– Дымушка, ну я же не хотела… – начала огорченная хозяйка… и обнаружила, что говорит уже в пушистый хвост. Кот величественно удалялся, как бы невзначай прихватив в зубы последнюю не намазанную глиной рыбку. – Отдай!
Величественное удаление переросло в довольно торопливую рысь.
– Тать!
Рысь обернулась замечательной красоты прыжком, при виде которого Дымку позавидовали бы все коты Пригорок – серое тельце махнуло со своей рыбой на ближайший бук, с места взлетев сразу до нижней ветки. Увы, котов соперников рядом не было, а хозяйка достижения не оценила, обозвав пушистого любимца разбойником, бесстыжим ворюгой и посулив ему маету живота от краденой добычи.
Гнев Латки можно было понять – ведь рыбок было как раз по счету, и теперь она, недосмотревшая, оставалась без еды. Ну… ну и ладно. Что поделаешь. Знала же, что Дымок никогда ничего со стола не возьмет, а при виде рыбы с ума сходит… надо было смотреть. Ничего, кашей вчерашней обойдусь. А уже к обеду…
– Латка, принимай добычу! – веселый голос Дана прервал Латкины задумки.
– Дан! – обрадовалась Латка. – Тир! Вы вернулись! Ой… это что такое?
Тот с удовольствием сгрузил на землю довольно тяжелый узел.
– Молоко. Хлеб. Масла чуток. Ну и…
– Да-ан… – выдохнула Латка, глядя на хлебец, как на явление в мир божьей пары. – Откуда?
– Поохотился удачно.
– Ну скажи!
– Вот все соберутся, тогда и скажу. Тир, а с тобой что такое? – девушка узрела на лице и шее Тира две длинные царапины.
– Удачная охота, – буркнул тот. Больше он ничего говорить не пожелал, и Латка обратила взгляд на Дана.
Этот хоть и скрытник, а все ж говорит иногда…
– О, – не потаил тот. – жаль, что ты не видала это зрелище! Тир отважно бился с…
– Заткнись, – перебил Тир не слишком дружелюбно. – Какие новости?
– Да никаких…
– А где все?
– Клод только лег, Марита еще не проснулась, Стимий и Син пока не вернулись.
– Ясно. Я тоже посплю. – и он ушел.
– Тир, а завтракать?…
Вопрос остался без ответа. Тир прошагал к шалашу мужчин и исчез в нем. Латка растерянно посмотрела на Дана.
– Что такое?
– Поражение в битве, – усмехнулся тот. – О, рыбка? Отлично.
– Дан! Вы что, опять подрались?
– Почему сразу мы?
– Ну а с кем он еще подраться мог?
– С петухом, – отозвался златоградец, выгружая из узла связку колбасок. Дымок мигом оживился и спрыгнул с дерева, торопясь к месту с вкуснятинкой. Последняя, румяная, аппетитная, была честно разделена пополам с Дымком, и посему речь Дана стала немного невнятной.
– С кем?!
Дан с сожалением покосился на колбаску и сунул ее обратно. Завязал поплотней и начал рассказ.
Небольшой домик выглядел странно. В стороне от дороги, крепкий, добротный, он почему-то не только не был ничем украшен, но еще и укрыт со всех сторон купами быстрорастущей ивы и лозняком. Словно его прятали от чужих взглядов…
Тир и Дан вышли на него случайно. По огоньку в окне. Днем прошли бы мимо. И, вполне естественно, домик (а главное, потенциальный собеседник) их живо заинтересовал. Они последили пару нитяниц, но за бревенчатыми стенами было тихо.
– Идем в дом.
– Погоди! – Дан схватил спутника за руку. Тот прикосновений не любил, и водник это прекрасно знал, но Злиш побери, иногда надо и потерпеть. – Дверь!
Дверь открывалась…
Парни замерли. На пороге что-то смутно забелело, потом белое пятно переместилось ближе к небольшой криничке, и лунный свет отчетливо обрисовал женское тело во всех… ну почти во всех… подробностях. Женщине было где под тридцать, соблазнительная фигурка, легонькая ночная рубашка.
– Э-э…
– В общем, она там была одна. Вдовушка… – свернул воспоминания Дан. – Зато по намекам, при ней целая шайка, которая в этом тихом домике прячет краденое. Ну, мы поговорили, и она показала 'бедным заблудившимся юношам' дорогу до ближайшего поселка… довольно далекого, кстати. И, к сожалению, мы пока не в Рацее. До нее нам еще добираться, хорошо хоть по лесам. Или все-таки не в Рацею?… – он призадумался.
– Так вы у нее это утащили? Молоко и колбаски?
– Почему утащили? – водник подмигнул. – Я с ней пообщался, и она сама все дала!
Пообщался… пообщался?
Латка отложила хлебец.
– Дан, слушай… извини, конечно… тебе не кажется, это немного… ну, нечестно, что ли?
– Что нечестно?
– Ну это… – Латка прикусила губу, не в силах объяснить. – Нельзя так. Ну…
– Ах вот что. – Дан усмехнулся, – Не забивай себе голову, сестренка. Я ничего не ворую, это всего лишь обмен. А обмен не прегрешение.
– Обмен на что?
– Уверена, что хочешь знать?
– Дан!
– Что?! Слушай, Лата, у тебя кого-нибудь убивали? Мать? Младшего брата? Отца? Хоть кого-то?
– Я не…
– Ты никого не потеряла. Да, ты не с ними сейчас, но ты знаешь, знаешь, что они живы. Ты в любой момент можешь вернуться домой и посмотреть на них. Но тебе всего лишь повезло, понимаешь?
– Почему ты… – Латка почувствовала, как горячо заалели щеки.
– Орден, Лата, Орден! Он честно не играет. И я на все пойду, чтоб с ним посчитаться! Чтоб вас сохранить… Слушай. Лично тебе не придется делать ничего такого… нечестного. Просто не бери в голову и дай о себе позаботиться. Хорошо?
– Но…
– У нас и так куча хлопот. Дракона надо нести. За магом этим стадным присматривать. Клоду нужна помощь, пока его вина совсем не загрызла. Син и Марита… Лата, не делай задачу еще труднее. Прошу.
Девушка растерянно посмотрела на него.
– Я… ох, я не знаю. Ну хорошо.
Дан летуче улыбнулся:
– Хорошо – что?
– Хорошо, я не буду тебе мешать. И корить не буду.
– Идет. – Дан подмигнул и вручил ей вощеный мешочек из кармана. – Подарок за доброе сердце.
Лата нерешительно взяла мешочек. Какой знакомый запах…
– Дан! Мед?
– Ага. Попробуй скажи, что ты не любишь сладкое.
– Люблю. Пробовать только редко доводилось. Спасибо.
– Вот и ладушки. Пока еда еще готовится, я тоже чуток посплю, ага?
Когда он уже добрался до шалаша, Латка все-таки припомнила свой вопрос.
– Дан! Петух-то при чем?
