и добавил свою излюбленную фразу: — Счастье — дело техники.
Мама подошла к столу и наклонилась над двигателем, с недоверием разглядывая вертящуюся конструкцию.
— Это и есть твое «мобиле» — так! Или как там его? — осторожно спросила она.
— Еще какое мобиле! — смеясь, ответил папа. — Но об этом потом. Самое главное уже позади. А теперь собирайтесь.
— Куда? — в один голос спросили Полина и мама.
— Завтра пятница. Давайте-ка после работы рванем на рыбалку. Сто лет уже всей семьей никуда не выбирались.
— На рыбалку! На рыбалку! — запрыгала от радости Полина и побежала в свою комнату собирать рюкзак. Мама, по-прежнему с недоверчивым выражением на лице, произнесла:
— Это что-то невероятное.
— Это точно, — подтвердил папа и полез на антресоли доставать свой спиннинг.
Однако спокойствие папы было большей частью показным. Среди ночи он несколько раз вставал и, шлепая босыми ногами по полу, семенил к столу, чтобы посмотреть, работает ли его изобретение. Но все, по-видимому, было в порядке — Полина слышала, как, подойдя к двигателю, папа каждый раз удовлетворенно хмыкал и, полюбовавшись на вертящуюся конструкцию, возвращался в постель. К счастью, эта беспокойная ночь закончилась, и наступило солнечное утро. Голосистый будильник оповестил всех членов семьи Поляковых, что пора вставать.
Только открыв глаза, Полина вскочила с кровати и выбежала из своей комнаты. На выходе она столкнулась с папой, который тоже торопился к своему детищу, чтобы удостовериться, что оно еще живо.
— Кто последний, тот засоня! — крикнул папа, и они с Полиной, толкаясь, помчались по коридору. Добежав до комнаты, где стоял двигатель, они кинулись к столу. За ночь ничего не изменилось: колесики вращались, шайбочки вертелись.
— Работает! — воскликнул Сан Саныч, подхватил смеющуюся Полину и подбросил ее к потолку. Поймав ее, он прошептал ей на ухо:
— Новая жизнь начинается, Полинка. Новая и к тому же замечательная.
И началась она этим же вечером. Родители, придя с работы, взяли заранее приготовленные сумки, Полина подхватила свой рюкзак, и вся семья отправилась в верховья речки Ольховки. Руководил походом глава семьи, а женский состав экспедиции лишь собирал по дороге цветы, полностью доверив выбор маршрута Сан Санычу. На заходе солнца они дошли до места, где русло реки делало небольшой изгиб. У самой воды, среди ив, склонившихся над рекой, была небольшая полянка, поросшая ровным ковром травы. Увидев это великолепие, мама не удержалась:
— Красота-то какая! — вдыхая свежий вечерний воздух, воскликнула она.
— А почему мы раньше здесь никогда не бывали? — спросила Полина.
— А я это место специально в тайне держал, для особого случая, — горделиво сказал Сан Саныч.
Поляковы поставили палатку, развели костер, и Полина села поближе к огню, поджаривая насаженные на прутики кусочки хлеба.
— Пап, — спросила она, — а что ты теперь будешь со своим двигателем делать?
— В Москву поеду, ученым людям покажу. Уж они-то найдут, куда его пристроить.
— Как в Москву? — встревожилась мама. — А как же мы, как работа?
— Ну, я же ненадолго. Максимум на неделю. А на работе возьму за свой счет, — начал оправдываться папа.
— Эх, — вздохнула мама, — а я-то думала, заживем, как раньше, без этих твоих гонок сумасшедших.
— Да, конечно, заживем, — кивнул Сан Саныч, — и не как раньше, а лучше. Вот только съезжу в Москву, и начнем новую жизнь. Но он даже не подозревал, какой удар ему готовит судьба. После прекрасно проведенных на речке выходных семья вернулась домой, и Сан Саныч первым делом прошел в комнату, где стоял двигатель. Секунду спустя Полина и мама, еще стоявшие в коридоре, услышали его горестный возглас:
— Да что же это такое!
Они вбежали в комнату, уже догадываясь о случившемся. Сан Саныч стоял, оперевшись о стол, и опустошенно смотрел на безжизненно замерший двигатель. Затянувшееся молчание перерастало в мучительное, гнетущее безмолвие.
— Пап, — осторожно тронула Полина отца за рукав, — а может, там просто что-то заело? Может, смазать?
— Да, да, — забормотал Сан Саныч, не двигаясь с места, — смазать.
Он подошел к окну и, глядя в темноту, начал тихо, почти неслышно что-то говорить. Елена Сергеевна и Полина подошли к нему поближе.
— Невозможен. Конечно, невозможен. Их же много… Один… Просто… Очень просто… — расслышали они.
Полина подошла к отцу и обняла его. Сан Саныч вздрогнул и, словно очнувшись, оглядел с жалостью смотревших на него дочь и супругу. Он попытался улыбнуться, но улыбка получилась дрожащей, жалкой.
— Ничего, — уже более твердым голосом произнес Сан Саныч, — скоро все наладится. Его лицо просветлело, и он добавил:
— Прямо сейчас и наладится.
Он вышел в коридор и через несколько секунд вернулся в комнату, уже одетый в походную ветровку.
— Саша, ты куда? — встревожилась Елена Сергеевна.
— Не волнуйся, я скоро, — сказал Сан Саныч, укладывая двигатель в сумку, — только избавлюсь от этой напасти.
Подойдя к двери, он обернулся и добавил:
— Навсегда, — и вышел из дома.
Полина и Елена Сергеевна подбежали к окну и увидели, как Сан Саныч вышел из подъезда и решительно зашагал по направлению к М-скому треугольнику.
— Он сейчас вернется? — с надеждой глядя на маму, спросила Полина.
— Конечно, вернется, — уверенно ответила Елена Сергеевна. — А вот тебе спать пора.
Полина беспрекословно пошла в свою комнату, разобрала постель и легла в кровать. Но заснуть она даже не пыталась, потому что знала, что до прихода отца ей это все равно не удастся.
Прошел час, другой. В квартире стояла тишина, только изредка Полина слышала, как ходит мама, выглядывая то в одно, то в другое окно. Время подходило к полуночи, когда задремавшая Полина услышала, как хлопнула входная дверь. Полина выскочила из своей комнаты и увидела сияющего отца. Возбужденно размахивая руками, он громким шепотом что-то рассказывал супруге.
— Папа! — крикнула Полина и, подбежав к отцу, повисла у него на шее.
— Работает! Работает! — закричал Сан Саныч.
— Тише, — шикнула на него Елена Сергеевна, — соседей разбудишь.
— Я все понял, — уже негромко продолжил Сан Саныч, — он работает только в треугольнике. Стоит его отнести подальше от этой зоны, как запас энергии начинает истощаться. Но там-то, там-то ведь он работает! — уже громче воскликнул Сан Саныч и с гордостью извлек из сумки двигатель, в котором опять весело крутились шестеренки.
— Да работает, работает, не кричи только, — напомнила Елена Сергеевна и, с улыбкой глядя на счастливого мужа, с притворной ворчливостью добавила:
— Начинается.
С этого действительно все и началось. На следующий день Сан Саныч взял отпуск и, собравшись в считанные минуты, уехал в Пензу, откуда самолетом отправился в Москву. В столице он рассчитывал попасть в Российскую академию наук, где его изобретением наверняка заинтересуются.
Отправляясь в Москву, Сан Саныч был полон надежд, взахлеб расписывал дочери и супруге, как
