Ладонь Сиа почувствовала рукоять кинжала, Мерианх явно выдохся, его осталось только добить… Неожиданный удар снизу-слева в челюсть опрокинул шпиона, Сиа невольно растопырил руки, чтобы смягчить падение, и выронил меч. Через мгновение, оба серповидных клинка указывали на горло колдуна.
– Чего ты медлишь, убей меня прямо сейчас, я ничего не скажу, даже если Сет скормит меня крокодилам! А считать истину из моего Ка [9] не смогут ни Сет ни Хору, ни сама Нейт – сила Апопа защитит или убьёт меня! – Сиа задыхался от злости.
Вадим решил, что шпион не блефует, но Лина опередила его:
– Погоди, Мерианх, может и вправду позвать стражу и отдать его Сету?
– Не стоит, Сенеферу, я передам его Хору, и он велит вышвырнуть его за городские ворота!
– Благословляю твою милость, Мерианх, и милость Правителя Нижних Земель! – колдун попался на крючок Вадима, осталось только правильно разыграть карту.
– Погоди, Сиа. Если тебе так хочется, благослови не милость, а мудрость Хору, ибо он не станет убивать обречённого. В лучшем случае, наши враги поймут, что твой заговор раскрыт, и ты им больше не нужен, долго ли ты тогда проживёшь?
– А в худшем, – Лина вступила в игру, – в худшем для тебя, поклонники Апопа, решат, что ты служишь нам, и тогда… пасть крокодила была бы для тебя лучшей участью…
– Но будет поздно, – Мерианх дожимал колдуна, – а так, Хору и Сет могут позволить тебе переждать осаду, а потом изгонят.
– Каков залог того, что ты сдержишь своё слово? – Сиа пристально посмотрел в глаза Мерианха, – а потом, если ты и не солгал, то сдержат ли своё обещания Владетели Красной и Белой корон Та-Кем?
– Сдержат! Ибо они Воины Маат! А моё слово… В твоём положении остаётся только довериться.
У колдуна не оставалось выбора. Он не хотел умирать. Сиа был слишком молод и красив для этого.
– Вы снова победили, – Сиа глубоко вздохнул, – зеркало Нейт может открыть не только Врата Вечности, но и Врата Тьмы и Хаоса. Зеркала, Мерианх – туалетные зеркала аристократок. При помощи зеркал Ка знатных женщин столицы поразят демоны Тёмного Дуата!
К сожалению, путешественникам петли времени, не удалось надолго задержаться в Та-Кем. Получив благодарность правителей, выслушав напутствие мудрецов и простившись с Аха и Сопдет, этим же утром Вадим и Лина при помощи Тота вернулись в свою эпоху. Тяжело было расставаться с обликом тайных стражников. За это недолгое время они очень привыкли к египетской одежде и оружию.
Прижавшись друг к другу, Вадим и Лина стояли посреди городского парка как будто никуда не исчезали – только вокруг была не ночь, а раннее утро. Мягкие лучи рассвета окрасили парковые деревья и дорожки. Сейчас хранители были подобны Аха и Сопдет, которые, обнявшись, встречали рассвет в дворцовом парке после той ночи, когда был раскрыт коварный замысел колдуна.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава Восьмая
Илья Петухов, холёный мужчина лет сорока, согласился встретиться с Юрьевым после трудового дня. Благодаря пиару и финансовой помощи влиятельных покровителей его популярность становилась сравнима с популярностью свежих выпускников «Фабрики звёзд». Петухов называл свою работу «несением науки в массы», которая осуществлялась за определённую плату. Научные работники от его кипучей деятельности хватались за сердце, а любознательные, но недалёкие ребята зачитывались его незатейливыми трудами и раскупали недешёвые билеты на лекции подобно футбольным фанатам на решающий матч. От ученых Илья Петухов получил кличку «Петух», но не только за фамилию, а за самолюбование и стиль жизни; а его гордая фраза «я первый в мире нетрадиционный египтолог» вызывала множество злых шуток. Однако «кидание отбросами» – так он называл критику – не печалило труженика египтологии.
Получив сообщение, что его хочет допросить сотрудник ФСБ, египтолог занервничал. Только ли Караваев заинтересовал их? Может, они хотят покопаться в его профессиональных делах?
Лекция закончилась, слушатели не спеша расходились. Взволнованный Петухов настолько сильно погрузился в размышления о предстоящем визите, что даже не слышал восторженных комплиментов, которые так обожал.
Он взглянул на часы. Как правило, бэшники пунктуальны… наверняка, они появятся, как только лекционный зал опустеет.
– Не отпирайтесь, вы о нас писали, – входя в лекционный зал, произнёс Вадим, не скрывая ехидной улыбки.
Побледневший Петухов вскочил со стула. Он узнал Вадима Юрьева, египтологические труды которого он так жёстко и активно критиковал.
Лина мысленно отметила, что, судя по ухоженной внешности, господин Петухов очень себя любит. Прямо образец «метросексуала» – новомодный образ мужчины, который тщательно следит за собой и является завсегдатаем салонов красоты.
– Вы служите в ФСБ? – с придыханием пробормотал Петухов. – Не знал…
Больше он не смог найти слов и опустился на стул.
– Рад расширить ваш кругозор, – произнёс Юрьев. – Как вам уже сообщили, меня интересует Караваев.
– Караваев… – повторил Петухов. – Да, я знал его… Он увёл у меня одну милую вещицу!
В протяжном голосе египтолога звучала нескрываемая досада.
– Глиняную табличку Гильгамеша? – уточнил Вадим.
– Да… откуда вы знаете? А-а, вы же из спецслужбы … там у вас всё знают… – удивление египтолога резко сменилось безразличием. – Меня очень заинтересовала эта табличка, ведь она много веков хранилась у египетских жрецов… Это огромная ценность для египтологии!
Говорил он с ужимками, даже с некоторым кокетством.
– Вы были знакомы с магом Лаврентием? – спросил Юрьев, который терпеть не мог подобной манеры разговора.
– Да, знаком! – ответил Петухов, понимая, что отрицать – себе вредить.
– С какой целью вы общались с ним?
– Понимаете, в нашей коллекции древностей немало предметов связанных с магией, – пояснил учёный муж, его холёные пальцы с ухоженными ногтями взволнованно перебирали бумаги на столе. – Многие колдуны, наверняка, хотели бы украсть их… Поэтому я нанял Лаврентия охранять мои экспонаты от воров- магов. Замечу, эту работу он выполняет хорошо… Не знаю, как именно – может, ставит защиту, или выпускает магическое поле – это его забота…
Он взял лежащую на столе пилочку и принялся нервно подпиливать ногти.
– Вам известно, что у Караваева пропала табличка Гильгамеша?
– Украли? – оживился Петухов.
Юрьев внимательно посмотрел на него. Понятно, почему любитель древностей так оживился, когда узнал о пропаже таблички – решил, что она может снова попасть в продажу…
– Если табличку украли колдуны, убив Караваева, то она вряд ли всплывёт на рынке древностей, – заметил ему Вадим. – Цель колдунов не перепродажа, их интересует практическое применение. Точнее – письмена.
– Неужели Караваев был убит? А табличка – мотив? – ахнул Петухов, продолжая поправлять свой
