секунду над такой статистикой. Каждый год в Америке 25 тысяч человек кончают жизнь самоубийством. Это печально или как? Каждый год случается 30 тысяч убийств, 60 тысяч изнасилований, 60 тысяч случаев, когда мужья избивают своих жён, 900 тысяч детей убегают из дому, 60 тысяч мужчин и женщин обращаются к психиатру за помощью. А можете ли вы поверить в это — отношения между двумя людьми в Америке в среднем продолжаются всего 3 месяца, а 50 % браков заканчиваются разводом. А из людей, оставшихся в браке, 84 % заявляют, что они несчастливы в семейной жизни. Фактически, опросы, проведённые среди таких людей, показывают, что они никогда бы вступили в брак, если бы им представился бы шанс начать жизнь заново. Джордж Леонард сказал: 'Мы может отравить человека на орбиту, высадить его на Луну, но наше общество до сих пор не изобрело способа, как заставить двух людей прожить в гармонии друг с другом в течение семи дней так, чтобы у них при этом не возникло желания придушить друг друга.' И положение лишь становится всё хуже и хуже. Недавно в США было проведено исследование, в ходе которого лишь 20 % американцев сказали, что они счастливы и им нравится их жизнь.
Причём, ситуация отнюдь не меняется к лучшему. Фактически, мы живём сейчас в другом мире. Когда я был ребёнком, мы жили в Филадельфии. Какое чудесное имя для города. «Филадельфия» переводится как 'город братской любви'. Я помню, когда я был маленьким, мы не запирали нашу дверь на тот случай, что если нашим соседям что-нибудь понадобится у нас. И соседи поступали так же. Если нам что-то было нужно, то мы просто заходили к ним в дом и брали это, а потом позже в этот же день отдавали. Точно так же делали и все наши соседи. Например, иногда по утрам, когда мы ещё спали, они приходили и занимали у нас яйца и сахар — или что-нибудь другое, что им было нужно. Затем, они возвращали это и благодарили нас: 'Вот ваши яйца, мы брали их у вас утром. Спасибо!' Было так приятно делиться с друзьями. Каждый заботился о друг друге. Чудесное было время. Сегодня же, если вы забудете запереть свою дверь в Филадельфии, то, можете быть спокойны, соседи не заставят себя долго ждать — они придут, возьмут ваши яйца, вашу микроволновку, стереомагнитофон и всё остальное, что окажется не прибитым к полу гвоздями. И, можете мне поверить, они вряд ли принесут всё это назад когда-либо.
Очевидно, что мы чего-то недопонимаем, когда речь заходит об основных человеческих качествах. Мы больше не протягиваем друг другу руку и не заботимся друг о друге. И ещё — мы разучились любить. Мы забыли, что это такое — 'забота о ближнем своём'. Мы принадлежим к поколению, живущему под девизом 'я для меня'. Каждый волнуется лишь о себе и о том, какую выгоду он может извлечь из той или иной ситуации. Я постоянно слышу, как люди говорят эту фразу: 'А мне-то что с этого? Зачем мне это нужно?' Мы стали такими эгоистами и думаем лишь о себе. Неудивительно, что среди нас так мало счастливых людей.
Людям нуждаются в обществе и общении, но всё, что мы имеем — это 'подчёркнутая индивидуальность'. Это неправильно. Мы нужны друг другу. Мы все хотим быть понятыми, обнятыми и принятыми. Никто из нас не камень. Мы все нуждаемся в любви и сострадании. Норман Винсент Пил сказал, что 'ощущение прикосновения другого человека не заменит ничто'. Мы и сами это знаем, но продолжаем упрямо отталкивать других от себя. Как будто мы боимся друг друга, боимся показать свою уязвимость, боимся признаться: 'Вот он я, смотри — я не идеален, у меня свои недостатки, но я также уникальное человеческое существо и я могу поделиться с тобой чудесными вещами'.
И ещё — мы сейчас настолько подозрительно относимся друг к другу, что мы просто упускаем возможности для дружбы и любви. Я вижу девушку, гуляющую по территории колледжа, и мне бросается в глаза, какие у неё великолепные волосы, и я говорю: 'У тебя сегодня волосы такие красивые.' И я иду дальше. Затем я вижу ещё одну девушку, на ней очень красивое платье, и я говорю ей: 'Мне так нравится твоё платье. Ты сегодня просто прекрасно выглядишь.' И я шагаю дальше. И вижу парня, у которого просто потрясающая атлетическая фигура и видно, что он немало времени проводит в зале, и я говорю ему: 'Ты классно выглядишь!' И, знаете, что случается потом? Эти трое человек встречаются на другом конце территории и первая девушка говорит: 'Я только что встретила Джадда, и вы только представьте себе! Он приставал ко мне!' И вторая девушка ответит: 'Да, я тоже его только что видела, он и ко мне приставал.' И парень тоже скажет: 'Да-да, он ко мне тоже приставал.' С ума сойти! Но вот так мы живём в Америке. Мы так подозрительно смотрим друг на друга, на каждого, кто пытается протянуть нам руку, что мы готовы немедленно шлёпнуть его по рукам.
Вы знаете, пару лет назад мне довелось рассказывать своим студентам о Святом Франциске из Ассиси. Я рассказал об его философии — она заключается в том, что всё, что у тебя есть, ты должен отдавать другим. И, знаете, он именно так и делал. Он раздал всё своё богатство, ему было не жалко для других тратить своё время, свою энергию. Он был одним из самых щедрых людей на свете и народ очень любил его. Но, знаете, что сказал мои студенты? 'У парня, должно быть, крыша совсем поехала. Он просто спятил.' Они не смогли понять, что когда ты отдаёшь людям всё, что у тебя есть, то ты получаешь взамен намного больше. Ты получаешь взамен любовь — самый важный элемент здоровья и счастья. Как сказал великий китайский философ Лао Тзу: 'Доброта в словах порождает уверенность. Доброта в мыслях порождает мудрость. Доброта в поступках порождает любовь.' Когда я был в Китае последний раз, то со мной произошла удивительная история. Я был там с китайской олимпийской командой по тяжёлой атлетике и они показывали мне Пекин. На самом деле, он водили меня из одного храма в другой. Верьте мне, в Китае храмов больше, чем у фирмы «К-Марта» 'особых предложений'.
Прошло четыре часа после начала экскурсии и, когда у меня от храмов уже стало рябить в глазах, они все стали казаться мне одинаковыми. Поэтому, я решил погулять самостоятельно, чтобы посмотреть, что ещё есть в Китае, кроме храмов. Я прошёл, должно быть, не более трёх миль, когда неожиданно я понял, что я потерялся. Хотя, я не совсем потерялся. Дорога просто разделялась на две и я не мог вспомнить, по какой я спустился. Моя главная проблема заключалась в том, что если я выберу не ту дорогу, то не поспел бы на встречу с другими лифтерами. Мне нужен был какой-нибудь транспорт — причём срочно. Конечно, в Китае ни у кого нет автомобиля — они просто не могут позволить себе такую вещь. Но почти у каждого есть велосипед. Поэтому, я стал искать кого-нибудь, кто мог был мне дать на время велосипед. Удача улыбнулась мне — я увидел молодую девушку-крестьянку, она проходила мимо, и у неё был старый побитый велосипед. Я знаю, что я скажу банальную вещь, но за все три дня пребывания в Китае я не встречал более красивой женщины, чем та девушка. У неё были чёрные как уголь глаза цвета ламповой сажи, красивая оливкового цвета кожа и тело, как у проститутки с 12-ой улицы.
После того, как я её остановил, я попытался объяснить ей на китайском мою дилемму. Я подумал, что если мне удастся сочинить какую-нибудь слезливую историю, то она даст мне велосипед в аренду по более дешёвой цене. К моему удивлению, как только она поняла, что я потерялся, он слезла с велосипеда и дала его мне. Ещё более удивительным был тот факт, что она отказалась брать от меня какие-либо деньги в обмен на велосипед. Мне было стыдно забирать у неё велосипед вот так, без денег, но у меня просто не было времени, чтобы уговаривать её. Поэтому, я запрыгнул на её велосипед и поехал искать других лифтеров. К счастью, я выбрал правильную дорогу и встретился с ними как раз в тот момент, когда они выходили из очередного храма, построенного в честь … ну, неважно кого. После того, как я объяснил им, что произошло со мной, мы договорились, что мы встретимся в ближайшем ресторане, когда я верну велосипед.
Пока я ехал на велосипеде обратно, я начал думать о том, что сделала для меня эта крестьянка. Я нисколько не сомневался в том, что кроме велосипеда у неё больше ничего не было. Ну, может быть, дом. Если у неё был дом. И вот к ней подходит иностранец, которого она до этого в глаза не видела, и она отдаёт ему одну из своих главных драгоценностей. Она не имела никаких гарантий, что я верну этот велосипед ей. Более того, что она могла сделать, если я не верну его ей? Ничего. Она полностью доверилась мне. Чем больше я думал об этом, тем больше убеждался, что то, что она отдала мне свой велосипед, было, на самом деле, поразительным актом доверия и доброты. Мы можете, к примеру, представить себе, чтобы кто-нибудь в Америке отдал кому-нибудь свой велосипед или машину — а тем более иностранцу? Давайте скажем правду — если иностранец спросит в Америке у прохожих, сколько времени, то большинство американцев просто пройдут мимо, не ответив ему. Чёрт, да большинство американцев просто пройдут мимо, даже если время будет спрашивать американец. Что же, я подумал, что если она отнеслась ко мне с такой добротой, то я сделаю для неё тоже самое. Я решил, что я дам ей 200 йен за то, что она позволила мне воспользоваться своим велосипедом. В нашей валюте это обозначает примерно 60 долларов — это примерно трёхмесячная зарплата крестьянина в Китае.
Когда я вернулся к ней, я обнаружил, что девушка сидит на обочине дороги и ждёт меня. После того,
