Русская поэзия начала ХХ века (Дооктябрьский период)

Лобзаньем ли прильнуло к ней Мгновенье?..
Но всходит выше роковая млечность.

Пугливый дух приник в благоговенье:
Гость бледный входит в льдистый дом к Бессмертью,
И синей мглой в снегах легло Забвенье…

Молчанье! Вечность там, одна со Смертью!

Из цикла «Дистихи»

Тихий фиас

С маской трагической мы заедино мыслить привыкли
Бурю страстных речей, кровь на железе мечей.
Древний фиас[85] Мельпомены, ступень у фимелы[86] прищельцам
Дай! Герои встают; проникновенно глядят;
Красноречивые губы, безмолвно-страдальные, сжаты;
Тайный свершается рок в запечатленных сердцах.
Бремя груди тесной — тяжелую силу — Титаны[87]
Вылили в ярой борьбе: внуки выносят в себе.

Демон

Ваши на сводах небес бремена престольные, боги!
Твой, их превыше, висит трон своевластный, Судьба!
Все вы, что вне человека, одержите, вечные силы!
Дух же таинственно вы предали в чуждую власть.
В духе людском недвижно царит обитатель незримый,
Чьим послушный толчкам слепо бредет человек.
К лучшему знает он путь, и путь он знает в погибель;
Но не противься ему: он седмерицею мстит.

ИЗ КНИГИ СТИХОВ «ПРОЗРАЧНОСТЬ» (1904)

Прозрачность

Прозрачность! купелью кристальной
Ты твердь улегчила — и тонет
Луна в среброзарности сизой.
Прозрачность! Ты лунною ризой
Скользнула на влажные лона;
Пленила дыхания мая,
И звук отдаленного лая,
И призраки тихого звона.
Что полночь в твой сумрак уронит,
В бездонности тонет зеркальной.

Прозрачность! колдуешь ты с солнцем,
Сквозной раскаленностью тонкой
Лелея пожар летучий;
Колыша под влагой зыбучей,
Во мгле голубых отдалений,
По мхам малахитным узоры;
Граня снеговерхие горы
Над смутностью дольних селений;
Простор раздражая звонкий
Под дальним осенним солнцем.

Прозрачность! воздушною лаской
Ты спишь на челе Джоконды[88],
Дыша покрывалом стыдливым.
Прильнула к устам молчаливым —
И вечностью веешь случайной;
Таящейся таешь улыбкой,
Порхаешь крылатостью зыбкой,
Бессмертною, двойственной тайной.
Прозрачность! божественной маской