кухне, сам с собой выпивая, изредка закусывая и набрасывая на клочке бумаги схему дальнейших действий.
Засыпая, я успел отметить, что хоть на душе все также погано, но зато от страха не осталось ни малейшего следа.
На работе я почти ни с кем не разговаривал. Опять сидел за монитором в наушниках, набирал медиа- планы, изредка делал необходимые звонки. После обеда неторопливо собрался и, ни с кем не прощаясь, вышел из офиса.
Особых пробок сегодня не было, поэтому до троллейбусного депо под мостом я доехал быстро. Привычно уже припарковался за углом, но так, чтобы вход в депо оставался в поле зрения, закрыл машину и решительно зашел в здание.
- Не подскажете, как инженера по технике безопасности найти? - Спросил у первого же попавшегося человека.
- Корабельникова? Дальше по коридору. На двери табличка, - человек промчался дальше.
На двери действительно висела табличка: “Инженер по технике безопасности”. Я встал рядом с дверью и принялся рассматривать какие-то графики. Ожидание не растянулось. Вскоре в кабинет к инженеру вошла женщина.
- Николай Николаевич! Ну невозможно в этих перчатках штанги ставить на провода! Скажите, чтобы старые выдали! - С порога начала она, не закрыв за собой дверь.
- Зато эти зимой к рукам примерзать не будут. Привыкнете...
Я внимательно рассмотрел инженера, его куртку, висевшую на вешалке у двери, и двинулся к выходу. Разговор о резиновых перчатках был мне не очень интересен. Я залез в машину, включил печку и приготовился к долгому ожиданию.
Инженер вышел из депо через час. Так как он двинулся в сторону метро, я понял, что машины у него не было. “Это хорошо”, - отметил я, двигаясь за ним на некотором удалении.
Жил Николай Николаевич далековато. Сорок пять минут на метро и еще двадцать на автобусе. Я настолько утомился, пока незаметно провожал инженера, что обратно, до своей машины, решил взять такси. Когда начал играть по крупному, то на мелочах экономить не стоит. По пути домой еще раз заехал в гараж - вынуть некоторые вещи из багажника, чтобы не возить лишнего. Кстати, для этого гараж я в основном и использовал - складировал старые вещи, автозапчасти, второй комплект резины. Машину я там держал редко - гараж был далековато от дома, да и охранялся кое-как. Он достался мне в наследство от деда, продавать убогий бокс, пусть даже с ямой, расположенный вдалеке от ближайших домов, смысла не имело, а как склад он вполне годился.
Короткий день. Часов с четырех, вслед за Романом и Александром, сотрудники потянулись домой.
- Ну, что с троллейбусами? - Спросил меня Роман перед уходом, уже в куртке.
- На следующей неделе все решится. Есть надежда.
- Давай-давай. А то решать нам придется.
Что ж, пора уходить и мне. По пятницам у нас редко важные вопросы решаются, можно вовсе не приходить, но дома делать абсолютно нечего. На работе ждать как-то легче.
По уже знакомому маршруту я доехал до троллейбусного депо, опять прошелся до кабинета инженера. Тихонько приоткрыл дверь - Николай Николаевич был внутри. Разговаривал по телефону.
Как и вчера, я вернулся в машину и дождался там появления инженера. Однако сегодня я не пошел за ним к метро, а, не теряя ни минуты, повел машину через весь город к автобусной остановке, от которой инженер добирался на автобусе до дома. Ждать пришлось полчаса, как я и рассчитывал.
- Извините, не подскажете, как на улицу Собакина попасть? - Спросил я у Николая Николаевича, когда он поравнялся с моей машиной.
- Тут прямо надо, до круга, там налево. А потом от заправки на перекрестке направо, - начал объяснять инженер.
- Да я уже третий раз к метро возвращаюсь. Не туда поворачиваю.
- А вам куда там надо, на Собакина? - Поинтересовался инженер.
- Дом около поликлиники, - я назвал ориентир, который приметил еще вчера.
- Да я там рядом совсем живу. Подвезите, я покажу.
- С радостью, - искренне ответил я и распахнул пассажирскую дверь.
Уже на улице Собакина я свернул в ближайший темный переулок и без лишних разговоров разрядил в Николая Николаевича электрошокер. Тот дернулся и замер.
Я достал фляжку с вонючим дешевым коньяком, немного влил Николаю Николаевичу между зубов, побольше вылил ему на куртку и брюки. Оглядевшись, перетащил инженера на заднее сиденье и, соблюдая все правила дорожного движения, повел машину в гараж.
Когда инженер очнулся, он уже был надежно прикован наручниками в гаражной яме. Я как раз закончил осмотр его вещей. Ничего интересного. Сверху яму прикрывали набросанные мной позавчера доски. В разных углах стояли два топчана - для меня и Николая Николаевича. На полу уютно шуршал электрообогреватель. Два дня готовился, как никак.
- Извините, что пришлось с вами так поступить, Николай Николаевич, - начал я, - буду откровенен. Я террорист. Как по телевизору: ни больше, ни меньше. Мне необходимо получить от вас профессиональную консультацию. После этого я немедленно вас отпущу. Опознать вы меня все равно не опознаете - я приехал из другого города и даже другой республики. Гараж этот снят через подставных лиц на три месяца. Меня потом не опознать и не найти. Да и у вас в паспорте графа “дети” далеко не пустая. Так что, в любом случае, вы предпочтете молчать. А мокруха мне ни к чему.
- Что за консультация? - Вздрагивая, спросил инженер.
- Для начала о правилах нашего внутреннего распорядка. Если вы попытаетесь кричать, напасть на меня, отказываетесь консультировать, то получаете очередной разряд шокера. Если это не помогает, то я начинаю стрелять вам по ногам. Или между ног. Это больно, - я продемонстрировал побледневшему инженеру пневматический пистолет, который свободно купил вчера вместе с наручниками в крупном торговом центре. - Если, не приведи господи, вы неправильно меня консультируете, то лишаетесь для начала глаза или уха. Или, если я буду не в настроении, то здесь, рядом с вами, окажется ваша жена или дети. И тогда уже они чего-то лишатся. Жена-то красивая? Может, скрасит наш досуг, чтобы скучно тут было?
- Да... то есть, нет. Не надо жену. Я вас быстро проконсультирую. Как смогу... – быстро закивал Николай Николаевич.
До жены инженера дела мне никакого не было, но марку отморозка надо было поддерживать. Тем более что люди очень охотно верят в плохие варианты. Чем хуже вариант - тем охотнее.
- А консультация мне нужна такая, - продолжил я, - по роду своих обязанностей вы следите, чтобы троллейбусы были безопасным транспортом. Мне нужно сделать наоборот. Чтобы они начали бить током, загораться и тому подобное. Словом, пугать до полусмерти. В прямом и переносном смысле. Можно даже до смерти. Я не верю, что это сделать очень трудно. Эти тележки под током никогда не внушали мне доверия. Так что мне требуется понятная и доступная схема таких переделок.
- И чего вы добьётесь? Отказа от троллейбусов? - Поднял голову инженер.
- А вот это уже не ваше дело, чего мы этим добьемся, - я сделал акцент на слове «мы».
- В троллейбусах все так накручено, что там слесаря порой разобраться не могут... Вот автобус куда проще испортить, - подумал Николай Николаевич, - может, автобус годится?
- Автобус не годится, - категорически ответил я.
- Вообще можно попробовать в качестве минусового не провод использовать, а корпус троллейбуса. Насчёт загорания... ну... там все само загорится, как только заискрит вблизи пластмассовых или резиновых деталей.
- Нет, так не пойдет. Я таких деталей не понимаю и понимать не хочу. Мне нужна простая и доступная инструкция. Пошаговая. Руководство пользователя. Кроме того, технология должна быть простой.
- Я так понимаю, вы не один троллейбус хотите из строя вывести?
- Правильно понимаете. Десяток, полтора.
