который стал ему мешать при быстром беге. Меньон снял даже тяжелые охотничьи сапоги, чтобы избавиться от лишнего веса. Взволнованно погладив холодную сталь фамильного меча и охотничьего кинжала, юноша достал из сумки колчан со стрелами, приготовив несколько длинных черных стрел для приближающихся жителей Севера. Между тем, тролли уже подходили к месту его укрытия. Они шли парами. Тролли, которые двигались впереди, несли связанного пленника. Они шли, беззаботно переговариваясь, и не допуская даже мысли о том, что где-то в кустах может таиться опасность. Это была их территория, где несли дозор часовые войск Северной Армии. Меньон приподнялся на одно колено и натянул тетиву лука.
Ничего не подозревающие тролли уже почти поравнялись с деревьями, когда первая стрела, посланная Меньоном, с резким жужжанием пронеслась в воздухе и поразила мясистую ногу тролля, который нес пленника.
С диким криком ярости и боли тролль бросил свою ношу и упал на землю, обхватив обеими руками раненую ногу. В этот краткий миг шока и замешательства Меньон выпустил вторую стрелу в обнаженное плечо тролля, который шел в первой паре рядом с упавшим товарищем. Огромный тролль закрутился на месте и рухнул на землю. В это время Меньон выскочил из кустов и набросился на двух оставшихся троллей, размахивая огромным фамильным мечом. Оторопевшие от неожиданности тролли совсем забыли о мешке с пленником, небрежно валявшемся на земле. В одно мгновение юноша схватил мешок и взвалил его себе на плечо, при этом он проскочил мимо троллей, с силой ударив одного из них в плечо своим кинжалом. Раненый тролль упал, а Меньон, не помня себя, бросился бежать, держа на плечах драгоценную ношу. Юноша бежал, не чувствуя под собой ног. Крупные капли дождя хлестали по лицу, порывистый холодный ветер рвал одежду, острые камни и сучья причиняли нестерпимую боль ступням ног, покрытым лишь носками. Бежать было трудно, ноша оттягивала плечи, сил оставалось все меньше и меньше. Он бежал по зеленым лужайкам, с трудом огибая глубокие, наполненные водой канавы и воронки, иногда больно цепляясь за колючие кустарники. Несколько раз он падал, ронял мешок на землю, но стремительно поднимался и, взвалив ношу себе на плечи, пускался бежать дальше. Мозг Меньона работал только в одном направлении: надо было бежать, чтобы оторваться от преследователей. Носки мгновенно намокли и изорвались, а босые ноги Меньона сильно кровоточили, ступни были сильно избиты и изранены. Однако юноша почти не чувствовал боли и бежал быстрее ветра. Только бескрайняя равнина была молчаливым свидетелем этого страшного изматывающего бега. Время остановилось для Меньона. Он бежал ничего не видя, не слыша. Окружающее почти перестало для него существовать. В ушах гудел ветер, онемевшие от боли ступни скользили по мокрой земле. Это было испытание духа и тела, которое потребовало от него полной отдачи сил, до последнего вздоха, до последнего дыхания. В какой-то момент Меньон оглянулся назад и… облегченно вздохнул. Преследователей не было. Едва переводя дыхание, юноша опять бросился бежать. Он уже давно и мысленно, и вслух разговаривал с пленником. И получал от него ответную реакцию. Человек в мешке что-то одобрительно бурчал. Меньон догадался, что таинственный пленник был небольшого роста и некрупного телосложения. Узник был в сознании и все время неуклюже ворочался в мешке. Меньон не мог со всей уверенностью сказать, что внутри был Ши, но юноше очень хотелось в это верить. Запнувшись о камень, он упал в грязь, и мешок слетел с его плеч. Некоторое время Меньон лежал почти без движения, его силы иссякли, и он окончательно понял, что с этой ношей двигаться больше не сможет. И, с трудом, едва сознавая, что он делает, Меньон разрезал тугие узлы на мешке с помощью своего меча. «Это должен быть Ши», — с замиранием сердца подумал юноша. Узлы были разрезаны, веревки сброшены, плащ слетел, и изнутри показалось испуганное лицо…
Пораженный Меньон не мог поверить своим глазам. Из мешка показалась женщина… Он спас женщину!
Глава 24
Женщина! Но почему жители Северного Королевства похитили именно женщину? Вот загадка! Меньон смотрел сквозь густую пелену дождя в ясные голубые глаза молодой девушки и не мог прийти в себя от изумления. Сразу бросались в глаза ее необычная внешность и гордая осанка. Она была поистине прекрасна: густые темно-каштановые волосы были рассыпаны по плечам, и даже мокрые они были чудесны. Очаровательное лицо с тонкими чертами, нежная кожа, грациозная фигура, укутанная в шелковое одеяние, — все было утонченно и прелестно, и никакой дождь не мог лишить Меньона чувства искреннего восхищения перед этой юной красавицей. Никогда прежде он не встречал такой девушки. Любуясь ею, он на какой-то момент забыл о кровоточащих ногах, о боли. Это прекрасное видение захватило его целиком.
Он был слишком слаб, чтобы подняться самому. Молодая девушка подставила ему свое нежное плечо и помогла встать на ноги. Меньон потерял много крови, голова его кружилась.
— Благодарю, мне уже лучше, — слабо пробормотал Меньон. — Нам надо побыстрее пробраться к реке, и тогда мы сможем попасть в Керн.
И они поспешили вперед. Юное создание уверенно поддерживало пошатывающегося принца Леа. Однако через несколько минут он почувствовал, что голова у него проясняется, боль отступает, и он был уже в состоянии идти довольно быстрым шагом, хотя каждое движение по-прежнему причиняло ему страдания. Только его природная физическая сила и огромная воля помогали ему держаться на ногах и идти вперед.
А дождь все лил и лил. Бурные грязные потоки воды шумели под ногами, с шумом перекатывая мелкую гальку. Воздух был сырым и туманным. Вскоре Меньон и девушка подошли к реке. Полноводная река гордо несла свои бурливые воды вниз. Меньон понимал, что они должны переправиться на другой берег, чтобы попасть в Керн. Задача заключалась в том, чтобы выбрать правильное место для переправы. Юная особа уверенно вела его вниз, всем своим видом показывая, что хорошо знает эту местность. Небо стало понемногу светлеть, и дождь вскоре прекратился, оставив повсюду размытые участки земли, обнаженные корни деревьев и наполненные водой рытвины и воронки. Некоторое время они шли вдоль берега, и, наконец, девушка остановилась, жестом руки указав на спрятанный в траве плот. Совместными усилиями молодые люди спустили плот на воду, и через минуту холодные воды реки Мермидон понесли их вниз по течению. Меньон почти не помнил, что происходило дальше. В его сознании лишь отложилась ожесточенная борьба с водной стихией. Ледяные волны захлестывали их, мешая направлять плот в нужную сторону. Вскоре он, видимо, потерял сознание и очнулся уже на другом берегу. До него стало медленно доходить, что свершилось чудо. Чьи-то заботливые руки перенесли его на травянистый участок берега, а нескончаемая переправа была преодолена. Где-то рядом он услышал нежный девичий голос, потом взор его затуманился, в голове зашумело, и он снова потерял сознание.
Когда Меньон, наконец, очнулся, он обнаружил, что лежит в теплой и мягкой постели. Его одежда была заменена на новую, удобную и сухую. Кровоточащие раны на ногах были обработаны и аккуратно перевязаны — это, пожалуй, являло собой единственное свидетельство реальности недавно происшедших событий. Непрекращающийся дождь монотонно барабанил в стекла окон, а в комнате было тепло и уютно. Меньон окинул взглядом великолепно обставленное помещение, со стенами, облицованными дорогим деревом и мрамором, и сразу понял, что это жилище никак не могло принадлежать среднему обитателю этих мест. Только очень состоятельные люди или коронованные особы могли жить в таких покоях. Житель высокогорья лежал и сосредоточенно изучал изысканную обстановку. Рядом на стуле висела новая красивая одежда, и Меньон уже было потянулся к стулу, чтобы взять ее, как внезапно дверь отворилась и в комнату вошла пожилая служанка. В ее руках был поднос с едой, источающей вкусный аромат. Вежливо поклонившись, она с приветливой улыбкой подошла к кровати, поставила поднос на стул рядом с Меньоном и, высоко и удобно подняв большие мягкие подушки, помогла ему сесть и придвинула к нему поднос. Странно, но эта женщина чем-то напомнила Меньону его мать, добрую, ласковую и заботливую. Ему было всего двенадцать лет, когда она умерла. Служанка подождала, пока Меньон начал есть, и вышла, тихо затворив за собой дверь.
Меньон неторопливо поглощал вкусную пищу, ощущая, как к нему медленно возвращаются прежние жизненные силы. Он сразу вспомнил цель своего похода в Керн — предупредить население города о
