собралась вполне типичная для подобных мест: приезжие, студенты, водители, да такие же неудачники, как он сам. Сев за свободный столик, Александр заказал у подоспевшей официантки, некрасивой девушки в красном переднике, бургер с ветчиной, сыром и яйцом, и бутылку Колы. Через секунду стало слышно, как на плите зашкворчал жирный ломоть грудинки, затем зашипело яйцо, и вот уже поджаренный со всех сторон ужин, он же салат, и горячее, и гарнир, а также холодная бутылочка газировки стояли на столе перед гостем. Тучный повар с выпученными усталыми глазами выглянул из-за стойки, словно ждал недовольных стряпней клиентов и был готов порубить их мясным ножом.
– «Чувствую себя отбросом общества! – подумал Александр, широко открыв рот для первого укуса, – ем в дешевой забегаловке бюргер за два евро. Черт, хорошо, что не попрошайничаю! Или не жру из помойки! Хотя это маловероятно, но я все равно мечтал не о такой жизни.
Гребаный офис меня совсем доконал! Небось, всегда буду ужинать в таких местах, есть бургер с Колой, и ездить на ржавом драндулете! Ох-хох-хох…»
Рот был перепачкан в соусе, но здесь, среди пьянчуг и бездельников, можно было не следить за внешним видом. Скорее, их оскорбит чистая скатерть и сервированный стол.
– «Я ведь мечтал совсем о другом, – думалось Александру, – столько думал про собственный бизнес! Я хотел иметь свое предприятие, свой офис, личный кабинет. Мечтал предлагать людям интересный товар, быть востребованным. Наполнить жизнь смыслом. И у меня были неплохие идеи! Да, да…» – выстраивал он цепочку.
– «Всем тяжело поначалу, все с чего-то начинают. И я мог начать. Зачем я поддался уговорам, испугался неудачи и устроился аналитиком? Зачем? Бестолковая голова! А зачем я пошел учиться в колледж на маркетолога? – до того договорился Александр, что стало не по себе, но деваться было некуда, и пришлось признавать старые ошибки, – Все началось именно тогда, перед поступлением. Нужно было открывать свой бизнес, а я выбрал черт знает что. И теперь я никто! Жру вонючее дерьмо!»
У бедняги выступила слеза, и он быстро смахнул ее ладонью, чтобы не дай Бог, кто-то не заметил такой непростительной слабости. Но гостям Мамонта было все равно. Каждый уплетал ужин и не смотрел по сторонам. Трагедия ли это, проклятье большого города, а может, его суть – глобальное одиночество и безразличие? Ответ никому не известен. Зато очень многие знают, что значит карабкаться вверх и верить в удачу. Без этого здесь никак.
– «Я уволюсь! Это точно!» – Александр бросил кусок недоеденного хлеба в тарелку, и тут же, испугавшись опрометчивой мысли, с опаской стал оглядываться по сторонам: посетители смотрели в свои тарелки, и только мордатый телеведущий таращился сверху, на макушки, читая новости с выключенным звуком.
– «Уволюсь и займусь своим бизнесом. Мне нужна классная идея и немного деньжат. Десять тысяч – самое оно», – и вот уже что-то вроде улыбки появилось на грустном лице Александра. Но, перебирая в голове еще не позабытые идеи, и места, где можно раздобыть начальный капитал, он неожиданно стал еще более хмурым, а улыбка, так внезапно появившаяся, исчезла без следа. Словно капля воды упала на губы, но не спасла от жажды, а только еще сильнее усугубила положение.
– «Черт, черт, черт! Я настоящий неудачник! – полный отчаянья и злобы к самому себе завопил Александр и перешел на шепот, – Не будет у меня своего бизнеса, никогда. Я всегда буду клерком, ме-не- дже-ром. У меня была возможность выбора, но я испугался. А теперь, когда разоряются огромные банки и корпорации, что я могу сделать? Я трус и неудачник».
Бургер был съеден и Александр допил Колу прямо из бутылки. На душе свербила невыносимая тоска, сердце сжималось, и на глазах, того гляди, опять навернутся крокодильи слезы. Жалость к самому себе овладела несчастным, он был готов сорваться с места и бежать в никуда, забиться в угол, чтобы никто не видел и не трогал его. Сидевшие в закусочной люди продолжали неспешно ужинать, уставившись в кинескоп телевизора, подвешенного над стойкой. В это время вещали популярное шоу: толстая неуклюжая домохозяйка решила изменить свою жизнь и стать преуспевающей леди. Сейчас, в самом начале, предавшись мечтам перед камерой, она походила скорее на хрюшку, мечтающую упасть в корыто с едой, чем на человека, реально способного изменить постылую жизнь.
– Проваливай, жирная скотина! – выкрикнул бородач в грязной кепке, тыкая кривым пальцем в телевизор. Перед ним в тарелке лежала половина курицы в томатном соусе, и красными перепачканными пальцами, он отламывал здоровенный кусок и совал его в рот, запивая Колой из большого стакана. Напиток лился по рыжей бороде прямо на штаны, но пьянчуге до этого не было дела. Безумными глазами он пялился в телевизор, рыгал и бранил толстуху.
Александр пристально смотрел на бородача, на миг, представив в нем самого себя, через двадцать лет. Такого же никчемного противного мужика с жалкой козлиной бородой и грязными штанами. Как он, самый неудачливый из неудачников, сидит в убогой забегаловке и на последние деньги жует курицу, не зная, что будет кушать завтра. Ему совсем поплохело. Со сладким приторным вкусом газировки во рту, Александр встал из-за стола, не в силах больше слушать отвратительные выкрики бородатой обезьяны, и выбежал на улицу.
Город дыхнул в лицо мокрыми улицами – прошел весенний дождь. Электронное табло, искрящееся от рекламы и «удивительно выгодных предложений», показывало ровно одиннадцать часов. Мимо пробежала бродячая собака. В шаге от дверей она остановилась и жалобным взглядом уставилась в яркое окно закусочной.
– Беги отсюда, бедняга! Там тебе ничего не перепадет, – отчужденно сказал Александр и пошел в направлении драндулета. Собака, вильнув хвостом, пристроилась чуть поодаль и засеменила вдогонку. С виду она казалась безобидной, с грустными глазами и рваным ухом, поэтому Александр не стал ее отгонять, позволив проводить до машины. К тому же, где-то под сидением у него завалялась начатая пачка чипсов со вкусом барбекю, и он был готов поспорить, такого чудесного ужина бедный пес еще не пробовал.
Проходя мимо темной подворотни, Александр шарахнулся в сторону. На тротуар, прямо перед носом, вышел бездомный. Александр сторонился подобных людей, хотя никогда не отказывал в помощи: мелочь всегда валялась в его карманах. Появившийся же бродяга был не в пример тем, что обычно встречались на пути. Скорее он бы похож на отчаявшегося выпивоху, в старой, но все еще сохранившей цвет одежде. Лишь маленький картонный домик, коробка от телевизора, стоявшая у выхода из переулка, выдавала в нем бездомного.
Мужчина, а на вид ему было не меньше шестидесяти лет, оглядел прохожего, и когда тот миновал вход в его убежище, громко спросил на удивление обычным, без хрипоты, голосом.
– Куда ты повел мою собаку? В корейский ресторан?
Александр остановился, не поняв вопроса.
– Что вы имели ввиду? – удивленно спросил он, стараясь отойти подальше от привязавшегося попрошайки.
– Собака! – пальцем ткнул он в пса, стоявшего в шаге от Александра, – это мой пес! Куда ты его повел?
– Да никуда я его не повел… Он сам за мной бежит. – Александр повернулся, чтобы уйти, оставив собаку с хозяином, но тот не унимался.
– Подожди, подожди! Да не бойся! Эй, парень, – бедолага подошел ближе, – понимаешь, я бездомный, у меня нет дома, негде жить в общем. Помоги, пожалуйста, мелочью или сигаретами.
– «Еще один жалкий неудачник», – подумал Александр, но все же пригласил жестом нового знакомого пройтись, – Пойдемте, сигареты лежат в машине.
Тот с радостью закивал головой, подтянул затертые джинсы и зашагал следом.
– Пес, пойдем с нами! – махнул он собаке.
– Пес? Так вы не знаете, как его зовут? – остановился Александр, – а мне сказали, что он ваш…
– Так и есть. И зовут его Пес. Посмотри, какое еще имя можно ему придумать?
– Действительно… – озадачился Александр, смотря на собаку. Сейчас он разглядел ее более подробно, и это чудо природы вызывало удивление и улыбку. А кличка Пес ему очень даже подходила: толстый, с короткими ногами, Пес вприпрыжку бежал впереди, виляя пушистым хвостом и дергая драным ухом. Кем были его родители, совершенно невозможно представить, но очевидно одно – им не следовало встречаться.
– Вот моя машина, – указал Александр на синий Форд – подождите минуту, я достану сигареты.
