Итак, мы с Ним противоборцы. Он еще там, и я начинаю понимать, сколь далеко Он от меня. Поэтому размышляю, взвешиваю, должен ли я вступать с Ним в борьбу. Я уже говорил вначале, чем является Он, в откровении Его Царствия, в блистании Его света. А я здесь со своей чернотой. Итак, буду бороться. Но как непросто мне принять это решение!
Когда я выберу продвижение вперед, тогда начнется молчаливое всматривание в свое сердце с помощью Святого Духа. Постепенно я начну ощущать потребность вспоминать Бога и узнавать Его. При переходе в это измерение, если мне удастся преодолеть трудности и не отвергнуть Бога ради самого себя, я сумею понять с трудом и пoтом, что означает выражение «отвергнись себя», которое мы повторяем ежедневно. Но давайте его на самом деле ощущать как
У меня возникает боль, что–то во мне начинает биться, и я плачу, я начинаю вновь и вновь взывать: «Боже мой, Боже мой!» И говорю: «Приди, Душе Святый, очисти меня от моего греха. Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, приди и научи меня в моем невежестве, приди и войди в меня, ибо я полон стольких зол, очисти меня от всякой скверны. Вынь все, что у меня внутри грязного, для того, чтобы вселиться в меня». После этого я могу произнести слова молитвы ко Святому Духу.
Когда я достигну этого, тогда Господь, готовый немедленно ответить на нашу молитву, не раздумывая ни секунды, устремится в мое сердце. Но, скажете вы мне, почему это происходит после стольких мучений? Закоснение Господа в исполнении наших просьб есть наше некое субъективное переживание. Нам всегда кажется, что мы молимся, а Бог медлит. На самом же деле Господь не медлит не то, что ни минуты, но даже и ни единого мгновения.
«Я приступаю к поиску Духа Бога…»
Дух начинает проявлять Себя понемногу, взывая:
Итак, Святой Дух начинает открывать нам Отца, Свое тождество с Отцом, и у нас складывается ощущение пребывающего вместе с нами и сопутствующего нам Сына, грядущего Христа. И тут же мы испытываем новое, до этого не знакомое переживание. Что это за переживание? Опытное познание новой духовной брани.
Когда ты пребываешь во мраке и тебе кажется, что некая тень входит в него, ты тотчас начинаешь волноваться. Когда ты слышишь внезапный шум, начинаешь прислушиваешься, чтобы узнать, что там происходит. Так и здесь. Ты слышишь глас Бога, чувствуешь Его присутствие, вздрагиваешь, волнуешься. Кто это? Бог? Дьявол? Страсть? Плод моего эгоизма?
Поскольку мы говорим сейчас о вещах духовных, то я буду краток, лаконичен, скажу в общем, не анализируя никаких переживаний. До сих пор мы говорили о движениях своей собственной души, необходимых для того, чтобы получить возможность молиться. Теперь же мы все ближе и ближе подходим к молитве, ищущей Бога. Молитва начинается после того, как произойдет то, о чем мы сейчас скажем.
Итак, начинается борение нашей души:
– Кто Ты? Кто Ты, что заставляешь меня бояться? — говорит моя душа.
Я говорю об этом иносказательно. Вначале Он скрывается от нас — так же, как мы иной раз играем с кем–либо в жмурки, завязываем ему глаза и говорим:
– Кто я?
– Ты такой–то.
– Нет, — отвечаю я.
– Тогда такой–то.
– Нет!
– Тогда такой–то.
– Да, — и я развязываю ему глаза.
Именно это происходит с нами. Бог прячется, будто играя с нами. И я кричу Ему еще сильнее:
– Зачем Ты играешь со мной? Кто Ты? Скажи мне, чего Ты хочешь?
Но Дух нам скажет:
– Ты зовешь Меня столько лет, а теперь спрашиваешь, чего Я хочу?
Я начинаю все больше понимать, чего я искал, зачем звал, чего желал, зачем живу. Мы говорим иной раз: «И не знаю, зачем живу». На самом деле мы не знаем, зачем живем. Пока Господь не вразумит нас, мы этого не поймем.
– Кто Ты? — снова спрашиваю у Него.
– Я — Бог!
Мы согнуты под тяжестью своих страстей. Мы поднимаем голову и смотрим вверх, заставляя свои глаза освободиться от гноя, очиститься. Мы открываем их и пристально вглядываемся в Него. А Он Сам постепенно идет нам навстречу. Мы очищаемся, и Он очищает Себя от облаков и мрака. Он разгоняет мою тьму, немного приоткрывает ее, чтобы стать видимым для нас.
И тогда эта брань становится для нас духовным наслаждением, не его предвестником, но самим ощущением сладости от присутствия Бога здесь, от Его близости. Я начинаю Его чувствовать, что Он есть, мое сердце начинает биться, узнавая Его: «Так ты и есть мой Бог?»
Да, это Я. Разве ты не узнаешь Меня? Я — Тот, Кто дал тебе рождение, Тот, Кто крестил тебя, постриг в монахи. Это Я отвечал тебе на твои молитвы, когда ты говорил Мне: «Боже мой, Боже мой!», Я помогал тебе, ты же Меня не слышал, а в действительности просто и не искал. Я — Тот, Кто скрывался за твоим голодом, жаждой, сном, коленопреклонением, достижениями и прегрешениями, за всем!
Мое сердце разгорячается, и я пытаюсь обнять Его. Но не могу, ибо надо, чтобы Он обнял меня. Кто я? Я есть отсутствие Его. Я зову Бога! И тогда все явственнее начинаю различать Его. Он, должно быть, и есть мой Бог. Мы никогда не видели Бога, но Он есть, Его не может не быть! Есть что–то не сущее во всем сущем. Только Он есть Сущий! Единственный и несравненный, Он превыше всех, Он и есть исключительно Сущий. Я чувствую, что значит «сущий» — существующий. Он единственный, Кто существует на самом деле. Я понимаю, что ничего другого не существует из всего, что существовало на свете, но Он Тот, Который не таков, как все остальные, Он уникальный, то есть Он поистине Сущий. Он вечен, бесконечен, и я начинаю занимать все больше места в Его жизни, в Его существовании, в Его истории.
С этого часа, когда я объединяюсь или не объединяюсь с Богом, ибо опасность все еще сохраняется, я прошел критический период моего эгоизма, теперь мы движемся по руслу духовного поприща, но я снова могу отречься от Бога, хотя по моему «я» и был нанесен удар, но оно все еще живо во мне.
Понемногу я открываю Бога, узнаю Бога. Он есть Бог. Мне нравится Бог. Теперь Он входит в меня. Как это происходит? Теперь я понимаю, что значат слова: «Бог есть свет, Христос есть Свет от Света, а Дух Святой в Свете».
