– Не знаю. Майор был странным человеком, часто ему просто доставляло удовольствие, когда все козыри были против него.
– Знал ли он, что это пистолет его отца?
– Понятия не имею.
В четверть одиннадцатого Уайклифф наконец поднялся.
– Я не стану вас арестовывать. Я советую вам завтра в девять утра прийти в полицейский участок на Мэллет-стрит и сделать чистосердечное признание. Вам будет предъявлено обвинение в соучастии в незаконном перемещении трупа. В суде полиция не будет возражать против внесения за вас залога… Впрочем, впоследствии могут появиться и другие обвинения… Поживем – увидим.
Зайчик медленно встал, не веря своим ушам.
– Вы хотите сказать, что мне не надо ехать с вами?
Уайклифф не отвечал. В маленьком коридорчике он натянул свой макинтош. Зайчик открыл перед ним дверь Стояла ясная звездная ночь.
– Найдите себе хорошего адвоката и расскажите ему все как было, – сказал на прощание Уайклифф.
Хелен смотрела «Ночные новости»; когда Уайклифф вошел, она выключила телевизор и обернулась. На лице ее было странное выражение.
– Ну что, расследование закончено?
Он отвечал тихо, словно подавленно:
– А это было и не расследование. Так, охота на диких гусей… Стрельба влет.
– В газете написано, что ты очень точно все рассчитал при поисках яхты.
– Ага, очень точно. Лучше бы я оставил эту чертову яхту лежать там, где она лежала…
Он хотел добавить: «А теперь майор мертв, Гетти в больнице, а что будет с Зайчиком Лэйном – Бог знает…» Но промолчал – иначе слишком многое пришлось бы объяснять.
– Я сейчас подам тебе ужин. Как ты смотришь на холодную ягнятину с салатом?
– Давай, что есть…
Когда Хелен через четверть часа вернулась в комнату с подносом, Уайклифф в задумчивости смотрел в огонь камина.
– Ты не забыл, завтра мы обедаем у Олдройдов, а ведь мы ничего еще не решили…
Она поставила поднос на журнальный столик у его кресла.
– По-моему, все уже решено, – ответил он.
