Закончила. Черный Волк и Дева начинают говорить, подхватывая фразы, начатые друг другом.
— Отличная работа, Фаталь, — произносит он, не поднимая глаз.
— Великолепно. Все складывается! — Дева недобро улыбается. — Вот и доказательство. Он занялся магией.
— У него отчаянная ситуация. Время ограничено.
На экране — коловращение сфер вокруг Солнца. Через несколько дней наступит критический момент.
— Ладно, а это что? — показываю на молнию.
— Какая разница? Главное, чтобы ему это не досталось.
— А комната какая? — спрашивает Лили.
— Да так… жилище злого, поиздержавшегося студента. — Я пожимаю плечами.
Вид у нее нерадостный.
— Ты права, он — в безвыходном положении. По-моему, он попытается захватить мир.
Черный Волк неестественно неподвижен, все еще затянут в черную кожу. Что-то беззвучно произносит. Присматриваюсь, читаю по губам: «Светопреставление».
Он пристально изучает доску, сплошь исчерченную красными, зелеными, синими, желтыми диаграммами. Похоже на расчеты Доктора Невозможного… Интересно, какой злодей получился бы из Волка? Почему он выбрал другую дорогу? Вспоминаю запустение в номере Доктора, запахи гниения.
— Злодеям Сполох был не по зубам… А что, если его убил герой? — мрачно цедит Черный Волк.
— Ты знаешь всех зарегистрированных суперменов, — скучающе тянет Дева. — Я могла бы. Ты мог. Кто еще?
— Лили.
— Нет. Я за нее ручаюсь, — уверенно заявляет Дева. Интересно, почему?
— Нужно расширить список.
— Начал — так договаривай! — поднимается со стула Дева.
— А может, это Скипетр эльфов? — Черный Волк нерешительно облизывает губы. Нервничает.
Наступает тишина. Эта тема — табу. Лицо Девы непроницаемо, но, похоже, она в смятении и… встревожена? Втайне благодарна Волку за эти слова? Хочет свести счеты с мачехой?
Сразит любого смертного врага…
Лаборатория Черного Волка где-то на верхних этажах. Глубокой ночью, в половине третьего, я отправляюсь на поиски. Все уснули, в здании тишина. Бродя по этажам, я, наконец, натыкаюсь на лабораторию. На двери кодовый замок, но такие штуки мне не помеха.
Внутри — прохлада и темнота; рабочая зона ярко освещена галогенными лампами. На нем рубашка и маска. Багровые синяки напоминают о вчерашней драке.
— Фаталь, — он не отрывается от покадрового просмотра видеозаписи сражения на большом плоском экране. Эльфина застыла, раскрыв рот в немом боевом кличе.
— Хм… привет.
Он переключает изображения. Доктор Невозможный пронзает тростью кого-то за кадром.
— Посмотри-ка… раньше была другая штука… У него новый жезл.
— Жаль, что я все пропустила.
— Ты не виновата.
За окном спит город; в офисных зданиях светятся редкие окна полуночных тружеников.
— Послушай… не знаю, как сказать… Глянешь на мои устройства?
— Конечно. Проблемы с «железом»?
— Типа того…
— Вставай-ка на сканер. Костюм сними, экранирует…
— Хорошо.
Опускаю сумку на пол и встаю на остекленный помост — гигантский томограф. В меня встроено много такого, что я посторонним не показываю, но раз сама напросилась… Медленно стягиваю костюм, раздеваюсь до майки и шортиков, делаю глубокий вдох… Сбоку по корпусу и одной ноге мерцает цепочка светодиодных индикаторов. Кожа покрылась мурашками от прохладного воздуха. Теперь ему видно все, что со мной сделали.
— Галатея помогала с приборами… Не шевелись минутку.
Он нажимает пару клавиш, и сканирующее устройство бесшумно скользит по двум длинным штангам, осторожно огибает туловище, медленно двигается сверху вниз. Результаты выводятся на два больших монитора.
Полный осмотр. Такой подробный скан делали мне в «Протеоне». Видны все изменения скелета… На экране пульсирует мое второе сердце — термоядерная энергетическая установка. Струятся каскады проводов, поблескивают вкрапления металла. Все двигается в такт моим движениям. Черный Волк переводит взгляд в мою сторону. На меня так еще никто не смотрел.
— Произведение искусства! — Он даже присвистнул.
— Ладно, принимаю это за комплимент.
— Серьезно, отличная работа! Очень необычная… Кое-кто неплохо постарался!
Я жарко вспыхиваю, но на мониторах этого не видно.
— Ну… об этом я и хотела поговорить… Я, кажется, знаю кто это, — глубоко вдохнув, я открываю сумку и достаю оттуда металлическую руку, которую весь день таскала с собой. — Вот, нашла в номере Доктора Невозможного.
Он вертит прибор в руках, ощупывает шарниры, распрямляет суставы. В изгибах моей руки, прямо перед нами, на экране — те же очертания. Я почти ощущаю его прикосновение… Мы молчим. Гудит кондиционер, пикают приборы, мурлычут жесткие диски компьютеров.
Мало кто знает подробности происхождения Черного Волка. Откуда у него такие способности к технике? Многие (и я в том числе) считают, что это результат правительственного селекционного проекта. А почему он борется с преступностью? откуда такие странности в поведении? Хотелось бы узнать, но я молчу…
— Кто это видел? — спрашивает он.
— Только ты.
— Говорят, он Сполоха создал… — Черный Волк берет меня за руку (настоящую), переворачивает ладонь, ощупывает металлические кости. Пальцы у него теплые, а в лаборатории холодно.
— А вдруг у меня внутри бомба? или микрофон? или «жучок»? — Я дрожу от возбуждения.
— Тебя с ног до головы проверили в Управлении национальной безопасности. Могу посмотреть, но уверен — все чисто.
Проекта «Суперсолдат» никогда не существовало. Я, наверное, была не самой удачной частью махинаций Доктора. Таких как я, больше не будет — разве что злобный идиот в накидке решит построить себе отряд супербандитов, чтобы грабить банки. Из меня бандита не вышло — меня выбросили за ненадобностью… Или?..
— Убери это с экрана! — Я выдергиваю руку, схожу с платформы.
— Фаталь…
— Убери! Сотри это все!
— Слушай, это ничего не значит…
— Если я одна из них… — шепчу я. — Об этом ты подумал? Не обязательно встраивать бомбу. А вдруг я — предатель? Это можно запрограммировать…
Выдумываю, конечно. Доктор Невозможный вряд ли знает, что я здесь. А если знает и контролирует? Неужели это — часть плана?..
Черный Волк слушает меня, а сам встает поустойчивей, пробует ногой пол… Зрачки его расширяются, дыхание под маской учащается. Он как будто очнулся, рассматривает меня по-новому… Как угрозу.
— Может, все дело во мне? Что, если он спланировал каждый мой шаг, и я сама не знаю, что делаю, — я подступаю к нему. Понимаю, что права, и ощущаю необычную власть.
