал.
– Второе подряд убийство, – мрачно напомнил Миго. – Вы что-то говорили о романе с двенадцатью убийцами. Получается, что ваш убийца его не читал. Ведь их осталось только одиннадцать человек, с учетом троих из Прибалтики и восьмерых в российской группе.
– Я бы в этом случае вспомнил другой роман Агаты Кристи, – ответил Дронго, – он назывался «Десять негритят», и там убивали всех, до последнего человека. На пустынном острове, где никого не было.
– И где был убийца?
– Один из десятерых. Его якобы убили пятым или шестым. После этого он наблюдал за всеми остальными и убивал их по очереди.
– Это не наш случай. Наши убитые ни за кем наблюдать не смогут, – полицейский Миго не только не любил детективные романы, но и не принимал никаких шуток на эту тему.
– И все-таки он нанес двенадцать ударов, – упрямо повторил Дронго.
– Если вы будете проводить аналогии с детективными романами, у нас ничего не выйдет, – недовольно сказал Миго. – Уже четвертый час дня. Я пойду к себе домой и соберу вещи. Мне придется отправиться вместе с вами, чтобы вы успели допросить всех остальных и узнать, кто мог совершить эти два убийства.
– Во втором случае будет гораздо легче, чем в первом, – пояснил Дронго, – список подозреваемых может сократиться. Если на корабле регистрировали, кто сходил и кто приходил.
– На Хуахине пассажиров не регистрируют, – снисходительно пояснил Миго, – у нас нет государственной границы, и эти острова Общества считаются заморскими территориями Франции. Поэтому никто не проверяет, кто именно сошел, а кто остался на корабле.
– Понятно. Значит, каждый из шестисот восьмидесяти пассажиров мог сойти на берег и убить Зигнитиса?
– Практически каждый, – сурово подтвердил полицейский.
– В таком случае, я вернусь на борт и постараюсь узнать, где был каждый из возможных подозреваемых. А вы скорее собирайте свои вещи. Буду ждать вас на корабле.
Он повернулся и пошел к причалу. Итак, совершено уже второе убийство. Конечно, так или иначе, но оно связано с этими драгоценными камнями, о продаже которых Северцов прилетел договариваться. И конечно, кто-то угрожал ему в Токио или пытался с ним переговорить. Может, это был сам Зигнитис. Но тогда кто убил латышского ювелира? Нет, убийца находится среди прибывших пассажиров, в этом я убежден. И это не возможный клиент Северцова, а кто-то другой. Почему он убивает с такой методичностью? Что-то хочет скрыть? Или наоборот – узнать? Двенадцать ударов, из которых несколько были не ударами, а порезами. А если действительно это были не удары и Северцова перед смертью пытали...
Дронго остановился. Как он этого сразу не сообразил. Конечно, убийца хотел получить какую-то информацию. И первые порезы были всего лишь мучительным напоминанием Северцову о грозящей ему смерти. А затем убийца перешел к конкретному исполнению своей угрозы. Но ему нужно было замаскировать свои пытки, сделать так, чтобы это все выглядело как беспорядочные удары по телу. Двенадцать ударов. В каюту по очереди заходил каждый из приехавший и наносил свой ритуальный удар. Красивая легенда. Но в данном случае под этой легендой пытались спрятать истинные намерения убийцы. Он пытал перед смертью Северцова, пытаясь получить нужную ему информацию. Тогда все встает на свои места. И убийство Зигнитиса – естественное звено в этой цепочке, когда, не получив нужных сведений от Северцова, убийца решил получить информацию от латышского ювелира, который был на связи с клиентом. Или это сам клиент, убирающий единственную цепочку, связывающую его с погибшим Северцовым?
Дронго продолжил свое движение к причалу. Предположим, что убийца решил получить таким страшным образом нужную ему информацию. И решил на всякий случай подстраховаться. Тогда все правильно. Он сумел каким-то неведомым образом подбросить карточку-ключ в карман пиджака Дронго. Если бы эту карточку нашли немного раньше, если бы Нина принесла пиджак в каюту, то оправдаться было бы почти невозможно. Значит, фактор времени. Убийце нужно выиграть время, он лихорадочно мечется, пытаясь получить информацию и избавиться от человека, который может ему реально помешать. Какой изобретательный мерзавец.
Уже поднимаясь на палубу, Дронго подумал, что ему нужно будет пройти к вдове Зигнитиса, и поспешил на седьмую палубу, где проживали Зигнитис и его супруга. Он долго стучал в дверь их каюты, но ему никто не отвечал. Тогда он поднялся на две палубы вверх и прошел к конференц-залу. Там уже находились люди. В глубине зала за столом сидели вдова Зигнитиса, Роберт Пятраускас и Нина Слепакова. Увидев Нину с Робертом, Дронго почувствовал нечто вроде мелкого укола по самолюбию. А может, это была просто
