Когда наступил праздник, пошла и я с другими в церковь. Но когда дошла до дверей, невидимая рука с силой отбросила меня от входа. Все входили, и никто никому не препятствовал. Три и четыре раза употребляла я усилие войти в храм, и каждый раз невидимая рука отбрасывала меня на площадь. Полная смущения и стыда, встала я на паперти в углу и размышляла о причине необычайного обстоятельства. Она объяснилась мне, лишь я бросила взгляд на мерзость моей жизни.
Благодать проникла в мое сердце, и я залилась горячими слезами, била себя в грудь безмолвно и терзалась. Рыдая и стеная, подняла я глаза и увидела, что стою перед иконой Божией Матери. Я обратилась к Ней с мольбой умилостивиться над грешницей, открыть ей вход во св. храм. Долго молилась я и с некоторой надеждой пошла к дверям церкви. Трепет объял меня перед входом, но я взошла в церковь. Я вошла и вместе с другими поклонилась Животворящему Кресту. Распростертая пред Ним, я изумлялась в трепете, что допускает Он до Себя такую преступницу.
Возвратясь к образу Пресвятой Богородицы, излила я благодарность за Ее милость и молила Ее горячими слезами указать мне путь покаяния. Тогда послышался мне голос издали:'Перейди Иордан, и там найдешь покой'. Я чувствовала, что это относилось ко мне, и с горячими слезами воскликнула:'Владычица, Владычица! Не покидай меня!'Тогда же решилась я следовать голосу.
При выходе кто?то подал мне три монеты со словами:'Прими, нонна!'Я купила на них три хлеба и, узнав дорогу за Иордан, отправилась. Весь день шла я, проливая слезы, и на закате солнца достигла храма Иоанна Крестителя на Иордане. Помолясь, омыла я лицо и руки в водах священной реки и возвратилась в церковь, где присутствовала при богослужении. Съев половину одного из трех хлебов, заснула я на земле, а утром переправилась через Иордан в челноке. Так я достигла пустыни и с тех пор одна, отрешенная от людей, живу здесь в ожидании милосердия Божия, укрепляющего своею благодатью кающихся и искренно обращающихся».
Пустынница принесла исповедь Зосиме в грешной жизни, но ничего не сказала, как жила она в пустыне. Потому Зосима снова просил ее открыть, давно ли она в пустыне, чем питалась и что испытала?
«Прошло около сорока семи лет, — отвечала она, — со времени выхода моего из Иерусалима в пустыню. У меня оставалось два с половиной хлеба, когда переправилась я через Иордан; понемногу съела я их и потом питалась травой. Борьба моя продолжалась 17 лет. Она была такова, что я теперь содрогаюсь. С одной стороны, невыразимо страдала я от голода и жажды. Мука усиливалась воспоминанием о вкусной пище и вине дней разврата моего. Злой дух воскрешал в мыслях со всей живостью распутные песни, которые я пела, и мерзкие, похотливые картины неисчислимых преступлений моих. С другой стороны, одежда, в которой вышла я, совсем распалась, и я подвергалась влиянию всех перемен, всем жестокостям времен года: то солнце жгло раскаленными лучами, то стужа охватывала меня. Тогда падала я на землю, сожженная или оледенелая, чувствовала я, что умираю, а тысячи искушений нападали на меня с демонскою силою.
В этом неизъяснимо жестоком состоянии Пресвятая Богородица была пристанищем. Я горько рыдала и, ударяя себя в грудь, простиралась на земле и молила Владычицу не лишить меня помощи. После рыдания и мольбы свет озарял душу и покой возвращался моему сердцу. Милостивая Царица не отказала мне в своей помощи.
Вспоминая, — продолжала пустынница, от каких зол избавил меня Господь, я питаюсь пищей неистлевающей, надеждой спасения, питаюсь и покрываюсь словом Бога, содержащего все (Втор. 8 гл.). Не одним хлебом живет человек» (Мф. 3 гл.).
Когда Зосима услышал, что пустынница произносит слова Св. Писания, он спросил ее: как знает она Св. Писание? Она улыбнулась и сказала, «что ни в мире не училась она, ни в пустыне не слышала, кто бы читал ей книги; голос Божий, живой и действенный, раздающийся в сердце, один наставник мой. Но довольно, довольно обо мне, я исполнила твое желание».
Упав к ногам Зосимы, она просила благословить ее. Он со слезами произнес: «Да будет благословен Бог, совершающий чудеса! Да будет Он благословен и за милость ко мне».
Пустынница встала и, удержав Зосиму, готового пасть ей в ноги, сказала: «Умоляю тебя именем Спасителя не говорить обо мне никому ничего, пока я не умру. В следующем году ты не выходи из монастыря с другими в начале поста, да и нельзя будет выйти; в великий четверток приди на берег Иордана и принеси сосуд с Телом и Кровью Христовой, дабы я удостоилась приобщиться Св. Тайн. Дай знать о. Иоанну, настоятелю, чтобы смотрел за стадом своим — в нем многое требует исправления. Но об этом скажешь после того, как приобщишь меня».
В следующем году Зосима лежал больной, когда братия в начале поста выходили в пустыню. Он вспомнил тогда слова пустынницы. В Великий четверток отправился он со Св. Дарами к Иордану. Вечером видит он святую на другом берегу. Она осенила крестом воду и пошла по воде, как по суше. Она просила прочитать Символ веры и молитву Господню «Отче наш». Когда приобщилась она Тела и Крови Господа, то, подняв руки к небу, произнесла: «Ныне отпущаешь Ты рабу Твою, Владыко, по глаголу Твоему с миром, очи мои видели спасение души моей». Потом, обратись к старцу, сказала: «И ты, отец Зосима, сотвори для меня любовь, не откажись придти в следующий пост на то место, где в первый раз говорили мы с тобою». Она взяла только три зерна чечевицы и отправилась через реку, как пришла, но воде как по суше.
В следующем году Зосима пришел на то место, где в первый раз виделся с пустынницей. Здесь увидел он мертвое тело праведницы и оросил ноги ее слезами. Он начал петь псалмы, но колебался сомнениями, где похоронить ее? Лицо усопшей обращено было к востоку, а близ головы видит он на песке слова: «Авва Зосима! Погреби здесь тело бедной Марии и, предав землю земле, молись за ту, которая отходит к Господу после приобщения Святой Вечери». Зосима похоронил тело святой в яме, выкопанной львом, явившимся к услугам праведницы. Кончина равноангельной Марии последовала в 522 г., апреля 7 дня.
Зосима, возвратясь в киновию, пересказал о Марии все, что видел и слышал, во славу Божию.
Св. Мария Мастридия и две неизвестные по имени подвижницы
Когда стала известной история дивной Марии, высокие подвиги равноангельной Марии, дивная надежда ее на Господа, оказавшаяся столько верной и сильной, воодушевила не одну деву на подвиги более или менее трудные.
Об одной подвижнице, скончавшейся при жизни св. Кирияка и, следовательно, прежде 557 г., когда почил св. Кирияк, рассказывает Кирилл в житии св. Кирияка.
Иоанн, ученик св. отца Кирияка–отшельника, пишет Кирилл, рассказывал мне следующее:
«За несколько лет перед сим шли мы с другом, братом Парамоном, к отцу Кирияку. И вот вдали видим стоящего человека. Мы, подумав, что это пустынник, поспешили подойти к нему, чтобы поклониться ему. Когда приблизились к этому месту, тот исчез из глаз наших. Мы испугались при мысли, не злой ли это дух. Стали на молитву, и, помолясь, осмотрелись кругом, там и здесь, и нашли пещеру.'Конечно, здесь раб Божий, — сказали мы, — он скрылся от нас сюда'. Подойдя к пещере, просили мы, чтобы показался он нам и не лишил нас своих наставлений и благословения. Из пещеры услышали мы ответ:'Какой хотите пользы от женщины, грешной и простой? Куда идете вы?''Мы идем к отшельнику Кирияку, — сказали мы, — но открой нам Бога ради твое имя, твою жизнь и почему пришла ты сюда?'Она отвечала:'Идите, куда идете, а когда возвратитесь, скажу вам'. Мы с клятвой уверяли ее, что не отойдем, пока не выслушаем о ее жизни. Поняв, что не отойдем от нее, она, не показываясь нам, рассказала о себе так:'Я называюсь Мария, была чтицей псалмов при церкви Воскресения Христова, злой дух уязвлял мною многих. Я пришла в страх: как бы не быть мне виновной в соблазне и как бы не приложить грехов к грехам моим. Молилась я усердно Богу — избавить меня он напасти. Раз, умилившись душой от страха Божия, пошла я к Силоаму, налила сосуд водой, взяла корзину с мочеными бобами, ночью вышла из святого города и, поручив себя Богу, отошла в пустыню. Бог привел сюда, и здесь живу я уже восемнадцать лет; благодатью Божией ни вода не
