своих художников, обучавшихся в Европе. Приобретали также картины иностранных мастеров. Согласно одному рассказу, Строганов перекупил для своей Рождественской церкви в Нижнем Новгороде два произведения знаменитого итальянского художника Луи Каравакка, предназначавшихся Петром I для Петропавловского собора в Петербурге. Возможно, поэтому царь повелел опечатать уже действующую церковь во время своего посещения Нижнего Новгорода в 1722 году, и она была вновь открыта лишь после его смерти, в 1727 году.
Большой любитель церковного пения, Григорий Дмитриевич, еще будучи в Нижнем Новгороде, завел прекрасный хор, слава о котором дошла до Москвы. В апреле 1689 года цари Иван и Петр и царевна Софья писали Строганову: «Как известно, у тебя есть киевского пения спеваки; то прислал бы из них в Москву двух лучших басистов и двух же самых лучших альтистов, а за сие ожидал бы царской милости». А грамотой от 2 июня того же года цари дали знать Григорию Дмитриевичу, что присланные им «спеваки» приняты в Новгородский приказ, а за присылку они его «жалуют, милостиво похваляют». Для дальнейшего обучения своих знаменитых хоров «басистых и тенористых спеваков» он пригласил с Украины музыкального теоретика и композитора Н. П. Дилецкого, который перевел на русский язык свой трактат «Идея грамматики мусийской» с таким посвящением: «Во благородных благородному, во именитых именитому, господину своему благодетелю Григорию Дмитриевичу Строганову».
Первым браком Строганов был женат на княжне Вассе Ивановне Мещерской, а после ее смерти сочетался вторым браком с 19-летней Марией Яковлевной Новосильцевой. От второй жены он имел сыновей: Александра (1698–1754), Николая (1700–1758) и Сергея (1707–1756).
Умер Строганов 21 или 22 ноября 1715 года в Москве накануне своего 60-летия, погребен при церкви Николая Чудотворца, что в Котельниках.
После смерти мужа Мария Яковлевна практически одна до совершеннолетия старшего сына (1720) управляла имением. Петр I всегда был расположен к ней, отличал за здравый ум и хозяйственность. Он любил приезжать к ней в гости, где его угощали домашней наливкой, приготовленной самой хозяйкой дома. Когда в 1724 году Петр короновал свою жену Екатерину, Мария Яковлевна подала ему прошение: «Пожалованы мы… в комнату государыни царевны. А я, раба ваша, не сведома, каким порядком себя между другими вести; также и сыновья мои чину себе никакого не имеют, а указом Вашего Величества всему гражданству определены различные чины и места по своим рангам, чтоб всяк, между собою, свое достоинство ведал. Просим, дабы я пожалована была местом, а дети мои чинами». В результате император учредил придворное звание статс-дамы и первой его получила Мария Яковлевна. По этому случаю Петр пожаловал ей свой нагрудный портрет, украшенный бриллиантами, который новоиспеченная статс-дама носила на голубой ленте. Но надеть «немецкий наряд» она наотрез отказалась. И ей единственной царь разрешил носить при дворе старинный русский костюм. В нем она и запечатлена в дошедшем до нас портрете кисти художника И. Никитина.
После смерти императора Мария Строганова, проявив немалую сообразительность и дальновидность, стала посылать богатые дары забытой всеми монастырской затворнице, бывшей царице и первой супруге Петра I – Евдокии Лопухиной. Поэтому, когда на трон взошел Петр II, сын казненного царевича Алексея, подвергший опале всех, кто был близок Петру I, Строгановы ее избежали. В 1728 году Евдокия Лопухина в письме своему внуку, ставшему императором, просила за них: «Поехал к Вам на встречу Александр Строганов, и ты, пожалуй, мой вселюбезнейший внук, будь к нему милостив – того ради, что мать ево ко мне и они очень искательны».
Мария Яковлевна Строганова отличалась благочестием, много жертвовала на церковные нужды. Она закончила строительство церкви в Нижнем Новгороде, воспитывала сирот девушек-дворянок и выдавала их замуж с приданым, приобретенным на собственные средства. На ее деньги в Москве у Тверской заставы были выстроены Триумфальные ворота в честь победы России в Северной войне. Умерла она 9 ноября 1734 года на 57-м году жизни. В память о ней Академия наук издала книгу «Умозрительство душевное». Погребена Мария Яковлевна в Москве при церкви Николая Чудотворца, рядом с мужем.
Бароны Российской империи
Трое сыновей Григория Дмитриевича – Александр Григорьевич, Николай Григорьевич и Сергей Григорьевич 6 марта 1722 года были возведены Петром Великим в дворянское баронское достоинство Российской империи «в награду за помощь и труды, и за заслуги предков». По другим сведениям, событие это произошло 30 мая 1722 года по случаю празднования Петром Великим 50-летия своего рождения. До этого баронский титул в России получили лишь А. Остерман и П. Шафиров.
Когда дети Г. Д. Строганова получили звание баронов, они дали обет построить в честь этого события три церкви: Александр – в Великом Устюге, Николай – в Нижнем Новгороде, Сергей – в селе Новое Усолье. Проекты эти вскоре получили свое воплощение.
Сыновья Григория Дмитриевича первыми из строгановского рода поступают на государственную службу и начинают вести образ жизни, присущий новой российской аристократии. Старший из них на первых порах оставался в московском родовом гнезде, а средний и младший братья отправились в столицу, где у Строгановых имелись под застройку дворов несколько участков.
В 1747 году братья произвели раздел всех оставшихся после отца имений и заводов на три равные части. В дальнейшем ранее нераздельное имение их отца также претерпело дробление.
Строганов Александр Григорьевич, старший сын Григория Дмитриевича, в 1720 году ездил в пермские и сольвычегодские вотчины, где в продолжение полугода знакомился с состоянием хозяйства вообще и солеварения в частности. Убедившись в убыточности сольвычегодских промыслов, Александр с согласия матери и младших братьев ликвидировал эти промыслы, остальные же значительно улучшил, построив новые и исправив обветшавшие варницы.
По отзывам современников, А. Г. Строганов был большим благотворителем, человеком добрым и для своего времени весьма образованным. Он знал несколько иностранных языков, много читал и перевел несколько книг, в том числе с французского – «О истине благочестия христианского» Гуго Тропля и с английского – «Потерянный рай» (в переводе назван «Погубленный рай») Мильтона.
На побывавшего в 1722 году в московском доме Александра Строганова иностранца Ф. В. Берхгольца, находившегося в составе свиты голштинского герцога Фридерика во время его визита в Россию, произвели немалое впечатление богатство, щедрость и тонкий художественный вкус хозяина. «Он живет здесь, – писал Берхгольц, – в большом каменном дворце, стоящем на горе, и оттуда такой чудный вид, какого не имеет ни один дом в Москве», гостей ждал «стол, убранный истинно по-царски и с таким вкусом, какого я здесь и не воображал». Во дворце был устроен и своего рода показ русской моды того времени. В зале вдоль стен выстроилось множество красивых девушек в богатых национальных костюмах. В роли манекенщиц выступали, как пояснили гостям, сами вышивальщицы из знаменитых строгановских мастерских. На празднике, устроенном Строгановым в честь высоких иностранных гостей, присутствовало, как отметил Берхгольц, очень мало представителей русской знати. «Войдя в комнату, где должны были танцевать, мы нашли там очень мало дам, и ни одного кавалера». Московское дворянство явно игнорировало купеческого выскочку. «Генерал Ягужинский, которому поручен от императора надзор за ассамблеями, сердился, что общества там мало… сказав молодому Строганову, чтоб тот на другой день доставил ему список всех, кто у него был и кто не был».
В том же 1722 году Строганов и его братья, как уже говорилось, были возведены в баронское достоинство. Произошло это, по-видимому, когда Петр I с армией отправился в Персидский поход или незадолго до этого в Казани. Александр Строганов сопровождал его от Москвы до Симбирска, и в Нижнем Новгороде принимал императора у себя в доме. 26 мая на нижегородской пристани Петра встречали все городские власти и духовенство с архиереем во главе. Едва показался царский корабль, как ударили пушечные залпы, и колокольный звон разнесся по городу. Александр встречал царя, словно негласный хозяин Нижнего. Петр, по сведениям И. И. Голикова, посетив присутственные места города и получив благословение архиерея, «благоволил откушать у барона Строганова» и только «на другой день сделал сию же честь губернатору». 29 мая он слушал всенощную в строгановской церкви. А на следующий день царь вновь пировал в его доме, празднуя день своего тезоименитства. Из Симбирска, несмотря на все просьбы Строганова дозволить ему идти дальше, он был «с честью» отправлен обратно в Москву.
В 1723 году Александр женился на дочери князя Василия Петровича Шереметева, Татьяне Васильевне. Петр Великий был посаженым отцом и «довольно на том браке изволил веселиться купно с государынею императрицею, их высочествами принцессами и прочими знатными особами, а особливо с его светлостью
