средств на направлении главного удара, наступление 47-й армии не дало ожидаемого результата: ей удалось продвинуться всего лишь на 200–300 м.[180]
Исходя из создавшейся обстановки, командующий Закавказским фронтом 3 февраля во изменение ранее принятого решения, являвшегося принципиально важным, приказал высадку десанта начать не позже 4 февраля, не дожидаясь выхода частей 47-й армии на Маркотхский хребет. Основной десант приказывалось высадить в районе Южной Озерейки, вспомогательный — на западном берегу Цемесской бухты, возле Станички. Перед основным десантом ставилась задача: овладеть рубежом Станичка, высота 307,2, гора Чухабль, Глебовка, высота 289,6; в дальнейшем во взаимодействии с частями 47-й и 56-й армий уничтожить новороссийскую группировку противника, овладеть портом и городом Новороссийск.[181]
Силы высадки основного десанта (командир сил высадки [191] — контр-адмирал Н. Е. Басистый) состояли из отряда транспортов (транспорт, 2 тральщика), отряда охранения (2 базовых тральщика, 6 сторожевых катеров типа МО), отряда высадочных средств (3 базовых тральщика, 6 сторожевых катеров типа МО, 3 болиндера,[182] 3 буксира, [192] 5 сейнеров, б корабельных баркасов) и отряда корабельной поддержки (2 эсминца, 3 канонерские лодки, 4 сторожевых катера типа МО). На канонерские лодки помимо артиллерийской поддержки высадки и действий десанта на берегу возлагалась задача перевозки и высадки первого броска десанта. Для прикрытия десанта с моря и уничтожения огневых средств противодесантной обороны противника в месте его высадки выделялся отряд прикрытия и огневого содействия под командованием вице-адмирала Л. А. Владимирского в составе крейсеров «Красный Кавказ» и «Красный Крым», лидера «Харьков», эсминцев «Беспощадный» и «Сообразительный». Артиллерийский огонь кораблей должны были корректировать пять самолетов (три МБР-2 и два ДБ-3).[183]
Воздушное обеспечение десантных действий возлагалось на авиагруппу (137 самолетов ВВС флота и 30 самолетов 5-й воздушной армии) под командованием командующего ВВС флота генерал-майора В. В. Ермаченкова.
Переход кораблей и судов к месту высадки начался 3 февраля. Первыми вышли корабли прикрытия из Батуми. В целях скрытности перехода соблюдалось радиомолчание, однако отряд кораблей все же был обнаружен летающей лодкой противника. Это, видимо, послужило для командования немецкой 17-й армии сигналом для приведения системы противодесантной обороны в боевую готовность. Во второй половине дня остальные корабли и суда вышли в море из Туапсе и Геленджика.
Десантные действия должны были начаться по плану в 1 ч 00 мин 4 февраля. Однако из-за неблагоприятной погоды (юго-западный ветер силой 4 балла, волнение моря 2–3 балла) болиндеры, следовавшие на буксире, часто отрывались. Вследствие этого скорость перехода отряда высадки снизилась и к полуночи стало ясно, что, не имея резерва времени, он не успеет своевременно подойти к месту высадки.
В 0 ч 00 мин контр-адмирал Н. Е. Басистый донес командующему фронтом обстановку и просил перенести артподготовку на 1,5 ч. Об этом же он сообщил и вице-адмиралу Л. А. Владимирскому, который дал приказ кораблям начать артподготовку в 2 ч 30 мин. Однако командовавший операцией вице-адмирал Ф. С. Октябрьский приказал действовать по плану и в 0 ч 30 мин подписал радиограмму, адресованную Н. Е. Басистому и Л. А. Владимирскому: [193] «…Нельзя переносить время, уже поздно, все в движении», а затем другой телеграммой, направленной также командующему авиацией ВВС флота и командиру Новороссийской военно-морской базы, подтвердил начало операции в 1 ч 00 мин 4 февраля.[184]
Таким образом, в самом же начале операции возникла ситуация, послужившая причиной несогласованности действий участвовавших в ней сил. Отсутствие резерва времени в плане перехода не позволяло начать высадку в назначенное время, а ошибочная реакция на изменившиеся условия движения десантных отрядов привела к нарушению плана обеспечения высадки и внесла дезорганизацию в ход проведения операции. В результате, действуя в соответствии с первоначальным планом, восемь самолетов в 0 ч 45 мин 4 февраля нанесли бомбовый удар по Южной Озерейке, три самолета выбросили воздушный десант в районе Васильевка, Глебовка, а береговая артиллерия в 1 ч 00 мин начала обстрел побережья у Станички. В это время корабли с десантом еще находились далеко от района высадки.
Самолеты-корректировщики также вылетели в соответствии с ранее утвержденным планом и, когда корабли эскадры в 2 ч 31 мин открыли артиллерийский огонь по району высадки возле Южной Озерейки, корректировать его было некому — самолеты уже возвратились на аэродром. Кораблям, имевшим ошибки в счислимом месте, пришлось вести огонь по площади, поэтому эффективность стрельбы была низкой. Несмотря на то что было выпущено более 2 тыс. снарядов калибром 130–180 мм, войска противодесантной обороны и их огневые средства, укрытые в складках местности, подавить не удалось.
Через 10 мин после прекращения огня в 3 ч 45 мин началась высадка первого эшелона десанта. Противник встретил его сильным артиллерийским, минометным и пулеметным огнем. Положение десантных сил усугубилось усилением волнения моря до 4–5 баллов, что значительно снизило темп высадки десантных подразделений и затруднило выгрузку боевой техники.
Сторожевые катера, буксиры и болиндеры высадили десант в предусмотренном планом месте, при этом два болиндера от прямых попаданий загорелись, но люди с них успели сойти на берег. Канонерские лодки, встретив сильное противодействие, отошли западнее долины Озерейка, [194] на траверз горы Абрау, и там в более спокойной обстановке высадили две роты.
С приближением рассвета контр-адмирал Н. Е. Басистый, не имея связи с высаженными на плацдарм частями, посчитал дальнейшую высадку десанта нецелесообразной, так как противник, продолжая освещать прибрежную акваторию прожекторами, вел прицельный огонь по высадочным средствам, что могло привести к большим потерям в людях и кораблях. И хотя решение командира высадки было одобрено командующим флотом, оно, несомненно, являлось ошибочным, так как поставило в трудное положение уже высаженные части десанта.
Всего к утру 4 февраля на побережье у Южной Озерейки было высажено свыше 1400 человек и выгружено 16 танков. Десант выбил противника из Южной Озерейки и 5 февраля достиг окраины селения Глебовка. Но, не получив подкрепления, он вынужден был в течение двух суток вести бои в окружении, а затем, соединившись с разведгруппой, высаженной в тыл врага еще 25 января, пробиться из окружения и присоединиться к вспомогательному десанту, высаженному в районе Станички.[185]
Командир сил высадки не проявил должной настойчивости и твердости при выполнении поставленной задачи. Наращивание сил на плацдарме надо было продолжать, пойти на определенный риск ради достижения цели, следовало также усилить огневую поддержку десанта.
К сожалению, остается только констатировать, что наступление десанта на главном направлении у Южной Озерейки сорвалось. Тем не менее морской десант, высаженный там, и воздушный, выброшенный возле Васильевки, самоотверженными действиями в тылу врага сковали значительные его силы, чем способствовали успешному развитию боевых действий вспомогательного десанта в районе Станички. События в этом районе развивались по-иному.
Высадка десанта в районе Станички происходила по плану. Первый эшелон десанта (260 человек) под командованием майора Ц. Л. Куникова вечером 3 февраля был посажен в Геленджике на шесть катеров, которые в темноте скрытно вышли в точку развертывания. В 1 ч 00 мин 4 февраля специально созданная артиллерийская группа (251-й отдельный подвижный артдивизион — восемь 152-мм орудий, 117-й артдивизион — девять 100–130-мм [195] орудий, особая группа артиллерии Новороссийской базы — семнадцать 45–120-мм орудий) по сигналу с командного пункта базы открыла огонь с целью подавить огневые точки противника в районе, назначенном для высадки. В течение всего лишь 10 мин береговая артиллерия выпустила по врагу свыше 1,5 тыс. снарядов. Тральщик «Скумбрия», вооруженный реактивной установкой, в это же время нанес по противодесантной обороне противника массированный ракетный удар (96 82-мм реактивных снарядов).
Артиллерийская канонада и разрывы снарядов заглушали работу моторов катеров, устремившихся к берегу. Для прикрытия десантно-высадочных средств два торпедных катера по сигналу командира отряда старшего лейтенанта Н. И. Сипягина поставили дымовую завесу.
С подходом отряда катеров к берегу в 1 ч 10 мин береговые батареи перенесли огонь в глубину
