– Заболел Николай, не будет сегодня маршрутки, – сообщила молоденькая кассирша, с интересом разглядывая нездешнего, хорошо одетого мужчину. – А тридцать пятый минут десять назад полупустой уехал, опоздали вы. Теперь только через два часа будет.

– И как еще можно попасть в Ключи?

– Ногами! – хохотнула девица. – Если через лес по тропинке пойдете, то минут за тридцать доберетесь. Я, бывает, и за пятнадцать дохожу.

– Надо подумать. И как же при таком трафике люди в деревню добираются?

– Так и добираются, кто на тридцать пятом, кто на «Николае», кто на своих двоих. Выбирайте.

Надо было взять такси еще в Москве и не маяться дурью! А то решил сполна вкусить советской экзотики: прокатиться на пригородной электричке, на деревенском автобусе, на людей посмотреть, подумать в пути. Вспомнить, как раньше с Луизой тряслись на подобных поездах не один час, добираясь до дачи. И теперь придется идти через лес, что в другой ситуации он сделал бы с удовольствием, либо два часа ждать транспорт здесь, в крохотном станционном здании, где, кроме любопытной кассирши, не стеснявшейся открыто разглядывать его, не было ни единой души. Пешком… Ужасно не хотелось терять больше ни минуты, когда разгадка казалась так близка! Да и нагулялся в последние дни столько, что ноги побаливали и дыхание сбивалось. Хотя, возможно, вовсе не от прогулок, а от волнения.

– А вы к кому в Ключи-то?

– К Зинаиде Воронковой, старый знакомый я, вот приехал в Россию и решил навестить.

– А что, за границей живете? – оживилась девушка.

– Во Франции… Послушай, милая, – осенило вдруг Арсения. – Не привык я так долго ждать да тратить время попусту. Может быть, имеются у тебя знакомые, кто отвез бы до деревни? Плачу по европейскому тарифу!

И через полчаса старик стоял перед покосившейся калиткой нужного дома. Услышав о «европейском тарифе», кассирша быстро позвонила кому-то, и вскоре к вокзалу подкатила видавшая виды «копейка» с бравым молодцем за рулем.

Пока Арсений нащупывал засов, в кармане пиджака завибрировал телефон.

– Сеня! – врезался в ухо взволнованный голос жены. – Ты почему не отвечаешь, с утра пытаюсь дозвониться!

– Прости, не слышал, много гулял по городу, а сейчас вот…

– Сенечка, где бы ты ни был сейчас, нельзя делать того, что задумал! Возвращайся в гостиницу, ни с кем не встречайся и не разговаривай!

– Что за бред! – раздраженно поморщился Арсений. – Ты не представляешь, что решится в ближайшее время, я приехал в Ключи… хм, Лиза, только сейчас до меня дошло – Ключи! Эта деревня должна стать ключом к двери, за которой будущее. Разгадкой, началом и одновременно продолжением. Скоро мы все узнаем, я специально не звонил раньше времени. Хочу поехать к Морозу вооруженным, хочу открыть ему правду, подкрепленную фактами.

– Сенечка, послушай меня! – умоляюще перебила Луиза. – Я чувствую, что сейчас нельзя ничего делать, тут таится какая-то опасность, может случиться что-то нехорошее!

– Стоп! По-моему, ты чересчур увлеклась детективами, которые заказываешь по Интернету. И скажи своей интуиции, чтобы лучше работала над новым меню, мне кажется, ты неправильно трактуешь ее подсказки…

Арсений вдруг замолчал на полуслове, увидев, что на крыльце стоит пожилая, очень худая женщина, кутающаяся в шаль, и, не мигая, прожигает его внимательным колючим взглядом.

– Все, Луиза, мне пора, – осторожно сказал он, нажал отбой, отключил телефон и медленно положил в карман, в нерешительности застыв перед калиткой.

– Проходи, не заперто, – подала голос старуха.

– Спасибо. Я ищу Зинаиду Воронкову, она, должно быть, ваша дочь?

В первый момент Арсению показалось, что женщина закашлялась, но потом понял, что смеется. Скрипучим старческим карканьем.

– Ты не ОН. Хоть и очень похож. Двадцать пять лет жду, а он все не приходит. Устала уже. Проходи, с тобой буду говорить, в тебе есть что-то от него. А с теми, другими, не стала. Ни слова они из меня не вытянули.

Морозов аккуратно прикрыл калитку и направился к крыльцу. О чем она твердит? Странная какая-то!

– Так могу я узнать про Зинаиду…

– Я Зинаида. Что, удивлен? Ну не так уж я и стара, как кажется. А как бы ты выглядел, если б двадцать пять лет прожил в постоянном стрессе? В ощущении своей вины? Когда единственный друг – бутылка?

Действительно, вблизи женщина выглядела гораздо моложе. Просто ее желтоватое сухое лицо, ржавый низкий голос, болезненная худоба, седые спутанные волосы, старая поношенная шаль, застиранный халат невнятного цвета и грязные калоши на босых ногах – все это издали создавало впечатление, что перед ним старуха. Но стоило присмотреться внимательнее, и первоначальный образ рассеивался, открывая уставшую неухоженную женщину лет пятидесяти, болезненного и измученного вида.

Зинаида пропустила гостя в дом, закрыла входную дверь на тяжелый засов и пошла на кухню. Чистота, царившая в комнатах, никак не вязалась с образом хозяйки и обстановкой. В первую очередь в глаза бросалась откровенная нищета и разруха: мебель еще времен его молодости, протертые до дыр ковры, протекающий потолок, обычные лампочки вместо светильников, покосившиеся стулья и потрескавшаяся краска на стенах. Но пол при этом сиял чистотой, и в комнатах пахло свежестью осеннего деревенского дня. Наверное, потому, что окна были раскрыты настежь.

– Привычка такая, – пояснила женщина, заметив изумление Арсения. – Хоть и проработала в родильном зале всего ничего, а трепетная привычка к стерильности осталась. Из меня бы вышла хорошая акушерка, если б не тот случай. Вся жизнь под откос пошла. Вот, теперь полы в поликлинике мою, а потом и дома продолжаю. То ли по привычке, то ли потому, что деть себя некуда.

Зинаида села напротив Арсения и снова внимательно уставилась на него. Тревожным немигающим взглядом. А потом вдруг усмехнулась, и лицо женщины преобразилось на пару секунд, будто стало чуть моложе и добрее.

– Так почему ты так долго не приходил? И почему ОН сам не пришел?

– Кто он?

– Дед Мороз. Я его ждала.

Арсений похолодел. Этого не может быть! Откуда… да откуда она могла узнать?

– Вы шутите? – осторожно спросил он.

– Я все знаю! Я ведь потом прочла в газетах и поняла, что сломала жизнь владельцу корпорации Деда Мороза. Миллионеру. Меценату. Хорошему, как говорят, человеку.

Так это была просто аллегория! Владимира многие называли Дедом Морозом, особенно журналисты, даже не подозревая, насколько правы. Это, пожалуй, было самой удачной шуткой основателя корпорации – назвать свое детище истинным именем. Спрятать тайну на виду.

– Сломала жизнь?

Зинаида молча встала, открыла ящик поцарапанного старого бельевого комода, почему-то приютившегося на кухне, вытащила бутылку, в которой плескалось что-то мутное, и залпом выпила несколько глотков из горлышка. Поплыл запах крепкого алкоголя.

– Еще десять лет назад я бы в ноги кинулась и стала бы прощение вымаливать, а сейчас мне почти все равно. Просто очень хочется очистить душу и забыть. Я подумала: раз он до сих пор не докопался до правды и не пришел ко мне, значит, так нужна ему правда? Кто их поймет, миллионеров этих. Хотя, ведь тогда он был просто убит…

– Кто? – осторожно перебил Арсений, уже догадываясь обо всем.

– Владимир Морозов. Приступ ведь с ним в нашей ординаторской случился, именно тогда я увидела знак. – Акушерка замолчала на несколько минут.

– Зинаида! О чем вы, какой знак?

– Ладно, начну по порядку. Я так долго ждала этого дня, что слова вроде бы должны сами от зубов отскакивать, ан нет, горло словно спазмом свело. Ну ничего, справлюсь.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату