История русской риторики. Хрестоматия

силлогизмы) называется красноречием.

§ 6. Итак, наука о словесности, в обширном смысле принятая, заключает в себе правила 1) языка, 2) поэзии и 3) красноречия. В науке о языке или рассматриваются общие законы, по коим он составился и был употребляем людьми первобытными, или излагаются происхождение и постепенный ход языка у одного известного народа. Поэзия и красноречие также могут быть предметом или общих исследований, или частных. В первом случае общие законы сих искусств, по началам фантазии и ума, составляют теорию общей словесности; в последнем проявление и их и изменение законов, служащих им основанием, определяются нравами, внешнею жизнию и судьбами одного какого?либо народа.

§ 7. На сем основании в состав предлагаемого здесь начертания теории словесности войдут: 1) учение о языке вообще, или философская грамматика, 2) учение о языке отечественном, или система русского языка, 3) психологические основания теории словесности и 4) план истории русской литературы.<… >

Глава VII

О различных степенях словесности

§ 77. Душа наша вмещает в себе весь мир видимый, то есть представляет все предметы, их формы, качества и отношения. Способ выражать сии представления словами называется языком. Сей способ есть один из самых важных даров, ниспосланных человеку премудрым провидением. Язык есть сокровище сведений целого народа и многих веков, стяжание предков, наследство и достояние потомства; хранилища его – словарь, памятники литературы.

§ 78. Разные способности души были основанием различных родов литературы. Писатель, который руководствуется преимущественно чувственными органами, есть историк; согласие его представлений или идей с самыми предметами составляет истину историческую. Гений стихотворца занимается не действительным, а возможным; полет его устремлен к изящному, а посему и истина пиитическая состоит в согласии идеала с правдоподобием и вероятностию.

§ 79. Что касается до точных наук, они все основываются на действии разума. Обращая предметы особые в понятия отвлеченные и общие, разум стремится, так сказать, соединить непостоянное с прочным, ибо вещи преходят и изменяются, между тем как их виды и роды остаются вечно неизменяемыми. Отсюда произошли науки умозрительные, в которых человек ищет всегда истин прочных. Но тот же разум, разлагая общие понятия на частные и особые, заключает умственное развитие в границы вещественные и поверяет отвлеченное опытами – отсюда получили начало науки опытные.

§ 80. Отвлечение общих качеств от особых предметов и разложение общих понятий на особые послужили основанием методы синтетической и методы аналитической, употребляемых в науках, доказательств умозрительных (a priori) и опытных (a prosteriori), и, наконец, самих определений, составляющих существенную часть наук. Ибо в определении предмета мы восходим от вида к роду и нисходим от рода к качествам отличительным.

§ 81. Три главные действия души, облеченные в форму словесного выражения, называются: идея словом, суждение предложением, умозаключение периодом. Посему правила о различных родах слов, предложений и периодов должны быть основаны на логике.

§ 82. Действия ума скрываются во всех действиях души, следовательно, и имеют место во всех родах литературы, но в собственном смысле на умозаключениях основываются только философские рассуждения, имеющие предметом раскрыть и доказать какую?нибудь истину отдельно взятую.

§ 83. Мы заметили выше, что каждая созерцательная или мыслящая сила души сопровождается чувствительностью и волею. Несмотря на тесную связь тех трех способностей, есть случаи, в которых чувства остаются совсем неприметными. Сие бывает особенно в то время, когда мы встречаем предметы обыкновенные или когда смотрим на высокие или изящные предметы с хладнокровием и равнодушием, словом, когда душа занимается одними представлениями и умозрением; вот границы литературы вообще рассматриваемой.

§ 84. В обширном смысле под литературою разумеются все вообще сочинения, рассматриваемые в отношении одного языка, и притом в отношении только тех свойств, кои он получил от природы: напротив того, все качества и совершенства, заимствованные им от вкуса и образованности, принадлежат собственно словесности как искусству или дару, приобретаемому учением и опытом выражать мысли словами.

§ 85. Занимаясь искусным выражением, а вместе и распространением мыслей, словесность не простирает далее своих требований. Если же нравственность, красота или совершенство предметов пробуждают в сочинителе чувствительность, и если в его слоге видна вся душа, объемлющая мысли и чувства, то словесность называется изящною. Ибо во всем случае словесность, подобно всем изящным искусствам, соединяет в себе вещественное с умственным или представления внешних предметов с ощущениями.

§ 86. Из сего следует, что в словесности, вообще рассматриваемой, заключаются одни только силы эстетические, неизменяемые?как главные условия действия разума или как способы искусного выражения, состоящие в ясности, порядке, единстве, точности и проч. Напротив того, изящной словесности принадлежат ровно и неизменяемые, и случайные силы, ибо она занимается не одною изящностию языка, но вместе и выбором предметов высоких, прекрасных, трогательных и пр.<… >

Глава X

Об основании ораторского искусства

§ 97. Из предыдущих замечаний явствует, что различные роды и степени словесности проистекают от различных действий души. Красноречие есть высший талант, объемлющий все тоны слова, начиная от простой прозы до поэзии: следовательно, и источником своим должно иметь высшую способность умственную, в которой сосредоточиваются все дары душевные. Так думали Аристотель, Цицерон и прочие древние риторы, приписывая всю силу убеждения ораторского одним умозаключениям.<… >

§ 98. Самый план и ход мыслей оратора в те минуты, когда он готовится говорить пред судиями и народом, служат доказательством, на чем основывается будущее торжество его. Сперва произносит он втайне свое мнение, потом требует отчета от самого себя, почему он так думает. Если первые ответы его неудовлетворительны, он, согласно учению Цицерона, приводит их к вопросам постоянным и вечным, т. е. к истинам общим. Таким образом, оратор, отвечая на собственные вопросы и разрешая самим им предложенные возражения, неприметно из простого предложения составляет полный трехчленный силлогизм, из силлогизма пятичленный довод (quinque?partita argumentatio), о котором предлагали правила Аристотель и Феофраст и который вообще был весьма уважаем древними. Цицерон также употреблял его не без цели, ибо он сам доказывал его важность в своем сочинении об изобретении. Сей отзыв его повторен и в приписываемой ему Риторике к Гереннию.

§ 99. Выше замечено, что суждение или предложение в собственном смысле не что иное есть, как скрытое умозаключение или следствие скрытого силлогизма; следовательно, при рассматривании частей пятичленного довода могут возникнуть новые вопросы, из решения коих должны составиться новые умозаключения. Таков ход мыслей оратора: он не прежде останавливается, как по открытии доводов очевидных, кои не требуют уже никаких новых пояснений.

§ 100. Но все сии подчиненные доводы суть лишь одного главного умозаключения или различные способы проявления одного и того же ума; следовательно, и самая ораторская речь (oratio) не что иное есть, как ум в действии, – ум, постепенно раскрывающийся и облекаемый в слово (ore expressa ratio). Вот из каких стихий составлялись грозные тучи Периклова красноречия, разражавшиеся над Грецию молнией и громами! Ими Демосфен разрушал замыслы Филипповы и вития римский торжествовал столь долгое время на торжищах, в сонмах народных и в Сенате.<… >

Вопросы и задания

1. На каком основании А. Г. Глаголев выводит представление о словесности из психологии?

2. А. Г. Глаголев последовательно определяет термины язык, поэзия,