– Глупости, моя дорогая. У него не было никаких оснований так считать.
Он продолжил чтение, всем своим видом протестуя против того, чтобы его прерывали:
– …Моей дочери Дессе назначается ежемесячное содержание, равное проценту от чистой прибыли компании «Фоллон Энтерпрайз», исчисляемому после подведения баланса и утверждения означенной прибыли за месяц…
– Постойте, постойте! – взмолилась она. – Нельзя ли пояснее?
Клуни недовольно зыркнул на Эндрю; тот с довольной усмешкой вальяжно откинулся на спинку кресла.
– Яснее некуда, моя дорогая, – сухо процедил адвокат. – Ваш отец предвидел, что вы… хм… не захотите заниматься делами. Остальное же станет понятным, когда я получу возможность зачитать документ до конца.
– Но Эндрю… Ведь отец же не имел в виду, что предприятие останется ему? – Ее голос сорвался. Слишком много неожиданностей. Митчел жив? Эндрю во главе «Фоллон Энтерпрайз»?
– Не совсем так, моя дорогая. Вот послушайте: «Таким образом, моя дочь Десса получает ежемесячное содержание, определяемое условиями предыдущего пункта настоящего завещания, процент от чистой годовой прибыли предприятия, а также наследует половину самого предприятия. Вторая половина считается инвестированной без права отвлечения средств до тех пор, пока моя дочь Десса не выйдет замуж. В этом случае вторая половина переходит также к ней».
– Одну минуту, – снова перебила его она. – Вы ведь настаивали на моем немедленном возвращении, мотивируя это тем, что, по вашему мнению, предприятие отца следует продать. Вы телеграфировали, что есть уже и покупатель, готовый предложить значительную сумму. Вы…
– Боюсь, что не совсем понимаю, о чем вы говорите, мисс Десса. Ни о какой продаже не было и речи. Я только переслал вам деньги на расходы, вот и все. А недавно присутствующий здесь мистер Дрюхарт заявил мне, что получил от вас ответную телеграмму с согласием незамедлительно приехать на оглашение завещания.
Клуни опять быстро взглянул на Эндрю. Что за игру затеял этот мерзавец за его спиной? Как быть? Навредить ему или помочь? Нет, главное не торопиться… Что ж, попробуем по-другому:
– Насколько мне известно, ваш отец ожидал, что вы с мистером Дрюхартом… хм… вступите в брак. Это многое объясняет, например, то, почему завещание написано именно так, а не иначе. В самом деле, какая разница, кому оставлять предприятие, если супруги владеют всем имуществом совместно? Кроме того, из условий последней воли вашего отца, мисс Десса, на мой взгляд, видно, что он и сам не верил в чудесное спасение мистера Митчела.
– Вы не ответили на мой вопрос.
Густые брови адвоката удивленно взлетели вверх:
– Но я не слышал никакого вопроса, мисс!
– Почему вы продолжали посылать мне телеграммы, настаивая на немедленном возвращении?
Клуни скользнул взглядом по лицу Эндрю, кашлянул и снова стал нервно перебирать бумаги в папке. Нет, сейчас, когда Дрюхарту достается дело Фоллонов, портить с ним отношения не было никакого резона. Но черт возьми, почему он молчит? Сказал бы хоть что-нибудь!
Десса подошла к столу и ударила по куче бумаг сжатым кулачком:
– Продавайте компанию. Немедленно! Я не намерена терпеть этот ваш мужской заговор! Свяжитесь с тем покупателем и сообщите ему, что я согласна.
Эндрю и Клуни беспомощно переглянулись.
– Так значит, никакого покупателя не было? – догадалась Десса.
Молчание.
– Это твоих рук дело? – Она резко повернулась к Эндрю.
Тот облизнул пересохшие губы и вымученно улыбнулся.
– Послушай, Десса, все делалось для твоего же блага. Ты оказалась Бог знает где, жила среди всякого отребья… А я тем временем занимался делами. Добрую половину времени, когда твои родители колесили по всей стране, я возился с «Фоллон Энтерпрайз», как с собственным ребенком! Это я сделал предприятие преуспевающим и богатым! Я не дал ему исчезнуть, когда все вокруг летело в тартарары! Еще неизвестно, хватило ли бы у твоего папочки ума и смекалки выкручиваться так долго и успешно. А потом он ринулся на эти идиотсткие поиски Митчела, купил какой-то никчемный магазин в медвежьем углу… Я просил, умолял, предупреждал, но он меня и слушать не захотел! Чем все это кончилось, ты и сама знаешь.
Десса смотрела на него во все глаза. О чем он говорит? Поиски Митчела? И как легко, вскользь упомянул он об ужасной смерти родителей! В девушке впервые в жизни шевельнулась настоящая ненависть. Да как он смеет!
– Твои родители точно рехнулись, – продолжал между тем Эндрю. – Надо было окончательно потерять голову, чтобы соваться на этот бандитский Запад самим. Наняли бы агентов, остались бы живы!
Десса слушала его как в тумане, не понимая и половины этой сбивчивой, вздорной чепухи.
– Что ты говорил о Митчеле, Эндрю? – бесцветным голосом переспросила она. – Повтори, пожалуйста.
– О Господи! Ну вот, теперь и ты туда же! Митчел, Митчел, вечно этот Митчел! Пойми же наконец, Митчел мертв! Твоих родителей кто-то просто решил шантажировать. Из них тянули деньги, не более того! Послушай меня. Мы вместе – ты и я – возглавим предприятие. И мы добьемся успеха. Мы будем богаты, очень, очень богаты! Да приди же наконец в себя! Клуни, скажите ей!
Медленно, очень медленно Десса обернулась и вперила в адвоката ледяной, как стальной клинок, взгляд. Когда она заговорила, голос ее звучал ровно и спокойно; лишь лихорадочный румянец и нервно сжатые кулаки выдавали бурливший в ней гнев:
