Она когда-то надеялась, что ее отношения с Колином будут продолжаться бесконечно. Ее воображение даже рисовало их женатыми и с домом, полным детей. После Колина никогда больше не было другого мужчины, которому она хотела бы довериться. И она не была уверена, что Марк был исключением.
— Я считаю, что, прежде чем отказаться от повышения, тебе следует хорошенько подумать, как будут развиваться твои отношения с Марком.
— Ты права.
7
Во вторник вечером Джун чувствовала себя очень неуверенно, когда они с Марком ехали в ресторан в Чайнатаун. Она знала, что сегодня будет вынуждена сказать ему о новой работе, но оттягивала этот момент. Ко всему прочему она беспокоилась за Линду. Она пропустила последнее занятие аэробики, а у Джун с тех пор не было возможности связаться с ней.
Наконец они подъехали к тесному лабиринту узких улочек, пронизывающих Чайнатаун. Им потребовалось около двадцати минут, чтобы найти место, чтобы припарковать машину. В этой тесноте Марк сохранял спокойствие, но сегодня это лишь усиливало ее беспокойство.
Как только Марк поставил машину, они пошли по многолюдной Грана-авеню к ресторану. Тротуары по обеим сторонам улицы были битком набиты людьми. Здесь были многочисленные туристы, прибывшие на экскурсию, и китайцы американского происхождения, живущие в самой большой китайской общине. Туристы шныряли по магазинам импортных товаров, охотясь за сувенирами с Востока, в то время как китайцы занимались торговлей в небольших бакалейных лавках и мясных магазинчиках. Джун и Марк прошли мимо уличного торговца, продающего журналы и газеты на китайском языке, и через дверь, увенчанную традиционным драконом, вошли в ресторан.
Внутреннее помещение ресторана было разгорожено ширмами с вырезанными на них нежными цветками лотоса, которые отделяли столики друг от друга. Когда принесли их заказ, Джун взяла палочки для еды и попробовала побеги бамбука с цыпленком. Она ждала момента, когда они поедят, чтобы рассказать Марку о новом назначении.
— Очень вкусно. А тебе?
— Прекрасно.
Марк сделал две безуспешные попытки поднести еду ко рту, затем отложил палочки в сторону и взялся за вилку. Он улыбнулся извиняясь:
— Я умру с голоду, если не возьму вилку.
Вдруг он стал серьезным.
— Джун, есть кое-что, о чем бы я хотел поговорить с тобой. Ты можешь не отвечать прямо сейчас, но я хочу, чтобы ты подумала об этом.
Она неуверенно взглянула на него.
— Да?
— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне.
— Я… я не знаю, что сказать.
В неловкой тишине Марк смотрел на нее.
Неужели он предложил то, к чему она еще не готова? Ведь казалось таким очевидным их желание все время быть вместе. Он хотел этого и надеялся, что и она тоже. Почему же Джун не соглашается?
— В настоящий момент это не совсем удобно. Сейчас не самое подходящее время связывать себя обязательствами?
Когда она, наконец, взглянула на него, ее серые глаза были исполнены печали.
— Случилось что-нибудь серьезно?
— Да, понимаешь, Марк, это невероятно, но мне придется уехать из Сан-Франциско.
Его вилка со звоном упала на тарелку.
— Уехать?
Она утвердительно кивнула.
— Мне предложили повышение по службе, но для этого я должна провести исследование грунтовых вод в Лаббоке в штате Техас. Я еще не приняла предложение, но и не отклонила его.
Поставив стакан, она теребила пальцами кружевную косынку.
— Я узнала об этом только вчера и рассчитывала сначала сама разобраться в этом, прежде чем обсуждать это с тобой.
— И ты уже все решила?
— Еще нет.
Марк казался таким убитым горем, что ей хотелось утешить его. Но она не могла лгать. Джун пока сама не знала, согласится она на эту работу или нет.
— Я должна сообщить о своем решении на следующей неделе.
Марк рассеянно провел рукой по волосам.
— Я знал, что ты очень увлечена своей работой, но никогда не предполагал, что такое может случиться.
— Я ждала этого назначения очень долго. Но сейчас, когда оно, наконец, предложено, я не уверена.
Он взял ее руки в свои.
— Послушай меня. Я очень люблю тебя и думаю, что и ты любишь меня. Я знаю, что ты хочешь продвинуться вперед в своей карьере, поэтому и я тоже очень хочу этого. Но ты не можешь позволить, чтобы это разбило твое личное счастье.
— Очевидно, у тебя есть сомнения. Ты не знаешь, правильно ли ты поступаешь. Раз не уверена, не уезжай.
Джун подавила в себе желание быть уговоренной.
— Я не могу обещать, что останусь. Но обещаю, что ничего не сделаю, хорошенько не подумав об этом.
Он кисло улыбнулся.
— Это не совсем то, что я хотел услышать, но это лучше, чем ничего. Однако я предупреждаю тебя, что я намерен пустить в ход все доступные мне средства, чтобы повлиять на твое решение.
Она улыбнулась. Уголки ее рта слабо приподнялись в ответной улыбке.
— Жестко сказано, зато честно.
Но в его глазах читалась тревога, и Джун искала слова, чтобы хоть как-то успокоить его.
— Я… я очень люблю тебя, Марк. Пожалуйста, не думай, что я уезжаю, потому что…
— Ш-ш-ш.
Он приложил палец к ее губам.
— Я не хочу сегодня больше говорить об этом.
Она безмолвно кивнула.
Больше они не касались этой темы. Идя к машине, они молча прошли мимо старой церкви Святой Марии. Она была построена в 1854 году из гранита, привезенного из Китая.
— Трудно поверить, что это здание стояло здесь еще до землетрясения, — сказала она, пытаясь завязать разговор.
— Угу.
— Кули, которые помогали строить железную дорогу, должны были здесь молиться, как ты думаешь?
— Возможно.
Она оставила безнадежную попытку завязать разговор, и Марк полностью погрузился в свои собственные размышления.
В машине Джун повернулась к Марку, пытаясь понять, о чем он думает. Ей хотелось остаться у него в
