землечерпалок и 33 других плавсредства.
Одновременно с оказанием огневого содействия войскам при обороне побережья Азовского моря и с обеспечением переправ корабли Азовской военной флотилии решали и другие задачи: ставили минные заграждения, высаживали разведывательные десанты, выявляли систему обороны на Керченском полуострове. Только в [116] июле — начале августа они выставили около 500 мин различных типов в Таганрогском и Темрюкском заливах, в районах мысов Казантип, Зюк, Хрони и Богатубе, косы Белосарайской.[92] 16–17 июля отряд кораблей высадил две разведывательные группы (более 110 человек) на косу Петрушина и возле деревни Самсоновка. 20–21 июля канонерская лодка «Дон» и два катера-тральщика произвели обстрел мыса Хрони с целью выявить систему артиллерийской обороны этого района. Авиагруппа флотилии в течение июля в воздушных боях и на аэродромах противника уничтожила свыше 20 самолетов, потопила в море и в базах шесть понтонов, буксир, шхуну, 14 ботов и сейнеров. Активно действуя практически на всей акватории Азовского моря, силы флотилии постоянно срывали попытки противника использовать морские коммуникации.
В дни тяжелых оборонительных сражений в большой излучине Дона и на подступах к Кавказу исключительно важную роль в повышении моральной стойкости войск, в воспитании у личного состава Красной Армии и Военно-Морского Флота высокой личной ответственности за судьбу Родины сыграл приказ Народного комиссара обороны № 227 от 28 июля 1942 г. В нем излагалась суровая правда об опасности положения, сложившегося на советско-германском фронте, указывалась необходимость любой ценой остановить продвижение немецко-фашистских войск, намечались конкретные меры по укреплению дисциплины и боевого духа воинов. «Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника, — говорилось в приказе, — должно являться требование — ни шаху назад без приказа высшего командования…».[93] Военный совет флотилии, политические органы, партийные и комсомольские организации, газета «Красный азовец» провели большую работу по разъяснению содержания этого приказа. Все командиры и политработники на совещаниях, партийных и комсомольских собраниях, в ходе бесед с личным составом воспитывали у воинов ненависть к захватчикам и вселяли в них уверенность в победе. Азовцы хорошо понимали, что этот приказ вызван чрезвычайно сложной обстановкой, необходимостью [117] во что бы то ни стало остановить немецкое наступление да юге.
Мероприятия, направленные на укрепление морального духа советских воинов, сыграли важную роль в организации обороны Кавказа, однако перелома в борьбе с врагом удалось достичь не сразу. Обладая превосходством в танках, авиации и артиллерии на южном фланге советско-германского фронта, противник продолжал теснить наши войска, которым зачастую приходилось вести бои на не подготовленных в инженерном отношении позициях.
На левом фланге Северо-Кавказского фронта в полосе обороны Приморской оперативной группы неприятель превосходил наши войска в численном отношении в 1,4 раза, в орудиях и минометах — в 3 раза, в танках имел абсолютное преимущество.
Используя это превосходство, противник 1 августа был уже на подступах к Ейску. Город защищали всего два батальона морской пехоты, поддерживаемые береговой и корабельной артиллерией. Положение его защитников стало критическим после того, как измотанные в непрерывных боях части 17-го кавалерийского корпуса по приказу командования фронта форсированным маршем отошли к Краснодару. Ейская военно-морская база оказалась в тылу противника. По приказанию Военного совета фронта защитники Ейска после упорных боев отошли в Приморско-Ахтарскую и Темрюк.[94]
При оставлении Ейска был использован опыт эвакуации войск Одесского оборонительного района. Прежде чем наши части покинули город, корабельная и береговая артиллерия произвела массированный огневой налет на вражеские позиции, а 144-й батальон морской пехоты мощной контратакой выбил противника из Широчанки и Александровки. Это привело к тому, что в течение последующих трех дней неприятельские войска даже не пытались атаковать наши позиции. Это позволило советскому командованию почти беспрепятственно эвакуировать морем и по суше все части общей численностью около 3,6 тыс. человек, вывезти 34 орудия, 48 автомашин и тракторов, 200 т боеприпасов, более 5 тыс. т продовольственных и других грузов. У стен Ейска противник [118] потерял не менее двух батальонов пехоты и двух; эскадронов кавалерии, танкетки, 20 автомашин.[95]
После того как фронт обороны на стыке Донской ж Приморской оперативных групп был прорван и вражеские войска устремились к Армавиру, создалась угроза охвата правого крыла Приморской группы. Чтобы не допустить изоляции ее войск, 5 августа Ставка Верховного Главнокомандования приказала командующему фронтом прочно прикрыть Майкоп и дорогу Майкоп-Туапсе. По-существу, в это время оборона Азовского побережья от реки Кагальник до Темрюка велась лишь силами флотилии. Находившийся в это время на флотилии адмирал И. С. Исаков дал указание одновременно с защитой баз приступить к выводу всех свободных плавсредств торгового и промыслового флотов из районов Ейска и Приморско- Ахтарской в Темрюк.[96]
5 августа в адрес командования флотилии поступила телеграмма Наркома ВМФ, в которой он отмечал активные действия флотилии и приказывал «драться за каждый пункт, не оставляя без боя ни пяди земли».[97] Однако защищать приморские города с каждым днем становилось все сложнее.
Утром 7 августа командование фронта приказало командующему флотилией передислоцироваться из Приморско-Ахтарской в Темрюк для организации обороны левого фланга фронта и побережья Таманского полуострова, а также для руководства перебазированием в этот порт кораблей и судов.[98] Таким образом, основные силы флотилии после отхода из Ейска сосредоточились в Темрюке.
Решая задачи на сухопутном направлении, командование флотилии по-прежнему не упускало из виду вопросы организации противодесантной обороны. В этих: целях совершенствовались рубежи ПДО, отрабатывались, действия сил по отражению возможной высадки десанта. Но как ни важны были задачи противодесантной обороны, становилось ясно, что главная угроза захвата Таманского полуострова исходит с сухопутных направлений.
В директиве Ставки от 10 августа указывалось, что «самым основным и опасным для Северо- Кавказского [119] фронта и Черноморского побережья в данный момент является направление от Майкопа на Туапсе»,[99] так как противник может овладеть важной военно- морской базой Туапсе на Кавказском побережье и тем самым создать угрозу окружения Приморской группы войск. В этом случае Черноморский флот лишился бы и своей главной базы — Новороссийска. Поэтому Ставка приказала командующему фронтом немедленно снять 77-ю стрелковую дивизию с Таманского полуострова и использовать ее для усиления обороны Новороссийска, а оборону Таманского полуострова возложить на Черноморский флот. Выполняя директиву Ставки, Военный совет фронта поручил командующему Азовской военной флотилией организовать оборону Таманского полуострова в границах Темрюк, Анапа.[100] Для решения этой задачи командованию флотилии потребовалось объединить силы флотилии, Керченской военно-морской базы, а также силы флота, находившиеся в этом районе.[101]
Анализируя угрожающую обстановку, сложившуюся на Кубани, командование и Военный совет Азовской флотилии ясно понимали, что противник преследует далеко идущие цели: занять Новороссийск и выйти на приморскую дорогу, ведущую вдоль Черноморского побережья Кавказа, а в перспективе, захватив порты, лишить Черноморский флот всех баз. Следовательно, чтобы не допустить прорыва вражеских войск на Черноморское побережье, необходимо было сконцентрировать все усилия на обороне Новороссийска. Исходя из этого, 7 августа командование флотилии обратилось к Военному совету ЧФ с предложением эвакуировать войска, оборонявшие Темрюк, снять полевые части и подвижную артиллерию с Таманского полуострова, оставив там стационарные береговые батареи до полного расстрела ими боезапаса, а для прикрытия батальон морской пехоты.[102] Это позволило бы сформировать до двух бригад морской пехоты и до полка артиллерии и использовать их в обороне Новороссийска. К сожалению, практическое осуществление предложений началось значительно позднее. Только 9 августа в 16 ч командующему Азовской военной флотилией была доложена телеграмма: «Решением [120] Военного совета С.К.Ф. на Вас возложено объединение всех сил АВФ, Керченской
