Необитаемое сердце Северины

стекали капли пота.

– У женщины повреждена слезенка и брюшная аорта, – сказала девочка громко, не поднимая головы. – Перелом шестого ребра. У мужчины... правая подвздошная вена – открытая рана... седьмой шейный позвонок смещен... наверное.

– Девочка, что ты тут делаешь? – опешила врач.

Северина, не поднимая головы, повернула ее вбок, посмотрела снизу и сказала:

– Кровь торможу. Если сможете уложить обоих в одну машину, довезем живыми.

Ее подняли под руки два санитара и отнесли в сторону. Асфальт под пострадавшим мужчиной моментально затек кровью. Врач кивнула девочке на фургон «Скорой». Северина, еле передвигая затекшие ноги, залезла в него первой.

* * *

В больнице она просилась в операционную «посмотреть», но ее не пустили. Пожилая нянечка отвела Северину в ординаторскую, боясь лишний раз к ней прикоснуться. Кое-как уговорила снять рюкзачок. Врач из «Скорой» тоже пришла с худой до безобразия женщиной в белом халате и в туфлях на высоких каблуках – главврачом. Они стояли у двери и смотрели на лежавшую на кушетке Северину. Легкое ситцевое платье, кофта с пуговицами, на голых ногах – носки и кеды. Платье снизу и ноги ниже колен перемазаны чужой кровью. Северина лежит на спине с закрытыми глазами, заложив руки под голову, и спрашивает:

– Я правильно определила места повреждений?

Переглянувшись с коллегой из «Скорой помощи», главврач молча подошла к кушетке, села, открыла рюкзак и стала в нем рыться.

– Пострадавшие твои знакомые? – спросила она, обнаружив паспорт и аттестат.

– Нет, – Северина глянула на нее и опять закрыла глаза.

– Понятно... Северина Полутьма, 16 лет, проживает... Ты понизила температуру тел и давление у пострадавших до критического минимума. Покажи ладошки.

Северина села и протянула руки. Женщина, не прикасаясь, внимательно изучила ее ладони. Посмотрела в лицо девочки.

– А что ты еще умеешь, Северина Оленьевна?

– Умею лечить, если найду что.

– Где твои родные?

– Я сирота, – пожала плечами Северина.

– Хочешь стать врачом?

– Что значит – стать? – усмехнулась Северина.

– Ну да... – женщина обшарила глазами ее лицо. – Глупо я сказала. Пойдем ко мне в кабинет, покажешь, что умеешь. Зови меня Аллой Петровной, я здесь главная.

– Помыть бы малую, – осторожно предложила нянечка. – Покормить...

– Да-да... – рассеянно кивнула Алла Петровна, вставая. – Полина, пойдем с нами, – позвала она врача из «Скорой».

Пришли в кабинет Аллы Петровны. Северина с полминуты рассматривала рентгеновские снимки, потом покачала головой и положила их на стол.

– Я тут ничего не понимаю. Мне бы... потрогать.

Пошли трогать третьего пострадавшего из легковушки. Он лежал без движения на кровати с растяжками. Обе ноги были в гипсе, одна – подвешена. Северина обошла кровать, рассматривая механизмы.

– Что я должна делать? – спросила она.

– Трогай, – пожала плечами Алла Петровна.

Северина положила ладонь на грудь мужчины. Потом – на лоб. Потом – на живот.

– Сильно увеличена печень. Правое легкое с двумя темными пятнышками. Сотрясение мозга. Я перечислила в порядке уменьшения проблем, – объяснила Северина.

Женщины переглянулись.

– А что у него с переломами, можешь сказать? – спросила Алла Петровна.

– Зачем? Он уже в гипсе, – пожала плечами девочка.

Полина из «Скорой» решительно шагнула к Северине.

– Ладно, раз уж такой цирк пошел, потрогай мою грудь. Да не под шеей, на груди руки клади, – она решительно сдвинула ладони девочки пониже.

Северина сразу застыла и глаза расширила, словно тайну страшную нащупала.

– А правая здоровая... – прошептала она. – Так бывает? Когда вам... отрезали левую?

– Два года назад. – Полина оттолкнула руки девочки. – Правая вся здоровая, точно?

– Вся... А что вы носите такое мягкое, как настоящее?..

– Протез.

– У вас щитовидка увеличена. Извините... – отвела глаза Северина.

– Что я тебе говорила! – повысила голос Алла Петровна. – Тебе всю лимфосистему проверить надо!

– Нет, а чего она глаза отводит? – завелась Полина. – Чего отводит, а? Что, так все плохо со мной?

– Не ори на меня! – крикнула Северина.

Стало тихо. Пошевелился и застонал больной в растяжках.

– Ты куда-нибудь спешишь? – спросила Алла девочку.

Северина покачала головой.

– Тогда вот тебе ключ, пятый кабинет на первом этаже. Там есть душ и кровать, и во что переодеться. Вымойся, поспи, если хочешь. Потом поговорим. Столовую найдешь по запаху.

– Мне можно здесь остаться?

– Можно, – сразу и, как показалось Северине, с облегчением согласилась Алла Петровна, – оформлю тебя на лето на полставки.

– Что такое полставки?

– Половина зарплаты младшего медперсонала. Питание бесплатно. Тебе шестнадцать? У нас в больнице летом такие же ребята из медицинского техникума подрабатывают. А ты зачем хочешь остаться?

– У вас должно быть место, где трупы исследуют, – сказала Северина.

– Есть такое... – главврач растерянно посмотрела на Полину.

– Я никогда не видела, все внутренности сразу. Как это уложено. Хочу посмотреть. А такие приборы, чтобы хромосомы увидеть, есть?

– Найдутся в лаборатории, – ответила Полина.

– Решено – остаюсь. – Северина взяла ключ и вышла из палаты.

Женщины переглянулись.

– Странная она, – сказала Полина.

– Да. Странная. Что думает, то и говорит. Что еще в наше время может быть более странным.

* * *

Две недели Северина бродила по больнице, где хотела и в любое время. Начала с палат умирающих, трогала всех подряд, даже тех, которые с пролежнями были, и сильно пропахли разложением. Заодно, ни разу не поморщившись, меняла прокладки, подставляла судно, убирала рвоту, если при ней случалась. Она не смогла найти общий язык со своими ровесниками из медицинского техникума. Пообщавшись с шестью одногодками минут пять, и рассмотрев как чудо невиданное накрашенные длинные ногти у одной из девушек, старалась потом избегать тех мест, где будущие медики получали первый опыт общения с больными.

– Они брезгуют больного потрогать и крови боятся, разве таких берут в медицину? – ответила Северина вопросом на вопрос Аллы – почему та не общается со сверстниками.

– А ты не говори с ними о болезнях, говори о жизни, как они выходные проводят, какие фильмы смотрят.

– Не будут они со мной водиться, – опустила девочка голову. – Они видели, как я мочу из банок с анализами нюхала. Темненькую Юлю сразу вырвало в коридоре у лаборатории.

– И что ты унюхала в моче Редькиной? – вздохнула главврач.

– Не знаю, как сказать!.. – сразу оживилась Северина. – Но моча двух других из урологии и с таким же