В государстве Селевкидов существовала достаточно развитая бюрократическая система, которая, однако, не достигла таких масштабов, как в царстве Птолемеев. Огромные размеры государства не позволяли осуществлять всеобъемлющего административного контроля. Ряд местных политических образований (отдельные племена, греческие полисы, храмовые общины, местные династы) пользовались известной автономией во внутренних делах.
Высшими сановниками государства были «ведающий делами» (нечто вроде премьер-министра), глава царской канцелярии и финансовый контролер, отвечавший за сбор налогов и т. д. Ближайшее окружение царя составляли «родственники» и «друзья». Эти термины нельзя понимать буквально: это были придворные титулы. «Друзья», в свою очередь, делились на просто «друзей», «почитаемых друзей», «первых и самых почитаемых друзей». Именно из числа «родственников» и «друзей» выбирались царем люди для занятия высших постов в центральной и местной администрации, а также в армии. Территория Селевкидского царства делилась на сатрапии. По словам Аппиана, их было 72. Размеры сатрапий были много меньшими, чем в государстве Ахеменидов и державе Александра. Сатрапии, в свою очередь, делились на епархии, а последние — на гипархии. Сатрап (со времени административной реформы Антиоха III — стратег) имел как гражданскую, так и военную власть. Финансовое ведомство было самостоятельным, и его чиновники не подчинялись сатрапу. В силу огромных размеров государства, затруднявших эффективность управления, создавались иногда особые наместничества, из нескольких сатрапий. Наместники пользовались огромной властью, иногда они имели даже права соправителя и титул царя. Долгое время существовало восточное наместничество (так называемые «верхние сатрапии»), центром которого был город Селевкин на Тигре. Иногда все селевкидские владения в Малой Азии также объединялись под властью одного правителя. Центром селевкидской Малой Азии был город Сарды, Создание крупных наместничеств имело и некоторые негативные последствия. Обладавшие огромной властью наместники иногда проявляли и отчетливые сепаратистские тенденции.
Для проведения активной внешней политики и обеспечения внутренней безопасности государство Селевкидов, естественно, нуждалось в мощной армии. Размеры ее (по античным масштабам) были очень велики. В битве при Рафии у Антиоха III было 62 тыс. пехотинцев и 6 тыс. всадников; в параде, который устроил Антиох IV в Дафне (пригород столицы Антиохии на Оронте), участвовало 46 тыс. пеших и 4,5 тыс. конных воинов; в самой важной из битв, которую дали Селевкиды, — в битве Антиоха III с римлянами при Магнесии — царь располагал 60 тыс. пехоты и 12 тыс. конницы. При этом необходимо учитывать, что значительные контингенты войск не участвовали в этих событиях, находясь в гарнизонах на обширной территории страны. Основу армии составляла фаланга, в которой служили потомки македонян, осевших в Селевкидском государстве, или греков, вооруженных и обученных «по-македонски». Частью фаланги была пешая гвардия, так называемые аргироспиды (т. е. воины с серебряными щитами) — из наиболее физически крепких, хорошо обученных и отличившихся в боях воинов. В походах они обычно шли в авангарде армии. Из их числа назначались, как правило, командиры во все другие части армии. Значительную часть конницы составляли катафрактарии, т. е. воины с тяжелыми доспехами, иногда броней покрывались и кони. В составе кавалерии также имелась гвардейская часть — агема. Селевкидская армия включала и отряды легковсюруженных воинов (лучников, пращников). Важную роль играли боевые слоны. В регулярную армию входили также гарнизоны, подчинявшиеся стратегам (сатрапам) соответствующих провинций, занимавшие крепости вдоль границ и акрополи крупнейших городов.
Основу армии составляли македоняне и греки, жившие на территории государства в военных колониях (катойкиях) и полисах. Наемники, в отличие от Птолемеевского Египта, играли в армии Селевкидов незначительную роль. Столь же незначительное место отводилось отрядам из местного населения. В регулярную армию они, как правило, не включались, привлекались только изредка.
Основным военным центром Селевкидского государства был город Апамея, в Северной Сирии, недалеко от столицы. Здесь была расквартирована значительная часть армии, находились военные школы, в которых обучались новобранцы, государственные оружейные мастерские. Здесь же располагались отряды боевых слонов. Флот в государстве Селевкидов играл менее значительную роль. Главной базой его была Селевкия в Пиерии, прикрывавшая с моря столицу государства — Антиохию на Оронте.
2. Полисы в Селевкидском государстве
Армия, в частности фаланга и регулярная конница, пополнялись за счет военных колонистов и граждан греческих полисов, созданных Селевкидами. Военные колонии располагались в основном вдоль границ в неспокойных районах, вдоль важнейших дорог. Значительная часть новых полисов создавалась Селевкидами в Сирии и восточных частях государства. В Малой Азии имелись колонии, заселенные евреями из Вавилонии, а в Персиде были поселены в качестве военных колонистов 3 тыс. фракийцев, но подавляющую часть колонистов составляли македоняне и греки. Колонисты должны были отличаться этнически от основной массы местного населения, что, с точки зрения правительства, облегчало контроль за местным населением, позволяло «разделять и властвовать». При основании колонии колонист получал определенную ссуду на обзаведение хозяйством и освобождался на несколько лет от налогов. Самым важным было то, что государство предоставляло ему участок земли для дома и два участка земли для ведения хозяйства (пахотная земля для зерновых культур и виноградник или сад). Величина участка зависела от природных условий, его местоположения, ранга колониста. По документам из Малой Азии известны три категории таких участков:
1) 125 плетров пахотной земли + 12,5 плетра виноградника;
2) 100 плетров пахотной земли + 10 плетров виноградника;
3) 50 плетров пахотной земли + 5 плетров виноградника.
Размеры участков были таковы, что для обработки их помимо труда членов семьи необходима была также и дополнительная рабочая сила. Вероятнее всего, это были рабы. Участок колониста был неотчуждаемым. Колонист получал его с условием несения военной службы в царской армии. Система должна была функционировать следующим образом: военный колонист ряд лет служил в армии («действительная служба»), затем он переходил в «запас» (призывался только в самых крайних случаях). В этот момент сын колониста должен был заменить отца в рядах армии. Данная система обеспечивала тесную связь армии с правящей династией. Колонист не был собственником участка, собственником его считался царь. Кроме того, эта система также имела еще одну важную особенность. Она служила делу воспитания лояльности у колонистов по отношению к династии. Длительная служба в армии накладывала отпечаток на всю жизнь колониста. Это происходило еще и потому, что царь не только считался, но и в действительности являлся главнокомандующим армией, который должен был лично вести армию в поход и сражаться в битвах во главе ее. Селевкиды прекрасно сознавали значение армии, ее лояльность обеспечивалась и тем, что отличившимся воинам был открыт путь к самым высоким чинам.
Аналогичной была и роль основанных Селевкидами греческих полисов в общей структуре государства. Селевкиды чрезвычайно активно создавали новые полисы; по свидетельствам источников, их было построено несколько десятков (примерно 70). Многие ученые считали, что строительство полисов было проявлением «идеальных» мотивов в политике «правящей династии»: оно определялось стремлением распространить высокую эллинскую культуру среди «варварских народов». Однако более внимательное изучение источников показало, что причины этой градостроительной активности были сугубо практическими. Полисы создавались как опорные пункты власти Селевкидов на завоеванных землях. Дело заключалось не только в том, что полисы были укреплены и часто содержали гарнизоны из царской армии. Основное заключалось в том, что гражданский коллектив каждого из полисов находился в тесной социальной связи с династией. Полис создавался по воле царя, выделявшего прежде всего земли для него. Земля делилась на участки (клеры), распределявшиеся среди граждан. Насколько можно судить по довольно скудным свидетельствам источников, эти клеры были больших размеров, чем участки военных колонистов. То обстоятельство, что участок земли гражданина полиса не был его полной собственностью, а находился в условном владении, подтверждает дошедший до нас «Закон о наследовании», происходящий из города
