Евхаристическом собрании. Они знали, что без этого участия нет жизни в Церкви, но они знали также, что Евхаристия есть «благодарение», а «благодарение» не может быть без того, кто его приносит. Одно связано с другим. Если была Евхаристия, то был и «приносящий благодарение».
IV. СВИДЕТЕЛЬСТВА ПЕРВОНАЧАЛЬНОЙ ХРИСТИАНСКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ О СТАРЕЙШЕМ ПРЕСВИТЕРЕ
1. Является ли существование старейшего пресвитера только гипотезой? В известном смысле, конечно, да, т. к. новозаветные писания не принуждают нас принять факт существования первого пресвитерера. Однако, эта гипотеза становится очевидностью, если мы будем исходить из природы Церкви. Перед нами стоит дилемма: или признать существование первого пресвитера гипотезой и тем самым признать гипотезой существование Церкви, или признать Церковь реальностью н вместе с этим признать, как историческую самоочевидность существование первого пресвитера. В историческом исследовании вполне допустимо исходить из природы того организма, о котором идет речь. Во всяком случае это не означает исходить из априорных предпосылок. И во многих случаях такого рода метод является единственным, когда отсутствуют положительные данные, но он является законным и тогда, когда эти данные имеются, так как он дает возможность более правильно использовать тот материал, которым мы обладаем [357]. Исходя из факта существования первого пресвитера, мы оказываемся в состоянии найти некоторые указания в новозаветных писаниях, подтверждающие существование первого пресвитера. Если мы не будем исходить из этого факта, то эти подробности либо совсем ускользнут от нашего внимания, либо мы придадим им другой смысл и другое значение.
На первом месте мы должны поставить сведения, которые имеются у Луки, относительно Иакова. Мы видели выше, что Иаков, брат Господень, занял в Иерусалимской церкви то место, которое первоначально занимал ап. Петр. Естественно, что Иаков, по крайней мере с самого начала, не мог иметь больше того, что имел сам ап. Петр. Он стал во главе Иерусалимской церкви, а потому занял в Евхаристическом собрании место «приносящего благодарение». Об этой последней функции Иакова ничего не говорят Деяния, как вообще об этом умалчивают новозаветные писания, но в остальном роль Иакова выступает ясно. На «Апостольском соборе» выступает, как его председатель, Иаков, а не ап. Петр который защищал на нем либо свое собственное дело среди язычников, либо «благовестие» Павла. Иаков в конце заседания резюмировал прения и предложил резолюцию. Его выступление решило вопрос относительно обязательности Закона для христиан из язычников. После своего освобождения из уз при Ироде Петр просил сообщить об этом Иакову и братьям, под которыми надо, повидимому, разуметь пресвитеров (Дн. 12,17). В послании к Галатам ап. Павел рассказывает, что при своем первом посещении Иерусалима он виделся с ап. Петром и никого другого, кроме Иакова, брата Господня, не видел (1,19), т. е. он виделся с двумя лицами, из которых одни был во главе апостолов, а другой во главе местной церкви в Иерусалиме. Во время своего последнего посещения Иерусалима перед узами Павел отправился на следующий день по прибытии к Иакову, у которого собрались все пресвитеры. Все они вместе предложили ему очиститься по Закону (Дн. 21,18–26). В том же послании к Галатам ап. Павел рассказывает о прибытии посланцев от Иакова (2,12). Везде Иаков выступает, как первенствующее лицо Иерусалимской церкви, но нигде не выступает самостоятельно, а совместно или с пресвитерами, или со всею церковью. Его роль вполне совпадает с ролью ап. Петра, когда он в первое время существования Иерусалимской церкви, являлся ее возглавителем. Если Иаков не мог иметь в Иерусалиме больше того, что имел ап. Петр, то пресвитеры, которые его окружали постоянно, не могли иметь меньше того, чем обладали остальные апостолы, т. к. они заняли их места в Евхаристическом собрании. Как апостолы совместно с Петром возглавляли церковь, так и Иаков совместно с пресвитерами возглавлял после них Иерусалимскую церковь. Он среди них был, как ап. Петр среди апостолов, первым или старейшим пресвитером. Он отличался от них не служением, а тем, что он занимал центральное место в Евхаристическом собрании. К его авторитету, как «приносящего благодарение», присоединился его личный авторитет, как брата Господня. Не следует преувеличивать династических тенденций внутри Иерусалимской церкви, но несомненно родство по плоти с Господом поставило Иакова в особое положение [358]. Его значение в Иерусалимской церкви могло быть одновременно больше и меньше значения остальных старейших пресвитеров в их церквах. Оно было больше, т. к. он был брат Господень, а поэтому, конечно, он не мог быть сравниваем ни с одним старейшим пресвитером. Оно было меньше, когда в Иерусалиме находились апостолы, а особенно ап. Петр. Иаков уступал по авторитету апостолам, но апостолы признавали первенствующее значение Иакова в Иерусалимской церкви: он был старейшим ее предстоятелем, но не единственным, а первым среди прочих.
Носил ли он имя епископа? Это мало вероятно. Церковная традиция считает Иакова первым иерусалимским епископом, но основываться на ней нельзя. Она, повидимому, возникает во второй половине второго века, когда к первым пресвитерам стали применять наименование епископов, т. к. в это время во главе местных церквей уже стояли епископы. Эта транспозиция термина является вполне естественной, особенно потому, что между первыми пресвитерами и епископами существовало преемство служения. В конце концов дело идет не о термине, а о служении. Церковная традиция подтверждает данные Деяний, что Иаков стоял во главе Иерусалимской церкви, будучи в ней первым или старейшим пресвитером [359]. Но если старейший или первый пресвитер имелся в Иерусалимской церкви, то он должен был иметься и в других местных церквах.
2. Действительно, III–е послание Иоанна свидетельствует о существовании первых или старейших пресвитеров во внепалестинских церквах. Вполне естественно, что фигура Диотрефа в этом послании получит другое освещение, если мы не будем исходить из факта существования первого пресвитера. В послании прямо не говорится, что Диотреф был старейшим пресвитером в своей церкви, но некоторые детали, которые дает послание, настолько красноречивы, что не оставляют места для сомнения в этом. Диотреф назван в послании «любяшим первенствовать — o filoprwteuwn». Этот термин означает, что Диотреф не только считал себя, но и был действительно первенствующим в церкви. Если в этом термине в устах Старца имеется упрек, то он относится не к самому первенству, которое он мог бы считать неправильным, а к тому, что первенство для Диотрефа стало человеческой страстью, а потому приобрело недолжный характер [360]. Старец обвиняет его в том, что он отказывается его принимать (' ouk epidecetai hmaj ', ст. 9), т. е. не оглашает его писем, и не принимает странствующих братьев; а тех, кто их принимает, изгоняет из церкви. Этим он нарушает долг гостеприимства, который лежит на каждом христианине, а особенно на пресвитерах (1 Тим. 3,2). Его авторитет в церкви, которую он возглавлял, настолько велик, что он мог позволить себе открыто выступить против Старца и критиковать его указания. Его распоряжения исполнялись всеми или почти всеми членами церкви. Не следует думать, что Диотреф действовал самостоятельно: он действовал на церковном собрании и с его согласия. Это видно из того, что Старец был бессилен что либо предпринять против Диотрефа, находясь вне церкви, в которой он главенствовал, но когда он посетит его церковь, то он ему напомнит в том же церковном собрании «о делах, которые он делает, понося нас злыми словами…» (ст. 10; ср. I Кор. 5,3–5). Это бессилие Старца объясняется тем, что он не имеет власти над местными церквами. Она осуществлялась им, когда он находился в самой церкви.
Обвиняя Диотрефа, что он не принимал братьев, пришедших от него, Старец, конечно, не имел в виду ограничить право местной церкви, осуществляемой через первенствующего в ней, отказывать в гостеприимстве тем, кто распространяет подозрительное учение. Во II–м послании Иоанна мы находим положительное указание по этому поводу: «Кто приходит к вам, и не приносит cего учения: того не принимайте в дом, и не приветствуйте его» (ст. 10). Обязанность охранять правую веру лежала, как мы уже видели, на предстоятелях церквей. Старец не мог отказывать в этом праве Диотрефу. Ошибка Диотрефа, с которой боролся Старец, состояла в том, что он использовал принадлежащую ему власть, которую Старец не оспаривал, против самого Старца.
Другое лицо, которое выступает в III–м послании Иоанна, — Гаий. Старец похваляет его за то, что он делает для братьев и странников, и остается верным ему. Как мы уже указали, долг гостеприимства лежал на пресвитерах. Поэтому вряд ли может быть сомнение, что Гаий был пресвитером и, по всей вероятности
