родов Всероссийской империи существует следующая запись: «Предок рода Мальцевых, Богдан Афанасьев сын Мальцов, в 1635 году писан в десятне в числе дворян… Дети его Автоном, Кирей и Юрий показаны в списке 1670 года по Чернигову». Высказывается также предположение, что «корни родословного древа Мальцевых могут быть с 1630-х годов продолжены до 1560-х годов». Н. М. Карамзин в «Истории государства Российского» упоминает в связи с двумя событиями, о Семене Мальцове. В марте 1569 года Семен, возвращаясь из Ногайской орды, куда доставлял письмо Ивана IV, в степи между Доном и Волгой столкнулся с шедшей к Астрахани турецкой армией, был ранен и попал в плен. Там Семен Мальцов проявил немалое мужество, пытаясь даже в плену служить интересам Русского государства. Вскоре он был выкуплен русским посланником в Крыму Афанасием Нагим, и по возвращении в Москву сделал подробное сообщение о турецко-татарском походе на Астрахань. Позже, в 1606 году, Семен Мальцов, принявший воеводство в одном из южных русских городов, погиб от рук восставших в период Смуты. Полагают, что Семен Мальцов вполне мог приходиться дедом упоминаемому в документах 1635 года дворянину Богдану Афанасьеву сыну Мальцова. Дети и внуки Богдана Мальцова жили в Чернигове и Рыльске, т. е. южнорусских городах, в одном из которых и погиб Семен Мальцов.
Позднее род обеднел, и представители его пополнили другие сословия. Одни в начале XVIII века приняли духовное звание, другие были записаны в число мастеровых тульского оружейного завода, некоторые занялись торговлей. Дворянское происхождение, однако, не забылось и дало возможность разбогатевшим купцам Мальцевым ходатайствовать впоследствии о восстановлении в дворянстве. Уже в начале XVIII столетия среди Мальцевых были лица и купеческого звания. С одним из них связано начало заводской деятельности рода Мальцевых, принесшей им широкую известность не только в России, но и за ее пределами.
Первые свидетельства об этом не слишком определенны. «Хрустальное производство в роде Мальцевых, – сообщает писавший о них В. И. Немирович-Данченко, – ведет свое начало еще с того времени, когда Русь порвала всякие сношения с Ганзой. Тогда один из Мальцевых отправился за границу и там на месте изучил новое для Московского княжества производство. Назад он вернулся уже знатоком хрустального дела да, кстати, привез с собою и мастеров «бусурманских», из немцев». Для устройства стеклодувной мастерской (гуты) ему отвели землю близ Трубчевска, а потом завод, уже действовавший и работавший на Москву, был переведен в Гжатск.
Согласно другим свидетельствам, сын Автонома и внук Богдана Мальцовых купец гостиной сотни Василий Мальцов жил в городе Рыльске. Своих сыновей, Василия Большого и Василия Меньшого, он обучил купеческому делу. В 1723 году отец отправил Василия Большого с товарами в Гжатск, где тот был принят в «компанейщики» на равных паях по заводскому делу с жителем Гжатской пристани Назаром Дружининым и калужским посадским человеком Сергеем Аксеновым, которые в 1723 году по указу Петра Великого основали стеклянную и хрустальную фабрику в Карачевском уезде, на земле Введенского девичьего монастыря, и в сельце Новом Можайского уезда, близ города Гжатска. Вступив в компанию с ними, Василий начинает «крупное дело», ставшее на долгие годы основным для рода Мальцевых.
Уже в 1730 году, после смерти своих компаньонов, он становится главным содержателем фабрик, а в 1743 году, после смерти своего младшего брата (Василия Меньшого), – полным ее хозяином. Он приглашает на Гжатскую фабрику квалифицированных немецких мастеров и малороссиян, которые организовали производство стекла и хрусталя. «Делали, как свидетельствуют документы, стаканы пивные и медовые, гладкие и рисованные, стекла зеркальные и «оконишные» белые». В записи 1741 года Мальцев именуется владельцем «стеклянной и хрустальной фабрики». В этом году, указывается в записи, было сделано стекол и посуды на 5582 рубля. Вложено капитала в производство – 6700 рублей. А в более позднем свидетельстве 1745 года отмечается, что образцы изделий завода Мальцева признаны наилучшими против иностранных.
Когда Василий Большой состарился, его дело продолжили сыновья – Александр и Аким (Яким) в Можайском уезде и Василий – в Карачевском. Два других сына, Иван и Григорий, занялись торговлей и, по- видимому, впрямую к делу отца не были причастны.
В течение всего XVIII столетия стеклянное и хрустальное дело Мальцевых ширится и крепнет. В семейное дело постепенно включаются и другие представители разрастающейся династии. Ими основывались все новые стеклоделательные заводы в различных уездах Центральной России.
В 1747 году выходит имевший важные последствия для мальцевского дела сенатский указ в Мануфактур-коллегию – снести существующие в 200 верстах вокруг Москвы заводы и среди них фабрику Мальцевых в селе Новом под Гжатском. В ноябре 1750 года Александру Мальцеву дано разрешение на перенос хрустальной и стеклянной фабрик из сельца Новое в Радутино в 500 верстах от Москвы. А в июне 1756 года брат его Аким основывает во Владимирском уезде Московской губернии, при сельце Никулине, в урочище Шиворово на реке Гусь новый хрустальный завод, переведя сюда 74 мужчины и 62 женщины с Гжатской фабрики. Так было положено начало знаменитому мальцевскому заводу в Гусь-Хрустальном.
Немалый вклад в развитие мальцевского дела внесли и женщины рода Мальцевых. Когда в 1755 году старший из братьев, Александр Мальцев, умирает, то содержательницей фабрики становится его вдова – энергичная Евдокия, желавшая полновластно распоряжаться делами. Поэтому вскоре состоялся раздел имущества, принадлежавшего ей и Акиму Мальцеву. За ней остались хрустальная и стекольная фабрики в Брянском (Радутино) и Карачевском уездах. В 1771 году Евдокия переводит одну из фабрик в Радицу. Лишь в конце жизни, в 1788 году, престарелая Евдокия, не имевшая наследников по мужской линии, а лишь двух дочерей, продает обе фабрики с людьми и всем имуществом вдове Акима Мальцева, Марье Васильевне, и большая часть фабричного дела Мальцевых снова соединяется в одних руках.
Наиболее широко развертывают дело Василия Большого его сын Аким Васильевич и племянник Фома Васильевич, сын Василия Меньшого. В 60-е годы они уже являлись владельцами не только стекольных, но и парусно-полотняных и многих других предприятий. Мы уже говорили о закладке Акимом Мальцевым фабрики в Гусе. В свою очередь, и Фома Мальцев, ставший к тому времени московским купцом 1-й гильдии, закладывает новую хрустальную и стекольную фабрику на реке Ястребе, притоке реки Судогды, при деревне Никольской. Фабрика, на которой работало до 50 человек, стала действовать 8 июля 1763 года. Производились на ней «поташные, белые, каретные и зеленые стекла».
На середину XVIII века приходится расцвет русского гравированного стекла. Мальцевские изделия приобретали все большую славу. Особым успехом пользовались стеклянные кубки, гравированные Степаном Лагутиным, работавшим на Гусевском хрустальном заводе со дня его основания до 1765 года. На знаменитых Макарьевских ярмарках мальцевское стекло пользовалось большим спросом. Отсюда оно поступало во все уголки России.
Широкая известность, которую приобрел своей кипучей деятельностью в кругах промышленников России Аким Мальцев, способствовала тому, что купечество города Орла избрало его своим депутатом в имевшую всесословный характер екатерининскую комиссию 1767 года по составлению нового Уложения. Любопытно, что представителем от орловского дворянства в комиссию был выдвинут всесильный фаворит Екатерины II граф Григорий Орлов. Поэтому понятно, что попасть в число 622 депутатов «значило стать вхожим в правленческие круги государства».
Однако еще за несколько лет до этого (в начале 1760-х годов) судьба Акима Мальцева находилась под большой угрозой. Он был обвинен в тайной приверженности старообрядчеству, что являлось тяжким преступлением по тем временам и грозило большими неприятностями. Во Владимирском архиве сохранилось даже дело «О потаенном расколе орловского купца Якима Васильева Мальцева по доношению мастера на хрустальной и стеклянной фабрике близ села Селимова Владимирского уезда Григория Никитича Воробьева».
Как видно из «дела», Аким Мальцев придерживался старой веры, хотя и не открыто, и принуждал к старообрядчеству лиц, работавших у него на заводе, заставляя «молиться по обычаю его, Мальцева, в его доме» при заводе, где была «устроена особая для этого молельня с подобающей обстановкой». Дело длилось около трех лет, совпав с тремя царствованиями. Оно, однако, осталось без последствий. Богатство и авторитет Мальцева помогли прекращению расследования.
Заслуги Акима Мальцева в торгово-промышленной деятельности не были, однако, забыты. Еще в середине 60-х годов XVIII века дальнейшее расширение мальцевских предприятий встретилось с серьезными затруднениями. По указу Екатерины II лица недворянского происхождения не имели права на покупку недвижимого имущества и заведение фабрик. Предприимчивые Мальцевы, вспомнив старинную
