мысль о возможности существования крепости ранее второй половины V в.
Рассмотрим крепостные сооружения, относящиеся к эпохе раннего средневековья. Отметим, что раннесредневековый этап существования поселения представлен массовым археологическим материалом, полученным при исследованиях в различных местах городища.
Обращаясь к оборонительной системе Мангупа, все исследователи исходили из того, что ее магистральная линия в раннее средневековье проходила по тем же рубежам, что и в период жизни княжества Феодоро (XIV–XV вв.), т. е. совпадала с поясом стен и башен, пересекающих плато по линии юго-запад — северо-восток и отделяющих от застроенной территории мысы Чамну-бурун и Чуфут-Чеарган- бурун (рис. 1). Отмечали, что ранние квадровые кладки прослеживаются в верховьях Капу-дере и в нижней стене в Табана-дере (А. Л. Якобсон), которая определялась как передовая.
Таким образом, визуально в крепостных сооружениях на поверхности плато квадровая кладка отмечалась лишь на небольших участках главных крепостных ворот (Капу-дере). Наличие ее в основании остальных куртин и башен главной линии обороны подразумевалось. При такой схеме незащищенными оставались бы упомянутые мысы, склоны которых, как отмечалось, имеют несколько доступных для подъема участков, некоторые шириной более 100 м (восточные склоны Чамну-буруна [105] и Чуфут-Чеаргана- буруна).[19] По ним неприятель мог бы беспрепятственно подняться на плато, с тыла ударить по нижней стене в Табана-дере и широким фронтом вести атаку на главную оборонительную линию, не прикрытую даже рвом. Слабость такой оборонительной системы несомненна. В ней полностью игнорировались бы преимущества «естественной фортификации»[20] Мангупа, а они диктовали необходимость включения в крепостной полигон всей территории плато.
Археологические разведки 1970–1972 гг. выявили остатки защитных стен на Чамну-буруне. В пяти расселинах на его западном склоне были найдены как следы кладок, так и хорошо сохранившиеся стены.
Важное значение для формирования нового представления о компоновке крепостной системы Мангупа имело открытие остатков оборонительной стены в Лагерной балке (61, с. 393). Уже во время разведки рядом были найдены фрагменты гранитных ядер, позволившие определить участок, на который был направлен основной удар турецких войск в период осады 1475 г. (63, с. 265). Это подчеркивало значение данного оборонительного звена в крепостном комплексе. Постели ранней стены были выявлены на западном склоне мыса Елли-бурун ниже оборонительной стены с башней, господствовавшей над средней частью балки Гамам-дере.
Таким образом, к началу систематических раскопок оборонительных сооружений городища были накоплены данные о существовании системы укреплений, обеспечивавшей полную изоляцию плато, препятствовавшей проникновению на него даже мелких групп неприятеля. Она создавалась с учетом естественных факторов неприступности, характерных для данной местности.
В крепостном ансамбле в свете новых данных стала хорошо заметна его расчлененность на три укрепленных линии (рис. 2). Первая — внешняя, обеспечивавшая оборону уязвимых мест всего контура плато и максимально подчиненная своим начертанием естественным рубежам. Вторая — это непрерывный пояс стен с башнями, протянувшийся от юго-западного обрыва до западного края Гамам-дере; в ее начертании менее всего учтены особенности местности. И, наконец, укрепление на мысе Тешкли-бурун, несомненно, являвшееся цитаделью. Выбор места для нее был подсказан естественной конфигурацией плато. Различия в технике строительства и тактических решениях этих поясов наглядно свидетельствуют о разновременности их появления. Действующий крепостной узел, состоящий из этих трех элементов, сложился довольно поздно, не ранее превращения Мангупа в столицу княжества Феодоро (XIV–XV вв.). Именно тогда окончательно был реализован господствовавший в античную и средневековую эпохи принцип последовательной обороны (303, с. 32), в соответствии с которым укрепление имело главную крепостную ограду или внешнюю линию обороны, вторую линию (ретраншемент), или тыловую позицию, и цитадель.
Данная глава посвящена сооружениям главной линии обороны. Для удобства обозначения элементов оборонительной системы мы ввели следующий порядок их нумерации. Укрепления главной линии обороны (в дальнейшем — ГЛО) обозначаются буквой А, второй линии обороны (в дальнейшем — ВЛО) — В и цитадель — С. Римские цифры указывают номера укреплений, арабские — номера башен, буквами обозначаются отдельные куртины. Нумерация идет с запада на восток (рис. 2). Под укреплениями для ГЛО мы понимаем сплошные оборонительные линии, опирающиеся флангами на неприступные обрывы. ВЛО (линия В) и цитадель (С) рассматриваются как отдельные укрепления.
Укрепления могут быть объединены в более крупные участки — фронты, которых можно выделить три. Западный, совпадающий с западным склоном мыса Чамну-бурун, для которого характерно дискретное расположение укреплений. Далее, Северный фронт с участками в Табана-дере, Гамам-дере и Капу-дере. Здесь линии, пересекавшие балки, дополнялись укреплениями на всходоопасных участках склонов. Каждый такой участок решал задачу обороны балки путем организации оптимального фронтального и флангового обстрела. Это был самый сложный по инженерным решениям и самый большой по протяженности искусственных оборонительных [106] рубежей фронт. К нему относится ВЛО, страхующая его передовые рубежи. Цитадель на мысе Тешкли-бурун занимала промежуточное положение, она участвовала как в обороне участка Капу-дере Северного фронта, так и обеспечивала защиту северо-восточного фланга Южного фронта.
Последний включал укрепления, которые перекрывали расселины, и один пологий участок склона на окраине плато, выходящий своей обрывистой кромкой на Ай-Тодорскую долину, а также в балку Алмалык- дере. В этой последовательности расположения фронтов мы и будем рассматривать конкретные примеры оборонительных звеньев.
Показательным для характеристики ГЛО является Западный фронт, представленный укреплениями западного склона мыса Чамну-бурун, обращенного в ущелье Ураус-дере. Территория мыса никогда не была застроена, об этом говорят редкие и маловыразительные находки фрагментов керамики. Данный район плато скорее всего предназначался для содержания скота. Труднодоступность склонов, удаленность крепостных сооружений мыса от наиболее посещаемой части плато защитили их от разрушения в период угасания городища и после того, как люди окончательно покинули Мангуп в начале 90-х гг. XVIII в. (156, с. 39). С этого времени руины построек разбирались жителями окрестных сел для строительных целей (36, с. 28).
Неплохая сохранность ряда звеньев обороны на Чамну-буруне объясняется и тем, что поддержание стен на периферии обширной крепостной территории требовало, при возведении их, придавать кладкам особую прочность: ремонты обходились бы слишком дорого из-за трудностей доставки материалов, поскольку большей частью эти сооружения располагались не у кромки плато, а были опущены в расселины иногда до середины склона. Отсюда понятно стремление использовать блоки больших размеров. Кладка велась с большой тщательностью, сооружениям обеспечивался значительный запас прочности. Эти обстоятельства позволяют рассматривать Западный фронт как наилучшим образом сохранивший оборонительные сооружения, относящиеся к начальному периоду функционирования ГЛО и не подвергнувшиеся, как показали исследования, существенным переделкам на протяжении всей жизни поселения.
Выразительным примером строительной техники и тактических решений, применявшихся в ГЛО, является защитный рубеж А.I в крайней южной расселине на западном склоне мыса. В месте нахождения укрепленной линии расселина имеет ширину, равную 11 м. Выше и ниже она расширяется до 15–20 м. Крутизна склона составляет от 30° до 40°. Края расселины от оборонительной стены до устья представляют собой крутые обрывы высотой до 30–50 м. Местами, в нижней части, их поверхность имеет следы рубки, что свидетельствует об искусственном удалении выступов, по которым можно было бы подняться на плато мыса,
