Никто не нажимает на газ, когда под колеса попал человек.
И действительно, Илларион услышал сдавленный стон. Он бросился к девушке. Та лежала, запрокинув голову, все лицо было залито кровью. Но сонная артерия слабо пульсировала.
Первым делом следовало проверить, цел ли череп, можно ли сдвинуть ее с места. Когда Илларион притронулся к голове, девушка ойкнула. Череп был цел, во всяком случае, осколков кости не чувствовалось.
— Лежи, лежи, родная. Тихо, — пальцы Иллариона скользили по телу девушки.
Ребра были сломаны — три справа и два слева. Илларион Забродов за свою жизнь видел столько раненых и убитых, что вид крови и рваных ран его нисколько не пугал, как не пугают, а лишь удивляют сложные раны и травмы видавшего виды военного хирурга.
— Э, мать, да у тебя и нога сломана. Позвоночник, скорее всего, цел.
Илларион действовал умело. Он положил девушку ровно, руки опустил вдоль тела. Сбегал к своему джипу и вернулся со шприцем. Аптечка Забродова кардинально отличалась от обычных аптечек автолюбителя, как охотничий дробовик отличается от снайперской винтовки. Илларион снаряжал ее сам. Он вернулся со шприцем, жгутом и перевязочным материалом.
— Потерпи, потерпи, родная, сейчас ты уже не будешь чувствовать боли.
Он сделал инъекцию — полный шприц обезболивающего. Затем принялся за перевязку.
А машины все проносились мимо. Когда он перевязал шею и разбитую голову, завизжали тормоза гаишников, и два милиционера с автоматами выскочили на дорогу. Они еще не знали, что здесь произошло, и подумали, что виновник аварии — зеленый «лэндровер». Но тут же, опуская ствол короткого автомата, лейтенант сообразил: если виновник бросился оказывать помощь, то он не стал бы отгонять машину с места происшествия.
— Что случилось? — спросил лейтенант, присаживаясь на корточки возле Забродова. Тот продолжал перевязку.
— Принеси аптечку… в моей машине на переднем сиденье, — бросил Илларион лейтенанту, — потом все объясню.
— Ты врач, что ли?
— Почти.
Лейтенант и не подумал подниматься. В его распоряжении был младший по званию.
— Сержант, принести аптечку, быстро! Сам же он, вытащив рацию, сообщил об аварии. Подробности, естественно, не передал, оборвав расспросы резким: «Мы оказываем помощь».
— Кто это устроил? Вы видели?
— Не видел, но знаю. Вы по вызову приехали?
— Нет, просто ехали по дороге. Мы на дежурстве. Нутром милицейский лейтенант чувствовал, что человек, перевязывавший девушку, хоть и имеет абсолютно гражданский вид, был военным. Он спинным мозгом чуял это, поэтому и вел себя предупредительно.
— Что с теми? — спросил милиционер.
— Мертвы, — коротко отвечал Забродов.
— А она как?
— Пять ребер сломано, нога и рука. Голова разбита, позвоночник цел. Возможно, одно из ребер зацепило легкое. Видишь, пена изо рта идет? Значит, легкое повреждено.
— Вы военный врач?
— Нет.
Сержант тем временем ходил по асфальту, пытаясь восстановить картину происшедшего. Он нашел в конце лужи следы широкой резины. Посветив фонариком, обнаружил на асфальте капли крови. Но на всякий случай вернулся к «лэндроверу» и внимательно осмотрел его. Ни следов крови, ни пятен на машине не было.
«Нет, точно не он», — решил сержант.
Да и тормозной след показывал, что «лэндровер» выехал со второй полосы.
— Черный джип, — сказал Забродов, — «мерседес» девяносто восьмого года выпуска, — он назвал госномер. — За рулем парень с длинными волосами, стянутыми в хвост, и девушка, скорее всего, манекенщица или фотомодель.
— Так вы видели сам наезд? — спросил лейтенант.
— Нет, не видел, — Проститутки, — разоткровенничался лейтенант. — Мы их знаем, примелькались. Каждый вечер здесь стоят.
— С ними еще парень был сутенерского вида, погнался за джипом, — сказал Забродов, — милицию обещал вызвать.
Лейтенант усмехнулся. Когда подъехала еще одна милицейская машина, а вслед за ней и «Скорая помощь», Забродов продолжал возиться с потерпевшей. Он негромко сообщил врачу все, что ему удалось узнать, назвал препарат, который ей ввел.
— Откуда у вас это? — изумился врач «Скорой помощи».
— Вожу на всякий случай.
— Очень сильное обезболивающее, лучшего нельзя и придумать. Американский, кажется, препарат?
— Да, его выдают морской пехоте, когда посылают на задания, и у каждого летчика он тоже в аптечке есть. Раненую погрузили в «Скорую помощь».
— За остальными приедут попозже, им уже некуда спешить.
Два трупа прикрыли кусками выцветшего брезента.
«Скорая помощь» с воем, сверкая мигалкой, понеслась в сторону города.
Появился и майор ГАИ, толстый и важный, на дороге он чувствовал себя самым главным. Забродов сидел с лейтенантом на брусе ограждения и курил. Лейтенанта удивляло, что у этого мужчины с седой щетиной на лице руки не дрожали, а о смерти он говорил так спокойно, словно сталкивается с ней по несколько раз на день.
— Кстати, ваши документы.
Забродов сунул руку за пазуху, извлек паспорт, подал гаишнику. Тот переписал данные. Затем взял права. Ничего примечательного, человек как человек, правда, по поведению сильно отличается от тех, кто попал или участвовал в аварии. Свидетели всегда нервничают, а он абсолютно спокоен.
— Вам что, часто приходится с подобным сталкиваться?
— Приходилось часто, — устало объяснил Илларион.
Глава 6
Гаишники объявили операцию «Перехват». Задача выглядела абсолютно простой: были известны марка машины, цвет и номер. Миновать посты ГАИ машина не могла, и гаишники пребывали в уверенности, что в ближайшее время машина будет задержана.
Минуть пять Лиля молчала, а затем крикнула:
— Останови!
Аркаша никак не отреагировал на это. Он неподвижно смотрел вперед на дорогу, но уже не гнал. Его лицо было напряжено.
— Останови! — кричала Лиля, вцепившись в плечо Галкину-младшему.
— Заткнись, стерва!
— Слышишь, останови!
— Выйти хочешь? Свежим воздухом подышать?
— Да!
— Сейчас выскочишь, — Аркаша, не останавливая автомобиль, наклонился и открыл дверцу. — Прыгай! — он резко толкнул Лилю в плечо, зная наперед, что та не вывалится, пристегнута.
Лиля завизжала, вцепилась в сиденье и заплакала. Аркаша, съехав на обочину, остановил машину и
