Более двух лет проработал Дегтярев в оружейной мастерской. За это время он хорошо освоил пулемет Максима, умело и быстро устранял все неисправности в его механизмах. Это позволило ему завоевать в мастерской авторитет лучшего мастера по ремонту. Его одним из первых стали знакомить с новыми системами автоматического стрелкового оружия, поступавшего в школу для испытаний. И когда полковник Филатов получил приказ о систематическом обучении стрельбе из пулемета ефрейторов и солдат строевых частей для комплектования пулеметных рот, подготовить первую группу — 12 пулеметчиков он поручил Василию Дегтяреву.
Дегтярев вложил в порученное дело не только все свои знания и опыт, но и всю душу. Под его руководством слушатели досконально изучили материальную часть пулемета и успешно выдержали экзамены по стрельбе. Затем он обучил стрельбе из пулемета еще одну группу оружейных мастеров и солдат. Так усилиями полковника Филатова и рядового Дегтярева на базе небольших групп обучающихся стрельбе из пулемета Максима была создана первая школа русских пулеметчиков.
Сколько раз приходилось Дегтяреву прерывать занятия по стрельбе и устранять пеполадки в пулеметах Максима, появляющиеся из-за ненадежной работы автоматики и недостаточной прочности отдельных деталей. Отсутствие отечественного пулемета и вынужденное принятие на вооружение русской армии привезенного из-за границы пулемета Максима, обладавшего низкими боевыми и эксплуатационными качествами, вызывало у оружейного мастера чувство горечи за своих соотечественников, инженеров и изобретателей.
• Я вспоминал Ползунова, Кулибина, тульских оружейных мастеров, — писал Василий Алексеевич. — И думал, что нет и не может быть такого дела, в котором не показал бы себя русский человек.
Я тогда еще не мог предвидеть, что со временем сам изобрету такой пулемет, но мне кажется, что мысль, точнее желание, создать русский добротный пулемет у меня зародилась именно в те дни.
Позже, когда я познакомился с пулеметами Мадсена и Шварцлозе… эта мысль стала принимать более конкретные формы. Изобрести русский пулемет, который превосходил бы все заграничные системы, — стало моей сокровенной мечтой.[19]
«…ЖЕЛАНИЕ ТВОРИТЬ. И ИЗОБРЕТАТЬ ВО МНЕ НЕ УГАСАЛО…»
В. А. Дегтярев
Шел 1904 год. В солдатские казармы Офицерской стрелковой школы проникали известия о первых неудачах русской армии в начавшейся войне с Японией. Солдаты, в основном бывшие рабочие и оружейники, понимали, что война унесет разорение и бедствия простому народу. 2 января 1905 г. после восьмимесячной героической обороны пал Порт-Артур. В Маньчжурии гибли добровольцы из Ораниенбаума. Это вызывало у солдат Офицерской стрелковой школы скорбь и горечь. А вскоре новая весть из Петербурга, буквально ошеломившая солдат: в воскресенье 9 января 1905 г. царские войска по приказу Николая II расстреляли рабочих, шедших в Зимний дворец с петицией. Тысячи человек были убиты и ранены. Это известие всколыхнуло всю страну. Пролетариат Петербурга, Москвы, Баку, Риги и других промышленных центров страны ответил на события Кровавого воскресенья всеобщей политической стачкой, ставшей началом первой русской революции 1905–1907 гг.
• Я не мог разобраться в событиях, — писал впоследствии Василий Алексеевич, — но уже понимал, что царизм — злейший враг трудового народа. И хотя я был лишен возможности находиться вместе с восставшими рабочими и моряками, сердце мое было с ними.
Как ни тяжело было известие о подавлении революции 1905 года, оно не могло поколебать во мне веру в то, что народ скоро снова поднимется против самодержавия и завоюет долгожданную свободу. И, может быть, мое знание пулемета пригодится, когда начнутся новые бои. [20]
В марте 1905 г. русская армия потерпела поражение в генеральном сражении под Мукденом. В мае в Корейском проливе была разгромлена вторая Тихоокеанская эскадра, пришедшая с Балтики. Война была проиграна. Героизм и стойкость русских солдат и матросов не могли спасти русскую армию и флот от поражения. В сентябре 1905 г. Россия подписала позорный мирный договор с Японией.
Основной причиной поражения России в русско-японской войне была гнилость самодержавного строя, выражавшаяся в слабости военно-экономического потенциала, в отсталости армий й флота, бездарности и слабой подготовке высшего командного состава.
Вооружение армии автоматическим оружием в значительной мере тормозилось неправильными тактическими положениями русской военной науки того времени, не сумевшей понять изменений, происходящих в военной технике: недооценивалась возросшая мощь скорострельной полевой артиллерии, не учитывались огневые возможности станкового пулемета, способного создать такую же плотность огня, как 40–50 стрелков, вооруженных винтовками. Вследствие этого русские войска, вступившие в войну с Японией, имели на вооружении всего лишь восемь пулеметов.
Уже после первых боев русское командование убедилось, насколько важно иметь оружие, обладающее высокой скорострельностью, и распорядилось срочно увеличить числоо пулеметов в действующих войсках. Всего в русской армии к концу русско-японской войны было 374 пулемета. При этом наряду с пулеметами Максима на колесных лафетах (крепостного типа) были также и пулеметы на треножных стойках (вьючного типа). В кавалерийских частях применялись ружья-пулеметы образца 1902 г. конструкции Мадсена, покупавшиеся у частной фирмы в нейтральной Дании; они представляли собой, собственно, не пулеметы, а тяжелые автоматические ружья, перевозимые с некоторым запасом патронов на седле.
Накопленный русской армией опыт применения пулеметов в бою показал большие преимущества автоматического оружия. Во многих странах начались работы по оснащению армий пулеметами, по усовершенствованию их конструкции.
Кроме пулеметов Максима, автоматика которых была основана на принципе использования энергии отдачи подвижного ствола, в то время уже имелись или разрабатывались другие образцы — с неподвижным стволом и использованием отдачи полусвободного затвора (пулеметы Шкода, Шварцлозе), с использованием отвода пороховых газов (пулеметы Кольта, Гочкиса, Пюто).
Пулеметы Максима, покупавшиеся в Англии, были в ту пору громоздкими, весили около 240 кг, устанавливались на тяжелом лафете с высокими колесами, не были приспособлены для передвижения при перебежках. Они придавались в основном артиллерийским частям, но борьбу с артиллерией противника вести не могли. На огневых позициях для облегчения пулеметов солдаты снимали их с лафетов и ставили на треноги, но тогда они становились неподвижными. Вдобавок ко всему английские пулеметы и в стрельбе оказывались ненадежными. Армия настойчиво требовала пулеметов легких, удобных в обращении, безотказных в действии, которые давали бы возможность пехоте вести огонь из окопов, быстро и скрытно перебегать и закрепляться с ними на новых позициях.
В феврале 1904 г. по инициативе работников Тульского оружейного завода, которому ранее было поручено изготовление только пулеметных стволов, началось производство отечественных пулеметов системы Максима. Первый пулемет был изготовлен тульскими оружейниками в ноябре 1904 г., а в 1905 г. было выпущено 76 пулеметов. С 1907 г. производство пулеметов на заводе было полностью освоено и выпуск их производился крупными партиями.
Тульские пулеметы оказались дешевле и надежнее иностранных; их замки (затворы) были полностью взаимозаменяемы, чего длительное время не могли добиться на английских и немецких заводах. Русским оружейникам принадлежит также большая заслуга в дальнейшем усовершенствовании пулемета и его станка.
Во время войсковых испытаний в 1908 г. наилучшие результаты показал колесный станок капитана А. А. Соколова. Он был более удобным при стрельбе и при переводе пулемета из боевого положения в походное, обладал лучшей подвижностью в полевых условиях и меньшей видимостью для противника, имел более совершенный подъемный механизм. А. А. Соколов предложил также специальные патронные коробки, двуколку для перевозки патронов, герметичные цилиндры для ящиков с патронами.
