И вынул нож, прикинулся помешанным.357
Ай-ай, ужасно!
Мы же, перетрусивши,
Вбежали в сени и в сундук запрятались.
А он удрал, подстилки и мешки забрав.
Его повадка! Что ж вы делать станете?
Ступай, покличь сюда Клеона-пристава!
Уж мы его потешим!
Пасть обжорная!
С какой охотой выбью я булыжником
Твои клыки, мое добро пожравшие.
А я бы в ров тебя, как падаль, сбросила.
А я бы нож взяла и глотку взрезала,
Куда грудинку и рубцы запрятал ты.
Бегу, зову Клеона. Он сегодня же
Тебя облупит и ощиплет начисто.
Оставь, оставь! Все вижу, понимаю все.
Не буду больше я Гераклом!
Миленький,
Не зарекайся!
Как же называться вдруг
Алкмены сыном мне, рабу и смертному?
Сердит ты, знаю. Что ж, сердись, ты прав, ты прав!
Ударь меня — тебя не трону пальчиком.
И если впредь тебя обижу чем-нибудь,
Пускай погибну с корнем,359 и жена, и с ней
Сиротки-детки, с ними Архидем-Бельмо.
Докажи теперь на деле,
Что недаром нарядился.
Снова неприступным будь,
Важным, чванным и надутым,
Вкруг поглядывай сердито,
Что ты бог, не забывай,
Раз уж нарядился богом.
Если струсишь, сковырнешься
Или сдуру маху дашь,
Снова тотчас же придется
На плечи поклажу взять.