известное подразделение, чем Специальная авиадесантная служба, SAS — но ее бойцы были подготовлены едва ли не лучше чем SAS. Они предпочитали скрытое проникновение, пользовались североамериканским и русским оружием, носили длинные волосы и корчили самодовольные рожи, когда видели людей из Герефорда. Командование старалось принимать все меры к тому, чтобы эти две группы не пересекались — потому что там где пересеклись интересы SAS и SBS — драка почти неизбежна. К сожалению — капитану Риц-Дэвису пришлось уйти со службы на флоте и не по своей воле. Неисправная барокамера, тренировочное задание, и… привет, в общем.
Джейкоб Риц-Дэвис оделся так, как он привык одеваться на службе — крепкие башмаки-докеры, джинсы и североамериканского стиля куртка с капюшоном — балаклавой. Из оружия он предпочитал богемский CZ, его он сунул в сумочку-напузник, в которой был откидывающийся клапан. На новой работе его считали анархистом.
Как можно больше пуль и как можно быстрее — вот наш девиз.
Выйдя из своего убежища — мрачного, начала прошлого века постройки, «имперского» здания, где не было нормального отопления — он шагнул на тротуар и растворился в толпе, понесшей его к ближайшей станции подземки. Джейкоб Риц-Дэвис любил подземку, в ней чтобы скоротать время он пытался по примеру Шерлока Холмса понять, что представляет из себя соседний пассажир и чем он в жизни занимается.
После террористических актов последнего времени, после убийства теневого директора службы — меры безопасности в Песочном доме значительно ужесточили, на входе появились люди с автоматами, как будто ждали русского десанта прямо на Лондон. Пройти на работу просто так теперь тоже не удавалось — для работников теперь установили считыватели сетчатки глаза, анализаторы голоса и считыватели и термограммы лица, для посетителей — было еще круче. Прямо в холле установили четыре большие, белые, круглые камеры высотой в восемь футов каждая, открывались и закрывались они за счет отходящих в строну дверок. Система Персей — последнее достижение науки и техники. Ты заходишь в эту камеру и стоишь несколько секунд как дурак — а система делает заборы проб воздуха и определяет наличие у тебя взрывчатки — или факт твоего контакта с взрывчаткой в течение последних двенадцати часов. Если все нормально — то другая дверка сдвигается в сторону, и ты проходишь уже в зону ограниченного доступа. Шутники сравнивали эти камеры с какими-то каспулами, которые были в игре Half Life 2 — но Джейкоб Риц-Дэвис в эту игру не играл, и оценить справедливость такого сравнения не мог.
Перед термографом как всегда была небольшая очередь, Джейкоб Риц-Дэвис встал в нее, хлопнул по плечу впереди стоящего мужчину, одетого в кожаную куртку. Основной контингент, из числа тех, кто посещал это здание — носил костюмы.
— Вернулся, Карл?
— Верно.
— Хреново?
— Еще бы…
Все было понятно и без слов — от Карла чуть заметно пахло тем запахом, который въедается в кожу и держится несколько недель после того, как ты приедешь оттуда. Пыль, мелкая, которая есть только там — и кровь. В той стране — льется много крови.
— Джейкоб Риц-Дэвис — раздельно проговорил Джейкоб Риц-Дэвис, склонившись к экрану и смотря на две точки перед собой.
Машина немного поразмыслила на тему, стоит ли пускать в здание человека, со столь нездоровой термограммой лица (от неумеренного потребления), потом все же решила пустить.
— Доброе утро, капитан Риц-Дэвис
Адские врата, представляющие здесь всего лишь прозрачные, из толстого пуленепробиваемого стекла распахивающиеся створки — расступились перед капитаном Риц-Дэвисом.
Кабинет капитана Риц-Дэвиса находился на втором этаже, отдельный кабинет ему пока был не положен по чину, и он обходился отделенным легкой перегородкой закутком со стулом, столом, компьютером и сейфом. Компьютер был необычен в том плане, что у него не было никаких выводных устройств: ни разъема для флэшки, ни CD, ни DVD записывающего устройства, ни дисковода на 1,44 дюйма. Специальная сборка, правительственный заказ, включается от отпечатка пальцев, переходит в ждущий режим через минуту отсутствия активности и чтобы его активировать, нужно вновь прикладывать палец — раздражает. В сейфе лежал служебный пистолет — ни один человек из этого отдела не носил служебное оружие с собой, по сравнению с тем, что можно было купить на черном рынке, служебное — просто дерьмовая дешевка. Капитан Джейкоб Риц-Дэвис служил инспектором в инспекции Ближнего Востока и поэтому на полке у него стоял сборник хадисов «Аль-Бухари» и Коран, а на стене висел небольшой ковер. На ковре была изображена рука, по запястью обвитая колючей проволокой, указательный палец вытянут вверх. Внизу — надпись на арабском золотистыми нитями: «Среди верующих есть мужи, которые верны завету, который они заключили с Аллахом. Среди них есть такие, которые уже выполнили свои обязательства, и такие, которые еще ожидают, но никак не изменяют своему завету»[61]. В местах оных наличия такого коврика достаточно для того, чтобы свели в жандармерию или военную комендатуру.
Капитан приложил палец, включил компьютер, проверил папку «Входящее». После того, как документооборот в этом здании стал преимущественно электронным — количество циркулирующих документов увеличилось примерно а два и три десятых раза, только на просмотр входящих сотрудник мог тратить до часа времени, а если он был в спецкомандировке и вернулся — то и больше. Привычно проигнорировав все меморандумы, направленные соседними отделами, капитан увидел послание, помеченное «красным» кодом, открыл его и узнал, что ему надо отправляться наверх. Предпоследний этаж — обитель Богов, там обитают начальники отделов и заместители директора службы. Верхний этаж, терраса — там только кабинет директора и залы для брифингов с повышенным уровнем секретности.
Посмотрев на часы, капитан понял, что почти уже опоздал.
В приемной сидела Бекки, как обычно ненакрашенная, в строгом костюме, почти без макияжа, чертовски соблазнительная и недоступная. Половина службы знала, что она спит с Анджелой Макинтайр, нынешним директором службы, кажется, даже переехала к ней жить. Еще десять лет назад подобного было достаточно, чтобы вышибить с правительственной службы обеих с лишением допуска к любой секретной информации — но сейчас настали другие времена. В Палате Лордов заседают открытые педерасты, министр иностранных дел, которому юридически подчинена Служба — зарегистрировал гражданское партнерство — сим политкорректным термином теперь именовали гомосексуальный брак. На этом фоне — сожительство друг с другом парочки лесбиянок, пусть одна из них вдвое старше другой — особым скандалом и не считалось. Тем более — про Бекки ходили слухи, что когда старуха улетает по делам, кое-кому кое-что в отношении ее и удается.
— Привет, Бекки — сказал капитан Риц-Дэвис, назло всему миру максимально задействовав свое обаяние «крутого парня из Вест-Энда».
Обаятельная улыбка разбилась как ледышка об асфальт.
— Подождите немного, капитан. Мистер Бернштайн освободится и вас примет.
Вот так
Капитан Риц-Дэвис уселся в одно из свободных кресел, модерновых, и очень неудобных для сидения и начал рассматривать интерьер присутствия так, как будто он был здесь впервые. Белые тканевые жалюзи закрывают тонированные стекла окон. Модерновая мебель — большая ее часть изготовлена из прозрачного пластика, чтобы вовремя увидеть подслушивающее устройство, или к примеру осторожно доставаемый пистолет, Жидкие обои на стенах, стиранный рисунок, какие-то плавно перетекающие друг в друга пятна. Секс медуз — так бы он это назвал.
— Что-то не так, мистер Риц-Дэвис?
Капитан поднял глаза на секретаршу. Нервничает… она здесь хозяйка и само рассматривание ее личного пространства ее нервирует.
— То есть, мэм?
— Ну… вы так смотрите.
— Я завидую. Здесь так уютно… В моей берлоге некому создать такой уют, вот что я думаю, мадемуазель.
