конца разливается благоухание в церквах, как бы в агнце, во Христе.
П. Ты хорошо сказал.
К. Кроме того, другой праздник присовокупляет закон к первому и едва не связывает между собою самые времена их, говоря в книге Чисел: «И в день первых плодов, когда приносите Господу новое приношение хлебное в седмицы ваши, да будет у вас священное собрание; никакой работы не работайте; и приносите всесожжение в приятное благоухание Господу: из крупного скота двух тельцов, одного овна и семь однолетних агнцев, и при них в приношение хлебное пшеничной муки, смешанной с елеем, три десятых части [ефы] на каждого тельца, две десятых части [ефы] на овна, и по десятой части [ефы] на каждого из семи агнцев, и одного козла [в жертву за грех], для очищения вас; сверх постоянного всесожжения и хлебного приношения при нем, приносите [сие Мне] с возлиянием их; без порока должны быть они у вас» (28, 26–31). В первый месяц, по законам еврейским, закалался агнец, в ближайший же и следующий за ним было в обычае собирать плоды с полей, разумею ранние из шелушных плодов и снопы колосьев по сжатии хлеба. Итак, время новых (плодов) есть то, в которое должно быть собираемо с полей посеянное на них. Этот праздник, сказано, есть нарочитый и должен быть совершаем законно, с устранением труда и утомления: ибо во время праздников обычно оставаться свободным от труда и всячески удаляться от занятий, более обременительных. И из сего опять всякий может познать, что совершающим святой праздник Богу менее всего приличествует делать бесславный и весьма тягостный грех; а напротив, отпуская на свободу и насыщая ум, — услаждаться занятиями добродетельными. Приносятся во всесожжение и жертву два тельца, один овен и семь агнцев, мука, смоченная елеем, и козел от коз. Что имеет в виду это таинственное постановление закона, о том сказано недавно, мы не будем повторять того же самого. Впрочем, мы необходимо должны сказать о том, что время новых (плодов) прообразует таинство Воскресения Спасителя нашего: ибо естество человеческое процвело в первый раз только во Христе, избавившись от тления и уже отбросивши ветхость греха. Посему–то оно весьма похвалялось этим, говоря: «Радостью буду радоваться о Господе, возвеселится душа моя о Боге моем; ибо Он облек меня в ризы спасения» (Ис.61, 10). Ризою спасения и одеждою веселия здесь названо нетление, даруемое свыше и с неба и всецело — во Христе. Но еще яснее Бог постановил закон о сем торжестве и многими словами объяснял таинственный образ, говоря в книге Левит: «объяви сынам Израилевым и скажи им: когда придете в землю, которую Я даю вам, и будете жать на ней жатву, то принесите первый сноп жатвы вашей к священнику; он вознесет этот сноп пред Господом, чтобы вам приобрести благоволение; на другой день праздника вознесет его священник; и в день возношения снопа принесите во всесожжение Господу агнца однолетнего, без порока, и с ним хлебного приношения две десятых части [ефы] пшеничной муки, смешанной с елеем, в жертву Господу, в приятное благоухание, и возлияния к нему четверть гина вина; никакого [нового] хлеба, ни сушеных зерен, ни зерен сырых не ешьте до того дня, в который принесете приношения Богу вашему: это вечное постановление в роды ваши во всех жилищах ваших. Отсчитайте себе от первого дня после праздника, от того дня, в который приносите сноп потрясания, семь полных недель, до первого дня после седьмой недели отсчитайте пятьдесят дней» (23, 10–16). Воистину спасительным праздником служит смерть Еммануила за нас претерпенная: ибо Он уплатил за нас долги наши, и истинно то, что Он Сам подъемлет грехи подобия нам. Тотчас же вслед затем закон ввел для нас и ясное предызображение святой Пятидесятницы, говоря, что должно отсчитать семь седмиц после принесения снопа (ст. 15); ибо после дня Воскресения Спасителя, мы, верующие, отсчитав семь седмиц, совершаем этот праздник.
П. Как ясна речь твоя!
К. А что время Воскресения Спасителя нашего приводит освященных Духом и оправданных верою к тому, что они могут приносить плод новой и безукоризненной жизни, — это закон ясно показал, так говоря прямо после того: «[и] [тогда] принесите новое хлебное приношение Господу: от жилищ ваших приносите два хлеба возношения, которые должны состоять из двух десятых частей [ефы] пшеничной муки и должны быть испечены кислые, [как] первый плод Господу; вместе с хлебами представьте семь агнцев без порока, однолетних, и из крупного скота одного тельца и двух овнов; да будет это во всесожжение Господу, и хлебное приношение и возлияние к ним, в жертву, в приятное благоухание Господу. Приготовьте также из [стада] коз одного козла в жертву за грех и двух однолетних агнцев в жертву мирную. священник должен принести это, потрясая пред Господом, вместе с потрясаемыми хлебами первого плода и с двумя агнцами, и это будет святынею Господу; священнику, [который приносит, это принадлежит]; и созывайте [народ] в сей день, священное собрание да будет у вас, никакой работы не работайте: это постановление вечное во всех жилищах ваших в роды ваши» (Лев. 23, 16–21). Начаток и как бы первый плод воссоздаваемый к обновлению твари есть Еммануил; и между нами также Он мыслится как первый хлеб и новое смешение; по подобию Его и мы, как бы вступив на тот же путь, названы в некотором смысле новым смешением. Ясным образом этого является приносимый хлеб из новых плодов; но закон определяет приносить не один хлеб, а два: потому что два народа, хотя они и являются приведенными к единству чрез Ходатая Христа. Но только квашены да испекутся, сказано. Что значит это таинственное изречение, о том мы теперь скажем, обозрев по возможности хорошо глубину закона. Следует ли в этих словах разуметь ту закваску, которая состоит в порочности и неправде? Не безумие ли это? ибо каким образом мы тогда могли бы считать свободными от злобы тех, которые приведены к обновлению евангельского жития? Или каким образом это может относиться к обновлению? Также каким образом мог бы кто–либо называться новым смешением, если в нем еще пребывает остаток оной закваски, и если он еще не совсем непричастен нечестивой и гнусной порочности? Итак, сообразно приличествующему умозрениям смыслу, здесь должно разуметь иной вид закваски, которая не подлежит порицанию, а напротив в богодуховенном Писании считается достойною удивления. Так закваске Спаситель уподобляет славную и полезную силу Божественного евангельского наставления, говоря: «Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло всё» (Мф.13, 33): ибо, входя в ум и сердце, животворное действие евангельского наставления преобразует душу, тело и дух как бы в свое собственное качество. Итак, вот какою закваскою заквашенными нужно предполагать народы, принесенные как бы в виде хлебов. И каждый из них «от двух десятин», каковый образ таинственно указывает нам на двойной вид наставления.
П. Что такое говоришь ты?
К. Разве ты, Палладий, не признаешь, что чрез двойное наставление — законное и евангельское — мы будем священными и благоприятными Богу и таким образом идем к новой и избранной жизни?
П. Признаю.
К. Это разъяснял нам и Сам Спаситель, говоря: «сего ради» Я говорил вам, что «всякий книжник, наученный» в Царствии Небесном, «подобен хозяину, который выносит из сокровищницы своей новое и старое» (Мф.13, 52): ибо имеющие ум, сведущий в том, что провозвещено было чрез Моисея, и исполненный оных древних и как бы в образах изложенных заповедей, а затем сверх того обогатившие его знанием новым, евангельским, полагаю, двойным украшены, посему, наставлением.
П. Правильно ты сказал.
К. Но не в одних только хлебах нам изображено общество людей, приготовленных к обновлению жизни. Закон присовокупляет к сему постановление и о том, что должно приносить в жертву семь агнцев с одним тельцом и двумя овнами, затем следует, разумеется, возлияние на жертвы, то есть возливается вино, в количестве четвертой части ина, что на греческом языке может быть обозначено шестью ксестами. Итак, семь агнцев опять будут служить образом стада верующих, младенчествующего во Христе, — так как агнец есть символ младенчества, — впрочем, в отношении к крепости и мужеству духовному достигающего совершенства и меры «возраста исполнения Христова» (Еф.4, 13).
П. Каким образом?
К. Упомянув агнцев, а затем в средине поставив тельца, закон присоединяет овнов. Агнцы служат образом стада, телец — крепости и мужества, — так как это животное сильное; наконец образом совершенного возраста служат овны. Итак, верующие, мужаясь против всего земного, восходят к совершенству, во Христе разумеваемому: ибо совершенны возрастом овны, весьма хорошо обозначая собою меру мысленного совершенства. Но овнов — два, потому что двойное в нас совершенство в Христе, в деле и познании умопредставляемое: ибо «кто сотворит и научит, — сказано, — тот великим наречется в Царстве Небесном» (Мф.5, 19). Далее, на жертвы опять возливается вино; потому что, без сомнения, будут
