собеседнике знаков нетерпения, — а уж он, чтоб мне лопнуть, постарается. Он известит своих клиентов о том, что президент «Прыткой Ящерки» вышел из подполья и это подозрительно. И они кинутся скупать.
— Естественно, — буркнул мистер Фрисби.
— А вы пойдете к нему на биржу и шепнете на ушко, что желаете продать пару-тройку тысяч…
— Без вас знаю, — сказал мистер Фрисби.
— А мы тем временем скупаем все подчистую в Париже или Амстердаме. Ну, каково?
Мистер Фрисби хмуро молчал. В смысле морали у него не было никаких возражений против предложенной схемы. Он ее полностью одобрял. Его огорчало лишь то, что, получая выгоду, он тем самым обогащал и мистера Хоука.
— Ну что, идет? — спросил упомянутый джентльмен.
— Да, — ответил мистер Фрисби.
— Порядок, — заключил мистер Хоук. — Значит, дело сделано.
Лицо его горело воодушевлением.
— Я знал, что день, когда я стану вашим партнером, будет для меня счастливейшим, Пат, — по- приятельски сказал он.
— Я тебе не Пат, — неласково сказал мистер Фрисби.
— А как ваше имя?
— Не твое дело.
Это был щекотливый пункт. Много утекло времени, но он до сих пор не мог забыть того дня, когда главный заводила у них в школе выведал его тайну.
— Ну что ж, я пошел, — сказал мистер Хоук.
— Сделай милость, — сердечно отозвался мистер Фрисби. — Хочется поскорее открыть окна и проветрить.
— Кстати, а вы не слыхали историю про двух…
— Слыхал.
— Тогда я пошел.
— Очень рад.
Дж. Б. Хоук победоносно прошествовал к выходу и, перешагнув порог, наткнулся на что-то внушительное.
— Смотрите, куда идете, — недовольно буркнул он.
— А, здравствуйте, мистер Хоук! — дружелюбно ответили ему.
Дж. Б. Хоук узнал молодого человека, которого без преувеличения можно было назвать основателем его благосостояния. Именно этому молодому человеку он был обязан удовольствием сидеть в кабинете Т. Патерсона Фрисби и учить последнего уму-разуму. Это приятное воспоминание умерило боль в большом пальце ноги, на который Берри наступил.
— А, приветствую вас, мистер Конвей! — радушно воскликнул мистер Хоук. — Не желаете ли хорошую сигару?
— Благодарю.
— Как делишки, мистер Конвей?
— Прекрасно. А у вас?
— Отлично.
— Значит, мы оба в порядке. Замечательно! — заключил Берри.
— Нет ли у вас еще рудников на продажу? — осведомился мистер Хоук.
— Нет. У меня был один-единственный. Могу предложить вам пять тысяч акций «Федерального Красителя», если пожелаете.
— Нет, не требуется.
— Нет так нет. Надеюсь, вы довольны покупкой. Мистер Хоук нахмурился.
— Вы меня здорово нагрели, — сказал он. — Двадцать пять тысяч долларов за клочок пустыни, заросшей кактусами. Ничего не скажешь, ловкий вы делец.
Берри, пребывавшему в настроении полного благодушия и не желавшему замечать вокруг себя ничего, кроме улыбок, расточаемых ему, показалось, что надо произнести слова утешения. Ему тоже казалось, что мистер Хоук пошел на поводу собственного благородства и потерпел убытки.
— Ну что вы! — искренне запротестовал он. — Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Не удивлюсь, если в один прекрасный день «Мечта Сбывается» станет приносить вам миллионный доход!
Лицо мистера Хоука снова оживилось. И тут же омрачилось опять. До него вдруг дошло, что Берри стоит слишком близко к двери кабинета.
Что, если его слова услышал кое-кто еще?
Мистер Хоук мысленно пробежал содержание разговора. К своему ужасу, он обнаружил, что в нем содержалась откровеннейшая информация. «Надеюсь, вы довольны покупкой, — сказал этот парень. А потом затрещал насчет будущих миллионов.
Он сверлил собеседника глазами, словно стараясь заставить его говорить тише.
— Почему вы так думаете? — прошелестел он.
— Просто так подумалось, — ответил Берри с приятной улыбкой.
Собственно, эта улыбка могла бы показаться приятной кому угодно, но не Дж. Б. Хоуку. Ему виделось в ней тайное злорадство.
— Кажется, мне звонят.
— Разве? — медленно переспросил мистер Хоук. — Я ничего не слышал.
— Ложная тревога, — успокоился Берри. — Пойду в свою конуру.
Мистер Хоук проводил его взглядом. Потом сорвался с места, распахнул дверь в кабинет, подбежал к столу и приник губами к уху мистера Фрисби.
— Ш-ш-ш, — прошипел он.
Мистер Фрисби отшатнулся и вытер ухо.
— Ты еще здесь? — спросил он. — Может, тебе тут кровать поставить? Во сколько утром разбудить?
Какой сарказм. Какая горечь. Но иногда сарказм и горечь оправданы и извинительны.
— Слушайте, — обратился к нему мистер Хоук, — я только что встретил вашего секретаря. Он стоял за дверью.
— Ну и что?
— А то, что он, наверное, подслушал наш разговор. Я, к примеру, достаточно громко говорил.
— Как всегда. Это одна из причин, по которой я тебя терпеть не могу.
— Кроме того, он обронил что-то насчет миллионов, которые может приносить рудник «Мечта Сбывается».
— Правда?
— Истинно так. Слушайте. Если информация о нашем маленьком соглашении просочится прежде, чем мы успеем сделать реальные шаги, мы погибли. Этот парень начнет скупать акции раньше времени. По бросовой цене. Он может скупить тысячи акций и затаиться в ожидании, пока они не пойдут вверх. А когда мы вступим в дело, они станут уже недосягаемыми, и мы все потеряем прямо на старте. Таких случаев масса. Помню, несколько лет назад, когда я работал у Мостина и Кона в Детройте, тоже произошла утечка информации.
— Как не произойти, ежели ты там работал, — язвительно заметил мистер Фрисби.
— Я тут ни при чем, — обиделся мистер Хоук. — Я знать ничего не знал. Но кто-то кому-то что-то шепнул, а Мостин и Кон оказались за бортом. В первый день акции взлетели на шестьдесят пунктов, а Мостин и Кон смотрели на это безобразие и ничего не могли поделать и обвиняли друг друга. Они прогорели вчистую. И нам грозит то же самое, если мы не примем меры заранее. Надо выгнать этого парня, Пат.
— Не смей называть меня Патом, — сказал мистер Фрисби. — Какой смысл выгонять его?
— Ну надо что-то делать.
— А он объяснил, почему стоял за дверью?
— Сплел историю про то, будто вы позвонили.
— Гм, — хмыкнул мистер Фрисби. — Ну ладно, прощай.
