Затем со свитой вместе, как могли, Положенною долею земли Навечно наделили мудреца, — Устроили обитель мертвеца. * * * Когда Фархад хакану сообщил, Что грек ему великий возвестил, То старый шах едва не умер: столь Великую переживал он боль. Была судьба нещадна к старику!.. Печально возвращались к роднику. Когда же солнце мудро, как Сократ, Благословило собственный закат, То ночь — Лукман, глубоко омрачась,[60] Над ним рыдала, в траур облачась. Хакан устроил поминальный пир, Хоть и обильный, но печальный пир. В ту ночь пришлось вино погорше пить, — В чем, как не в горьком, горе утопить? * * * Послушай, кравчий, друг мой! Будь умней, Вина мне дай погуще, потемней. Ты чару горем закипеть заставь, Меня хоть миг ты не скорбеть заставь! ГЛАВА XXVI
ВИДЕНИЕ В ЗЕРКАЛЕ ИСКАНДАРА
Возвращение из Греции.
Зеркало Искандара оживает.
Неизвестная страна. Горные работы в скалах.
Двойник Фархада. Красавица на коне.
Обморок. Зеркало неумолимо.
Снова мечты о побеге
Лишь утренней зари забил родник, Преобразив небесный луг в цветник, — Свои войска из греческой земли В Китай хакан с Фархадом повели. Дел не имея на пути своем, Шли без задержек, ночью шли и днем. И вот царевич и его отец В родной Китай вернулись наконец… Хакан воссел на трон, — скажи, что так Луна в зодиакальный входит знак. Фархад унять волнения не мог, Едва переступив родной порог, Он, удержать не в силах чувств своих, Потребовал ключи от кладовых: Свою мечту увидит он теперь! Сокровищницы распахнул он дверь, — И вот ларец в его руках… о нет, Скажи: вместилище ста тысяч бед!
