сидели по домам, носа лишний раз не высовывали.
— У вас тоже украли что-нибудь? — спросил Фомичев.
— Была у моей мамы старинная иконка с Николаем-угодником, а потом у нас исчезли еще прабабушкины сережки из какого-то, я не разбираюсь, камня драгоценного. Он был зеленым. Мама как-то его называла, но я не помню. И каждая серьга состояла из трех таких небольших камушков.
— Может, это изумруд? — предположила Диана.
— Ну да, что-то вроде, — кивнула Марфа Семеновна. — Так вот, эти бандиты много наворовали в поселке, и никто не мог их поймать. Правда, за день до открытия самой церкви убили двух прямо рядом, с храмом во дворе, но убили сами соучастники. Ценностей так и не нашли. А эти двое, говорят, были самыми главными — отец и сын. После того как их не стало, долго еще слонялись тут всякие, искали что-то. Чем все это кончилось — я не знаю.
— Но ценности не найдены? — спросила Полина.
— Да вроде нет.
— А что с церковью?
— На следующий день с утра поднимали колокола. Вы, наверное, знаете, что случилось большое горе? Самый большой колокол упал и раздавил Ивана Сергиева, того самого, который строил эту церковь и так много сделал для города.
— Да, — грустно сказала Дина, — нам в музее говорили об этом. И в честь этого зодчего назван наш город.
— Колокола все же потом подняли, — продолжила бабушка, — и первая служба была посвящена Сергиеву.
— Как это символично, — задумчиво произнесла Полякова, — и красиво.
— Да уж, очень красиво, — с недоумением произнес Артем.
Все немного помолчали. Воронцова посмотрела на часы. Время пролетело незаметно, надо было возвращаться домой. Настроение упало, потому что девочка рассчитывала на то, что они все расскажут Марфе Семеновне, обсудят, поохают.
Но одно дело рассказывать про такие вещи ребятам, своим одноклассникам. Они все свои и всё поймут как надо. И совсем другое дело со взрослыми. Они настолько заморочили себе головы со всякими там сложностями и условностями, что, прежде чем поверить в то, что действительно есть, будут непременно долго сопротивляться и спорить. Хорошо, если они вообще смогут воспринять то, что им говорят. Есть такое мнение, что старики как дети. Быть может, это и на самом деле так. Дине очень хотелось рассказать Марфе Семеновне о том, почему та их видела в своем детстве, показать эти волшебные часы, поговорить. Душа просто жаждала поделиться таким открытием с кем-нибудь одновременно взрослым и невзрослым. А старушка как раз подходила под такое определение. Дина могла бы сейчас просто напрямик спросить Марфу Семеновну о том, не видела ли она их раньше. Но что-то останавливало ее.
— Что-то вы загрустили? — старушка суетливо встала и пошла на кухню, и уже оттуда донеслось: — Сейчас чай пить будем.
Ребята переглянулись.
Пока Марфы Семеновны не было, Диана негромко произнесла:
— Мне хочется все ей рассказать.
— Ты с ума сошла? — покрутил у виска Артем.
— Придумала. Она тебе все равно не поверит.
— А мы ей часы покажем.
— Все равно не поверит.
— А мы ее в прошлое переместим, — не сдавалась девочка.
— Ага, и ее хватит удар. Тогда что делать будешь?
— Но мы ведь предупредим, — вмешалась Поля, которой тоже не терпелось поделиться новостью с этой бабулькой.
— Чем она вам приглянулась? — спросил мальчик.
— Она одинокая, и ей скучно одной — мы ее немного развеселим. В комнату с чайником в руках вошла бабушка. Она поставила его на стол, вынула из серванта чашки и снова вышла на кухню.
— Вы пока беседуйте, а я пойду ей помогу, — встала Полина.
— А что тут говорить. — Фомичев покосился на Диану. Ему, честно признаться, и самому хотелось рассказать Марфе Семеновне о том, что у них есть, поэтому больше спорить он не собирался.
— Вот ты знаешь ее больше, чем мы, — начала Дина, — вот как бы вывести ее на разговор о том, что мы похожи на детей из прошлого?
— Прямо можно спросить.
— Конечно, но лучше как-нибудь ненавязчиво и тактично.
Марфа Семеновна вошла вместе с Полиной, накрыли на стол.
— Кстати, я совсем забыла вам сказать, — остановилась женщина, — в том году как-то под вечер я видела ребятишек каких-то странных…
— И что? — заволновалась Воронцова.
— Я, правда, говорила об этом Артему, но сейчас не о том, — отмахнулась бабушка, как от наваждения, — я после кое-что нашла.
— Неужели ключи? — неожиданно даже для самой себя вырвалось у Дианы.
— Да… — Марфа Семеновна выронила из рук ложку, потом присела на стул.
— Всё, я запуталась окончательно.
— Вы не волнуйтесь, — успокоил ее Артем, — мы сумеем во всем разобраться.
— Я начинаю вас бояться, — тихо сказала женщина, взяв стакан воды, который подала Полина.
— Мы не страшные, — улыбнулась Диана, — мы сейчас все выясним.
— Что именно? — спросила Марфа Семеновна.
— Вы говорили Артему, что он очень похож на того мальчика, которого вы видели в четырнадцатом году?
— Да.
— А мы не кажемся вам тоже знакомыми?
— Кажетесь, детки, кажетесь.
— Вы нашли ключи?
— Да, нашла.
— Три штуки: два белых, а один такой длинный, необычный и желтый?
— Вроде бы, откуда вам все известно? — женщина встала, подошла к серванту, долго копалась там в ящичке и, наконец, вынула те самые ключи.
— Я их храню столько лет. Может, вам покажется это странным, но они так мне понравились, тем более что такие необычные. После того как я их нашла, у меня все пошло хорошо, и они с тех пор так вот и лежат у меня на счастье.
— Это мои! — воскликнула Дина.
— Как хорошо, что они нашлись!
— Но этого не может быть. — Бабушка покачала головой.
— Я вам расскажу, только, прошу вас, не отвергайте все сразу, — попросила Воронцова, — я не буду вас обманывать.
Все сидели около стола, чай остывал, но никто им уже не интересовался, разве что Фомичев.
— Мы будем пить чай? — спросил он.
— Давайте начнем, а Диана будет рассказывать.
— Ну, конечно, — спохватилась Марфа Семеновна, — давайте, садитесь ближе, наливайте себе чайку, берите печенье.
На то, чтобы усесться к столу, ушло немного времени, и после этого девочка начала свой рассказ. Про М-ский треугольник она не стала упоминать, чтобы еще больше не запутывать бедную женщину.
— Мы нашли часы, — заговорила Дина, — они не совсем обычные. Проще сказать, они волшебные. Я знаю, что в это поверить очень трудно, однако это именно так. Эти часы могут перемещать людей во времени. Девочка посмотрела на бабушку. Та сидела неподвижно и внимательно слушала.
