обстоятельством…
Однако, пора бы что-нибудь и выбрать. Но глаза-то разбегаются! Хочется решительно все! Пришлось взять себя в руки и напомнить, что оружие я выбираю не для коллекции, мне его придется таскать на себе все время. И даже, упаси боже, возможно, и применять на практике. Так что лучше дважды подумать. Из объяснений подошедшего мастера выяснилось (а неплохо я все же овладел старонемецким за эти два месяца!), что, кроме производства оружия на месте, тот еще и занимается его импортом, привозя дорогие и уникальные образцы издалека. Поэтому на прилавках имелись и совсем странные в этих краях вещи. Например, арабская сабля из дамасской стали. Или, вот, странной формы нож с расположенной перпендикулярно лезвию ручкой. Из-за этого его приходилось держать как кастет. Где-то я его уже видел… Спросил у мастера. Тот туманно заявил, что нож доставлен из далекой восточной страны, но подробностей не сообщил. Под давлением признался, что их и не знает — купил у одного сарацина. Зато я вспомнил — это традиционный индийский нож катар. Случайно недавно (спустя восемьсот лет, ага) попалась на глаза статья о нем. Сообщенные мастеру сведения резко подняли мой авторитет в его глазах и тот стал обращаться еще уважительнее.
Нет, такой экзотики нам не надо, хотя индийская сталь очень неплоха. И дамасская сабля мне тоже ни к чему. Рылом пока не вышел таскать такую ценность. Проще надо быть! Вот симпатичный кинжал, размером чуть больше нашего армейского тактического ножа. То есть что-то, чем я хоть как-то умею пользоваться. Внимательно осмотрел лезвие. Грубовато, но сталь приемлемая. Заметно, что ковался из большого количества прутков. Не дамаск, но что-то типа. И ножны удобные. Сойдет на первое время. Судя по клейму — работа самого хозяина и мой выбор ему явно польстил.
Теперь надо выбрать что-то посолиднее. Мечи-сабли отпадали по понятным причинам. Я колебался между массивной палицей с угрожающе торчащими из шара на ее конце шипами и небольшой изящной секирой, явно не местной работы. Так и оказалось — итальянская. Изогнутое лезвие секиры заканчивалось заостренным навершием, так что ей можно было как рубить, так и колоть. Вес и размеры позволяли работать и одной рукой. Палица все же, наверное, подошла бы под мои навыки лучше, но перед функциональным изяществом форм секиры я устоять не смог. К вящему неудовольствию Цадока — стоила она намного дороже палицы.
Броню решил пока не брать, а вот перед полкой с арбалетами задумчиво остановился. Вообще-то, арбалет я хотел изготовить сам, но, может быть, приобрести местный как образец? Прошелся вдоль ряда выставленных изделий. Только самый крупный из них имел стальную дугу и ворот для натягивания. Это, типа, местный хай-тек. Остальные были поменьше, деревянные и без механизма. Но, при ближайшем осмотре, и навороченный образец меня не впечатлил. Примитив! С разочарованием поставил его на место. Уже собирался было уходить, но тут мое внимание привлек ряд совсем маленьких арбалетов в углу полки. Игрушечные, что ли?
— Детские, — возразил мастер. — Будущих арбалетчиков стоит обучать с младых лет. Тем более, что все члены гильдии составляют городское ополчение и обязаны хорошо владеть оружием.
— Да ну! А этот для грудничков, что ли? — удивился я, указывая на самый маленький образец, размером чуть больше моей ладони.
— Мы начинаем обучать сыновей с восьми лет! — пожал плечами мастер.
Хмыкнув, я взял миниатюрный арбалетчик в руки. Однако, выполнен качественно! Стальная дуга, стальные же защелка и спуск аккуратно смонтированы на изящном деревянном ложе.
— И что, работает? — усомнился я.
— Конечно! — оружейник протянул мне маленький — сантиметров пять в длину, арбалетный болт. Совсем как настоящий! — Испытайте!
Недоверчиво натянул тетиву. Упирать арбалет в пол, как у 'больших', конечно, не понадобилось. Когда щелкнул стопор, я тянул с усилием всего килограмм в пятнадцать. Но для восьмилетнего ребенка многовато! Положил болт в прорезь, взял ложе в правую руку и, прицелившись в висящую напротив доску, нажал на спуск. Арбалетик ощутимо дернулся в руке. Болт попал точно в ту точку, в которую я целил, уйдя в доску на половину длины. Однако! Если приделать сюда нормальную ручку, получится натуральный пистолет! Однозарядный, правда, и с убойной дальностью не более десяти-двенадцати метров, но все же… А перезарядка занимает, кстати, секунд пять. Решено — беру!
Глава 3
Когда, наконец, вышли от оружейника, солнце уже клонилось к закату. Сокращая путь к дому, пошли переулками. Выйдя из одного из них, оказались на улице пошире. Судя по изображенному на вывесках над лавками, я даже без подсказки догадался, что это улица Ткачей. Удобная система, все-таки! Сейчас здесь, возле расположенного прямо перед выходом из переулка заведения, подозрительно смахивавшего на кабак и, несомненно, им же и являвшегося, кучковалась толпа, состоявшая рыл из тридцати, с большими деревянными кружками в руках. Ну, ясно — хозяева ткацких мастерских и магазинов собрались в конце рабочего дня обсудить за пивом последние события.
Завидев толпу, мой спутник вдруг резко схватил меня за локоть и с неожиданной для такого солидного человека прытью потащил к следующему переулку. Чего это он? Но, каковы бы ни были причины подобного поведения, попытка по-тихому испариться провалилась. Нас тут же заметили и, под одобрительные возгласы толпы, шестеро самых активных перегородили путь к вожделенному переулку. Шедший впереди детина, почти с меня ростом (а я был самым высоким среди своих спутников) и, пожалуй, пошире в плечах, вышел вперед:
— Кто к нам в гости пожаловал! — притворно ухмыльнувшись, начал вожак ткачей. — Неужто сам Цадок, король шелков! Какая честь для бедных ткачей!
В толпе раздались пьяные смешки, не сулившие ничего хорошего. Кажется, мы попали! Сейчас нас будут бить и, возможно, даже ногами. Это, видимо, конкуренты моего 'спонсора' и, судя по испуганному выражению его физиономии, между ними имеются некоторые, мягко говоря, трения. Так и оказалось.
— Ты, грязная еврейская тварь! — резко сменивший тон вожак схватил перепуганного Цадока за край плаща и притянул к себе. Его спутники мгновенно схватили за руки обоих сопровождавших нас парней, ринувшихся было на помощь. Я стоял сзади и не двигался с места, к тому же был одет в более бедные и криво сидящие одежды, поэтому на меня внимания не обратили. Просто слуга и все. Вожак, тем временем, распалялся все сильнее:
— Тебя предупреждали, нехристь, чтобы ты более не смел поставлять атласные ткани ко двору герцога? Предупреждали, скотина? А?
А!!! — в экстазе вторила толпа, наблюдавшая за 'наездом' не отрываясь от пива. — Бить его!
Блин, а дело-то плохо! Эти полупьяные рожи вполне способны нанести моему спонсору увечья, а то и вообще убить. Да и нам достанется! Что же делать-то? Я, на всякий случай, незаметно достал из под плаща только что купленный арбалетик и быстро зарядил его, держа руки за спиной. Удобная вещь, все же! Ну а дальше события полетели вскачь, как пришпоренные кони! Заводила ткачей занес над Цадоком руку с зажатой в ней кружкой и тот, как будто его петух в задницу клюнул, вдруг как заорал срывающимся голосом:
— Защитник!!!
То ли от этого крика, то ли по другой причине, но мной овладело вдруг странное неестественное спокойствие и появилось понимание того, как надо поступить.
— Я здесь! — достаточно громко, но ровно сообщил я. Громила остановил занесенную уже было руку с кружкой и удивленно воззрился на источник этого заявления. Не сильно даже торопясь и, сам этому удивляясь этому странному спокойствию и механической размеренности движений, без колебаний и лишних соплей, я поднял руку с зажатым в ней арбалетиком, мгновенно прицелился и выжал спуск. В наступившей вдруг абсолютной тишине вожак, с торчащим из глаза хвостиком арбалетного болта, медленно, жалобно хрипя, завалился набок и грохнулся на булыжники мостовой. Чувствуя себя Терминатором, под десятками ошеломленных взглядов, вытащил из под плаща свежеприобретенную секиру и, помахивая ею, спокойным голосом бросил в пространство:
