Подожди, дружок!
Придут. Из дома трудно выйти женщине.
Одна, о муже хлопоча, забегалась,
Той — слуг не добудиться, эта — нянчится
С ребенком, та — стирает, у другой — квашня.
Всему.
Какой же, милая Лисистрата?
К чему нас, женщин, нынче собираешь ты?
В чем дело?
О, в великом!
В длинном, может быть?
Ну да, и в длинном.
Так придут наверное!
Не то совсем. А то б сбежались сотнями!
Нет, дело я огромное задумала,
Вся истомилась по ночам, бессонная.
Неплохо, верно, по ночам бессонною?
Еще бы плохо! Слушай, что скажу тебе:
Эллады всей спасенье ныне — в женщинах!
Да, да! В руках у женщин городов судьба.
А нет — погибнут все лакедемоняне…
Отлично, пусть погибнут! Зевс свидетель мне!
Повымрет все живущее в Беотии…
Ну нет! Угрей помилуй из Беотии!253
Что до афинян, говорить не стану я254
О них худого. Ты без слов поймешь меня.
Когда ж всех стран соединятся женщины:
И мы, — так вместе мы поможем эллинам.
Но что же сделать можем мы разумного
И славного, мы, женщины, нарядницы,
В шафрановых платочках, привередницы,
В оборках кимберийских,255 в полутуфельках.
Вот в этом-то и сила и спасение,
В шафрановых платочках, в полутуфельках,
В духах, в румянах и в кисейных платьицах.
Да как же это?
Знай, того добьемся мы,