– Но я заходил сюда, и со мной ничего случилось. Как это понимать?
– Вам не откажешь в манерах, юный маг. Это первая причина. Вторая причина - Вы мне напомнил одного человека.
– Спасибо, что Вы так хорошо оценили качества моего ученика. Надеюсь, Вы понимаете, что мне придётся Вас изгнать отсюда?
– Ни Вы, ни даже сам Архимаг не сможете этого сделать.
– Изволите сказать, почему?
– Всё просто: мой долг не исполнен.
– Многие, гм, духи так отвечали, сударь граф.
– Но немногие владели силой такого замка! - внезапно комната погрузилась во тьму. Я оглянулся - и почувствовал, как волосы на моей голове встают дыбом. Вокруг летали призраки, обычные прозрачные тени, с искажёнными от ярости и гнева лицами. Каждый дух был облачён в одежду какого-то времени: тут были и кольчуги, и простые кожанки, я даже заметил у одного из духов аркадскую лорику.
– Вы ревенант, сударь? - Тенперон был необычайно догадлив.
– Вы угадали, генерал.
Я очень редко встречал даже упоминания о подобных графу Беневалю. Ревенантом становился человек, чаще всего подло убитый, у которого была цель в жизни. Такая цель, что заставляла тело жить, придавала ему нечеловеческие силы, А ещё бессмертие, пока цель не будет исполнена. Ревенанты владели очень сильной магией, но она действовала только на небольшой территории вокруг места смерти.
– Чем Вы, граф, убили моих людей? - это были первые слова Блад Торна с того момента, как мы зашли в зал.
– Тем же, чем я показал вам, судари, свою силу. Излишняя вера в призраков иногда убийственна, - Беневаль слегка улыбнулся.
– Мы можем узнать причину, по которой Вы ещё остаётесь в этом мире, сударь граф? - многие в академии говорили, что я слишком тороплив.
– Любознательность - великолепное качество для мага, Вам это кто-нибудь говорил, Николас?
– Нет, милорд.
– Ладно. Если вы, судари так желаете это знать, то смотрите.
Мы стояли в том же зале. Он почти не изменился - только нигде не было пыли, а картины даже не тронула плесень. Граф позировал художнику, рисовавшему портрет. Он был несколько моложе, чем ревенант, но узнать его можно было легко.
– Ваше прошлое, граф?
– Да, генерал. А вот и мой долг - он указал вперёд...
'Поле' - промелькнуло в моей голове. Зал словно растворился. Теперь вокруг расстилались поля. Саратские горы были невдалеке - можно увидеть леса, покрывавшие их склоны. Было раннее лето - поля только недавно заколосились. Ярко светило солнце. Граф Беневаль в сопровождении двух конных воинов ехал по дороге. Внезапно он остановился, спешиваясь - на кочке у дороги сидела крестьянка. Золотистые волосы ниспадали до пояса, голубые глаза смотрели на горы. Услышав конский топот, он повернулась, через секунду кланяясь подъехавшему графу.
– Господин граф!
– Как твоё имя, красавица? - Беневаль как-то странно смотрел на девушку.
– Мадлен, господин.
– Мадлен... - тихо прошептал ревенант. Казалось, на его щеках появились слёзы.
Ещё через секунду мы оказались на террасе замка, откуда открывался потрясающий вид на окружающие Беневаль горы. Рядом с графом стоял мальчик. Его светло-русые волосы были коротко подстрижены, кожаный камзол выглядел совсем новым. Он повернулся - и я опешил. Он был очень похож на меня, только глаза были не карими, а голубыми.
– Папа, а мама вернётся?
– Да, сынок, конечно, Мадлен вернётся к нам. Но нескоро. Ты должен заслужить это, сын.
– Да, отец, конечно, я буду стараться, - он опустил голову.
– Как я полагаю, милорд, Вашу жену убили?
– Да, Вы догадались.
– И это был кто-нибудь из родственничков?
– Да. Откуда Вы знаете? - в первый раз ревенант был в недоумении.
– Эту историю уже сорок лет рассказывают во всех окрестных деревнях.
– Хм, ничего другого я ожидать и не мог. А вот...
Снова Зал Мадлен. Вот чьё изображение висело возле портрета Беневаля, только оно совсем истлело за пятьдесят лет.
– Твоё здоровье, Людвиг! - Беневаль отхлебнул из бокала, сидя в кресле.
– Твоё здоровье, Эдвин! - какой-то человек, лет сорока, стоявший у кресла Беневаля, осушил свой бокал.
– Я слышал, что ты хочешь оставить графство сыну?
– Было бы странно, оставь я всё кому-нибудь другому.
– Но он же сын простолюдинки, Эдвин!
– Он в первую очередь мой сын, а Мадлен была получше этих вечно кудахтавших столичных герцогинь и маркиз.
– А что же останется мне, дорогой кузен?
– Тебе достанется только то, что мой сын, возможно, после моей смерти подарит тебе.
– Прости, Эдвин, но я не могу допустить этого.
– И что же ты сделаешь, Людвиг? Убьёшь меня? Храбрости не хватит, кузен! - Эдвин рассмеялся.
– Хватит, Эдвин, хватит! - Людвиг откуда-то из складок плаща выхватил меч.
– Не ожидал от тебя, - Эдвин выпрыгнул из кресла и попытался схватить висевшее у камина оружие.
– Ты сам меня вынудил! - Людвиг преградил путь Эдвину и вонзил меч ему в грудь почти по самую рукоятку.
– Вот и окончен бал, дорогой кузен, - двоюродный брат Беневаля захлёбывался от радости.
– Не уверен, Людвиг, - граф сплюнул кровью, оседая на пол, - мой сын отомстит тебе, а если и не он, так его сын, или его внук. А этот замок не достанется тебе никогда, фон Дарк!
Через секунду мы вновь оказались в Зале Мадлен, где почти все картины истлели, а замок превращался в развалины.
– Это и есть мой долг, сударь маг.
– Это был Людвиг маркиз фон Дарк?
– Да, генерал. Он самый. А у него не было сына с таким же именем?
– Вы совершенно правы, у него был сын, тоже Людвиг, - вдруг Беневаль осёкся. - Вы знаете его, сударь?
– Его знает вся столица и вся наша армия, милорд. - Блад Торн готов был броситься в атаку при звуке этого имени.
– Разве, учитель? - я явно чего-то не знал.
– Граф Эрик фон Даркмур, генерал принца Фердинанда, сын Людвига - видя выражение лица графа, Тенперон поспешил добавить. - К сожалению, он наш союзник.
– Это поправимо, генерал, - Блад Торн позволил себе улыбку.
– Я думаю, у Вас есть к нам предложение, граф?
– Я предлагаю сделку, судари, - я не слышал ни об одном ревенанте, который пошёл бы на сделку.
