самолет.
Мэдлер связался с диспетчерской и там сообщили, что вели переговоры с пилотами самолета. Именно с пилотами, а не с одним человеком.
Самолет уже совсем замедлил скорость и двигался за машиной сопровождения.
– Человек в пассажирском салоне! В кабине пилотов пусто!!! – сообщили наблюдатели.
Из диспетчерской передали, что только что разговаривали с обеими пилотами.
Стало понятно, что самолет управляется дистанционно.
– Чертов фокусник!!! – зло процедил сквозь зубы Джек, имея в виду не прекратившего выкидывать фокусы Уильяма Лаутера и подошел к его сыну:
– Слушай, какие у вас отношения с отцом? У меня такое ощущение, что ему абсолютно наплевать на твою судьбу! Может, ты его приемный сын, только не знаешь этого?..
Лаутер-младший зло сверкнул глазами, а потом вдруг улыбнулся:
– Еще никто не смог остановить моего отца в достижении поставленной им цели!
– То есть, он готов пожертвовать тобой?
– А почему ты так думаешь? – вновь улыбнулся младший Лаутер и, сохраняя на своем лице улыбку победителя, уставился на остановившийся самолет.
Тот стоял на выбранном федералами месте. Было видно, как под ним открылся люк и оттуда один за другим стали появляться черные силуэты спецназовцев, которые быстро заняли позиции под днищем и крыльями самолета. Вторая группа, не скрывая своего присутствия рассредоточилась вокруг самолета на расстоянии метров двадцати от него.
– На телефонной связи Лаутер!
Прежде чем включить внешний микрофон, Мэдлер глянул на специалистов по отслеживанию. Те дали знак, не начинать разговора, но через полминуты разочарованно развели руками, и один из них сказал:
– Звонок из-под Парижа, Киева или Лепцига… Можете говорить, а мы попробуем еще!
– С кем я говорю? – донесся голос Уильяма Лаутера.
– Со мной, – ответил Джек, после того как Мэдлер сделал ему знак.
– Очень хорошо, что это именно ты, Джек! В самолете находится один человек. Это – Мак Маковски. Его жизни ничто не угрожает, можете спокойно забирать его. Это жест доброй воли с моей стороны. Недавно, Джек, ты говорил, что никаких переговоров не будет. Я так не думаю. Мои переговоры с Грегом Строубом продолжаются…
– Вы забыли один немаловажный факт! – перебил его Джек.
– Я не настолько стар, чтобы меня подводила память! – спокойно парировал Лаутер. – Только я полностью уверен в том, что вы не причините моему Джеку никакого вреда.
Джеку Маркоффу не оставалось ничего другого, как мысленно согласиться с этим. Ведь если даже кто- то возьмет на себе ответственность и даст команду на уничтожение Лаутера-младшего, все равно делать этого сделать будет нельзя, потому как в руках у его отца по-прежнему находятся два заложника.
– А вы не боитесь, что после окончания переговоров, мы вернем вам не Джека Лаутера, а полоумного идиота, напичканного психотропными средствами и наркотиками, в котором вы просто не узнаете своего сына?! – Джек пытался надавить на старшего Лаутера, хотя чувствовал, что это бесполезное занятие.
– А вы не боитесь, что я верну вам только половину инопланетянина, а вторую – получит представительство Службы Охраны Правопорядка?
Их разговор напоминал игру в теннис равных соперников: каждый успешно парировал удар своего противника.
– Давай оставим этот разговор! – предложил Уильям Лаутер. – Карина и Орли в моих руках – гарантия того, что Грег не будет делать глупостей. Мой сын у него – гарантия с моей стороны…
– Позвольте заметить, мистер Лаутер, что при определенных обстоятельствах Грег Строуб может пожертвовать абсолютно чужими ему людьми… Вернее, человеком и инопланетянином.
– Я постараюсь, чтобы до этих «определенных обстоятельств» дело не доходило…
– Вы со Строубом оказались в тупике! – стараясь говорить спокойно, заметил Джек. – А лично вы – в проигрышном положении! Строуб не будет соглашаться ни на какие ваши требования, а вы не сможете причинить никакого вреда заложникам! Ваша хорошая память подскажет вам, почему именно!
– Я согласен с тобой, Джек, – после долгой паузы произнес Лаутер с какой-то долей усталости в голосе, – но я не раз выходил из тупиковых ситуаций. Думаю, Грег тоже. Мы найдем компромиссное решение…
– Обмен заложниками – вот единственное решение!!! – не выдержав, повысил Джек голос.
– Закончим на этом разговор, – нарочито мягко и спокойно предложил Уильям Лаутер. – Кстати, ты с чистой совестью можешь выходить из этой игры, ведь твой молодой друг свободен.
Четверо спецназовцев отводили от самолета только что освобожденного Мака. Краем уха Джек слышал их доклады о том, что самолет чист и никаких взрывных устройств или других ловушек на нем не обнаружено.
– Посмотрю я на ваши компромиссные решения! – вместо прощания произнес Джек и, махнув рукой в сторону телефона, направился к Лаутеру-младшему:
– Похоже, твой отец не очень огорчиться, узнав, что я тебя пристрелил.
– Он тебя из-под земли достанет! – процедил в ответ тот, и снова на его лице появилась уже поднадоевшая Джеку улыбка победителя. – Просто, Маркофф, ты неправильно рассуждаешь. Отец пошел на это, потому как абсолютно уверен в моей безопасности…
Следившие за этим разговором агенты были уверены, что Джек сейчас хорошенько вмажет Лаутеру. Во всяком случае, у них самих такое желание было.
– В безопасности, говоришь? – переспросил Джек, демонстративно потирая кулак.
Лаутер продолжал улыбаться, правда менее уверенно.
Все без исключения присутствовавшие, не скрывая интереса, следили за развитием этой сцены.
Джек не ударил Лаутера. Он дал ему подзатыльник, втройне обидный для взрослого мужчины. Кто-то из агентов хохотнул, кто-то весело присвистнул. Лаутер рванулся на обидчика, но Джек сделал шаг в сторону, и тот свалился вместе со стулом, к которому был прикован наручниками.
– Безопасность понятие относительное, – философски заметил Джек и, подмигнув показавшему ему в знак одобрения большой палец агенту, направился к выходу, чтобы встретить Мака.
На полпути его перехватил Мэдлер и, протянув мобильный телефон, задал странный вопрос:
– Ты что увлекаешься вымершими животными?
Джек удивленно заморгал, а Мэдлер продолжил:
– С тобой срочно хотят поговорить из лаборатории. О каких-то «слоновых ногах»…
Сообразив в чем дело, Джек взял трубку, а Мэдлер вернулся в штаб операции но, к сожалению, состоявшемуся не в полной мере, обмену.
– Мистер Маркофф? – послышался из телефона густой баритон, и Джек почему-то представил, что говорит с мужчиной лет пятидесяти с густой седеющей бородой, в допотопных очках, облаченным в белый халат с маленьким микроскопом в руках. – Мы обследовали переданный нам странный сувенир. Результаты ошеломляющие. Это минерал неприродного происхождения! Он представляет собой хорошо ограненные правильные кристаллы силиконата циркония и урана, аналога природного силиконата циркония, в котором 12% атомов циркония замещено атомами урана. Он образовался из топлива (уран), обломков твэлов (цирконий), песка и бетона (кремний)…
Джек не мог понять, почему эта информация должна его заинтересовать. Он с трудом-то сообразил, что такое твэл – тепловыделяющий элемент на атомных станциях, а баритон тем временем продолжал:
– Форма кристаллов свидетельствует о том, что процесс их образования шел медленно, под влиянием длительно выделявшегося в ходе радиохимических реакций тепла, причем в отдельные периоды расплава температура достигала 3000 градусов по Цельсию…
– Простите! – перебил его Джек. – Возможно, для вас это действительно ошеломляющие результаты и очень интересный минерал неприродного происхождения…
– Простите вы меня! – понял свою ошибку баритон. – Я не с того начал. Минерал этот носит имя «чернобылит». Можно с уверенностью сказать, что он образовался в мае 1986 года. Тогда, после катастрофы на Чернобыльской АЭС… Вы знаете… слышали о ней?
