- Не, - шмыгая носом, Сопляк выковырял из влажного сора палку, - вот это видишь?
Эдрик потянул - из-под листьев показался обколотый камень, примотанный к рукояти почерневшими волокнами.
- Вражца звери задрали, небось, - решил Гейт. - Здесь таких немало сыщется, если поковыряться в грязи, как следует. Зимой вражцам несладко, мрут один за другим.
Сержант перевернул череп - висок на другой стороне был пробит и расколот, от дыры тянулись длинные трещины.
- Ну ладно, для начала достаточно, - решил Гейт. - Темнеет уже. Пойдем назад.
По дороге на заставу Морт догнал Лайка и пошел рядом. Потом решился и спросил:
- Старик, что ты говорил насчет магии, которая может вернуть память?
Старик обернулся и смерил Морта долгим взглядом.
- Говорил, - наконец произнес он. Тут на плечо его плюхнулся ворон, и старик отвернулся. Больше он не сказал ничего.
На обратном пути они собирали хворост, и Лайк трудился вместе с другими. Эдрик, оказавшись рядом с Мортом, негромко сказал:
- По-моему, здесь будет скучновато. Зато самая большая опасность, которая грозит мне на заставе, это простуда.
И чихнул.
На следующий день дождь усилился. С юга, со стороны моря, ползли широкие серые тучи, и холодный ливень то ненадолго унимался, то лил потоком. Двор заставы превратился в большую лужу, по просмоленным скатам кровли стекали ручьи.
Несмотря на непогоду, Гейт не позволил подчиненным отдыхать. Здесь не упражнялись с оружием и не утруждали себя подготовкой доспехов к бою. Новичков снова отправили в мокрый лес, на этот раз, помимо Сопляка, их сопровождали двое ветеранов. Возвратились они к обеду - и опять с охапками хвороста. Эдрик, сваливая охапку сырых сучьев под навесом, пожаловался:
- Дурацкий труд! Этот хворост не высохнет. Когда придет мороз, вода схватится льдом, и в печи погасит пламя вместо того, чтобы поддержать его.
Морт только пожал плечами, ему было все равно. После обеда их отправили валить деревья около ограды. Деревца были хилые, но сырая древесина плохо поддавалась топору. Эдрик снова бранился, что делает дурацкую работу.
- Ничего, - утешил его Сопляк, - когда задуют ветры с севера и начнется пурга, тогда будем отдыхать. Здесь случается, по неделям носа не высунешь из дома. Только за дровами - и обратно. От двери три шага сделал - а боишься, что вход не сыщешь, так метет.
На следующий день дождь немного утих, но не прекратился совсем. И снова прогулка в лес, которую Морт не мог назвать выходом в дозор. Это и была прогулка - никого они не встретили, и, за исключением падения капель, в лесу не было ни малейшего движения. Гора хвороста под навесом все росла и росла.
Морту не было скучно, он ждал зимы. Быть может, снег пробудит в памяти какие-то отзвуки? Может, в прошлом он видел северную зиму? Это бы могло означать, из этих мест, что он из Лайвена. Зато Эдрик быстро заскучал. На заставе не было развлечений, за исключением рубки дров и заготовки хвороста, это не подходило Эдрику с его живым характером. Потом приехал капитан и велел завтра с утра запрягать телегу.
- Сделаем еще один рейс в город, - объявил Круст. - Завтра, думаю, дождя не будет, вот и съездим.
- Интересно, откуда он знает, что не будет дождя? - спросил после Эдрик Морта. - Каждый день льет…
Морт тоже не знал. Однако с утра дождь прекратился, хотя небо оставалось по-прежнему серым. Морт полагал, что солдатам хотелось бы прокатиться в Лайвен, что они будут оспаривать право сопровождать капитана, но ни один не высказал такого желания. Эти люди давно свыклись с монотонным существованием на заставе и не хотели иного. Может, только таким и место в зимней страже? Но парни, с которыми он сцепился в 'Благодатной бочке' вовсе не казались скучными лесовиками… Капитан уехал, прихватив с собой пару солдат.
А на следующее утро ветер сменился. Теперь он дул с севера и нес холод.
- Начинается, - объявил Гейт. - Завтра получите новые плащи.
Уже к вечеру пошел снег. Мягкие белые хлопья кружились в порывах северного ветра, ложились в грязь, набухали, темнели и оседали в лужах. На черных искривленных ветвях нависали пышные белые комья, потом они рушились в грязь, распадались и тоже становились грязью. Сержант весь вечер проторчал в дальнем углу жилого помещения, где у него был склад, он перерыл сундуки и выдал каждому чистенький белый плащ, теплые сапоги на меху и толстую куртку, сшитую из лохматых шкур шерстью наружу.
Когда утром Морт вышел во двор, лужи скрылись под мягким белым пухом. Сапоги проваливались по щиколотку, под снегом земля замерзла до каменной твердости. Следы, оставленные сапогами, утонувшие в грязи сучья, которые вывалились из рук по дороге к навесу для дров, навоз и брошенный мусор - все скрылось под чистым свежим покровом зимы. Лес тоже преобразился, черные искривленные скелеты- деревья обросли белыми мясом, в сплетении ветвей нависли огромные сугробы. Время от времени ветки дрожали и ломались под этой тяжестью, плотные белые хлопья сыпались вниз, прозрачный белый лес наполнился шорохом и стуком.
Зимняя стража нарядилась, под стать зиме, в белое. Теперь Гейт придирчиво проверял каждого, кто выходил за ворота. По несколько раз напоминал: оружие держать наготове, глядеть, не появятся ли следы на снегу и немедленно докладывать обо всем, что покажется странным.
Конечно, до настоящих холодов дело пока не дошло, и твари Зимы должны были объявиться позднее, но для сержанта началась служба, к которой он готовился в течение теплого сезона. Преобразились и его подчиненные. Сбросив грязные лохмотья, они превратились в воинов, противостоящих Зиме, даже лица сделались другими. Парни глядели внимательно, слушали чутко. Не выходили за ворота, не прихватив с собой копья.
Больше снег не растаял ни разу. С того дня, как Морт увидел белый двор, оттепелей не случалось, наоборот - морозы крепчали и северный ветер дул, не стихая. Надвигалась Зима. Морта и Эдрика больше не выпускали в лес, да и ветераны выходили не меньше, чем по четыре человека. Теперь Морту частенько выпадало караулить на вышке. Глядя снизу, он привык думать, что оттуда будет хороший обзор, но на деле почти ничего не различал за вереницами заснеженных деревьев. К тому же большой участок леса от него был заслонен дымом. Топили теперь постоянно, и, чтобы прогреть большое помещение заставы, требовалось больше дров.
Наверху, в караульной башенке было морозно, и ветер, казалось, продувал насквозь - Морт сразу невзлюбил это занятие. Ладно бы, если б хоть что-то интересное увидал оттуда…
- Стало скучно, - заметил как-то Эдрик, когда под вечер все собрались у печи.
- Теперь всегда так будет, - утешил Сопляк. - Зима все-таки.
- Ну хотя бы в лес выйти, что ли. Сержант, почему нас с Мортом держишь взаперти?
- Следов много, - буркнул Гейт. - Вы пока без опыта, сидите здесь, целей будете. Мне люди понадобятся, когда вражцы нагрянут.
Но все-таки разрешил иногда ходить с патрулем. На следующий день новобранцы снарядились на выход. Морт напялил тяжелую меховую куртку и сапоги, повертелся в неудобном тяжелом снаряжении.
- И как же я буду копьем орудовать? В этой броне не развернешься.
- Жить захочешь - развернешься, и очень быстро, - пообещал Сопляк. - Я тоже думал, как же… а как волки наскочили, так само собой все вышло. Главное, первому их заметить.
Парень вдобавок к обычному снаряжению обмотал лицо шерстяным шарфом. 'Чтобы сопли не замерзли', так объяснил Эдрик.
Следов под деревьями и впрямь было много. Отпечатки тянулись вокруг заставы на порядочном расстоянии, будто звери обходят человеческое жилье стороной, приглядываются и принюхиваются. Ветеран
