Немцы были разочарованы. Эти бессмысленные погони сократили запас угля на 'Кенигсберге', и без того небольшой после бегства на полной скорости от британской эскадры. Но когда корабли сблизились, стало ясно, что это не лайнер и совсем не японский. Однако пароход сразу остановился и стал дожидаться абордажную партию.
В действительности это был британский пароход 'Сити оф Винчестер'. Его шкипер совершил ту же самую ошибку, что и Дидрихсен – принял 'Кёнигберг' за британский крейсер. А в результате его корабль стал первым английским судном, захваченным немцами в Первой Мировой войне. На нем находился почти весь урожай цейлонского чая 1914 года. Для англичан это был серьезный удар.
Однако они расквитались сразу же. 8 августа перед Дар-эс-Саламом появился крейсер 'Астрея' капитана 1 ранга Э.К. Сайкса. Артиллерийским огнем он уничтожил радиостанцию и так напугал капитана порта, что тот затопил на входном фарватере плавучий док. 'Кенигсберг' потерял доступ в единственный германский порт на востоке Африки. 7 августа крейсер прибыл к Рас Буруму (острова Хуриа-Муриа у берегов Омана). 'Цитен' уже стоял там на якоре. Туда же прибыл вышедший из Карачи пароход 'Остмарк'.
Пароходы снабдили крейсер провизией, но угля выделить не смогли. Вечером того же дня 'Остмарк' ушел в Массауа. 10 августа у острова Совда крейсер встретился с 'Голденфельсом', который передал ему небольшое количество угля. Но этого едва хватило, чтобы добраться до острова Халлания где Лоофа ждали 'Цитен' и 'Сити оф Винчестер'. Крейсер забрал с британского парохода около 400 тонн угля, пресную воду и продукты. Утром 12 августа он был отведен в море и затоплен. К несчастью для Лоофа, на 'Сити оф Винчестер' находился все тот же скверный индийский уголь, который засорял топки и давал огромное количество дыма.
Так как на 'Кенигсберге' начали подходить к концу запасы угля, Лооф направился на рандеву с 'Сомали'. Этот угольщик подчинялся администрации этапа Восточная Африка. 14-18 августа 'Кенигсберг' безуспешно крейсировал в районе Адена, а когда пришел на рандеву к острову Сокотра, то его бункера были пусты, Лоофу пришлось ограничить выдачу пресной воды экипажу. 21-23 августа он принял уголь с 'Сомали' и направился на юг. 29 августа 'Кенигсберг' вошел во фрацузский порт Маджунга на Мадагаскаре, но порт был эвакуирован. И тут перед Лоофом во весь рост встал проклятый вопрос: 'Где взять уголь?' На крейсере оставалось всего 250 тонн. Ответа, увы, Лооф не знал.
Вдобавок на состоянии корабля начало понемногу сказываться затяжное плавание.
Заправки углем стоили нескольких помятых листов обшивки и выбитых заклепок. Вышел из строя один из котлов, в остальных начали лопаться трубки. Лооф решил заняться ремонтом корабля. Но идти в Дар- эс-Салам он не мог. Поэтому 3 сентября крейсер вместе с угольщиком 'Сомали' во время прилива по рукаву Симба-Уранга вошли в дельту реки Руфиджи, которая стала его убежищем. Карты дельты перед войной составило гидрографическое судно 'Мёве'.
Единственной германской 'властью' здесь был маленький таможенный пост. Когда таможенники оправились от неожиданности, они развили бурную деятельность, пытаясь найти уголь. В Дар-эс-Салам была отправлена депеша с известием, что 'Кенигсберг' не потоплен, как утверждали англичане. Он очень даже жив, и ему требуется УГОЛЬ. К Лоофу тоже начали поступать свежие новости. Самая важная из них была получена 19 сентября.
Береговой наблюдатель сообщил, что в гавань Занзибара вошел британский крейсер.
Лооф не знал, что по приказу Адмиралтейства Кинг-Хэлл на 'Гиацинте' отправился патрулировать в районе мыса Доброй Надежды, чтобы предотвратить прорыв туда крейсеров фон Шпее. Крейсер 'Астрея' был отправлен к берегам Юго-Западной Африки.
По какой-то причине британское командование решило, что 'Кенигсберг' ушел в Индию, и потому восточные берега Африки совершенно безопасны. В этом районе остался самый слабый из крейсеров Кинг-Хэлла 'Пегасус', который решил заняться ремонтом и чисткой изношенных котлов. Британский крейсер также пострадал от плохого качества местного угля. Адмирал приказал постоянно держать пары, чтобы в случае необходимости немедленно дать ход, но командир крейсера капитан 2 ранга Инглс решил, что никакая опасность ему не грозит, а потому можно чистить все котлы разом. Это займет много меньше времени.
За время стоянки 'Кенигсберг' был приведен в состояние относительной исправности и с вечерним приливом выскользнул в море. Лооф решил следовать экономической скоростью 10 узлов, чтобы не выдать себя искрами из труб.
На входе в гавань Лооф встретил маленький буксир 'Гельмут'. Его командир сублейтенант Чарлсуорт принял германский крейсер за безобидного 'купца' и смело пошел навстречу. Свою ошибку англичане поняли, лишь когда 'Кенигсберг' поднял германский флаг и открыл огонь. Пара снарядов убедили Чарлсуорта, что пора бросить корабль и спасаться, что он и сделал вместе с командой.
Германский крейсер вошел в порт, маневрируя между песчаными банками. В 5.21 он развернулся левым бортом к противнику и с дистанции 3 мили открыл огонь по безмолвному 'Пегасусу'. Первый залп лег недолетом, второй накрыл цель, а с третьего начались попадания. Один из британских офицеров, спавших на палубе, в 5.15 был разбужен 'двумя снарядами, пролетевшими над головой. Я взлетел на спой пост на марсе и увидел ведущий бешеную пальбу 'Кенигсберг' всего в 4 милях.
Наши матросы разбежались по боевым постам, но снаряды сыпались очень часто, нанося ужасные потери. Наши орудия (8 – 102 мм) скоро начали отвечать, но их снаряды не долетали до противника на 1000 ярдов. Внезапно снаряд шлепнулся в 20 ярдах от меня, подняв столб брызг выше марса. Затем из переднего поста управления мне передали, что они потеряли связь с орудиями, поэтому я приказал перевести управление па кормовой пост. Но теперь все наши орудия прекратили огонь, и я услышал, как кто-то сказал:
'Сдаемся!' Я закричал: 'Не сдаваться!' – однако секунду спустя несколько человек сказали: 'Приказ капитана, сэр'. И я увидел поднимающийся белый флаг. Прежде чем немцы смогли различить его, они сделали еще 9 выстрелов. Хотя вода потоком лилась в пробоины, мы ухитрились частично остановить ее матами. Но корабль продолжал крениться. Поэтому я спустил все шлюпки и приказал матросам перевозить раненых на берег. После этого возник вопрос: пленные мы или нет? Но, поскольку 'Кенигсберг' уходил прочь, я решил, что все-таки нет. Так как корабль явно тонул, капитан отдал приказ покинуть его. Едва мы успели отплыть на 50 ярдов, к борту подошел пароход 'Килва', и я запросил разрешения вернуться. Мы попытались было отбуксировать крейсер на песчаную отмель, однако берег был слишком крутой, и он соскользнул обратно. Бой длился всего 15 минут, но 'Пегасус' перевернулся и затонул лишь в 13.00. Мы потеряли 102 человека: 42 убитыми и 60 ранеными.
Капитан был несомненно прав, спустив флаг. Что мы могли еще сделать?
Наши орудия не могли достать 'Кенигсберг', и мы не имели хода.
Бессмысленно драться в таких обстоятельствах'.
Попытка англичан открыть ответный огонь не удалась, так как первыми же снарядами были убиты старший помощник и старший артиллерист. Расстрел прекратился в 5.37, но к этому времени 'Пегасус' уже получил более 60 попаданий.
'Кенигсберг' прошелся по гавани и расстрелял радиостанцию, посылавшую отчаянные призывы о помощи. Перед тем как покинуть гавань, старший помощник Кох и минный офицер Ангел решили испробовать хитрый трюк, который они разработали еще во время стоянки в Руфиджи. 'Кёнигсберг' числился в списках как крейсер, оборудованный для минных постановок. Поэтому они сбросили в воду несколько бочек прямо на виду у британских береговых наблюдателей. Гавань Занзибара теперь была 'заминирована'.
Около 7.00 'Кенигсберг' покинул порт, израсходовав около 350 снарядов.
К несчастью, на германском крейсере лопнул паропровод, когда он дал полный ход во время боя. Это вы нудило Лоофа отказаться от запланированного рейда к берегам Южной Африки и вернуться в Руфиджи. 20 сентября он снова вошел в дельту реки. Мангровые заросли являлись идеальным убежищем, несмотря на вездесущих москитов. Но Макс Лооф не собирался отсиживаться здесь до конца войны. Он решил попытаться вернуться в Германию. Для этого прежде всего следовало отремонтировать котел.
В джунглях мастерских нет, поэтому неисправные детали было решено отправить по суше в Дар-эс- Салам. Эта нелегкая задача была возложена на капитан-лейтенанта Вернера Шёнфельда, который до 1910 года служил на флоте, а потом стал владельцем плантации в Германской Восточной Африке. Шёнфельд говорил на суахили и прекрасно знал эти места. Шёнфельд мобилизовал знакомых плантаторов и соорудил
