Олдрич кивнул:
— Ваша дама — очень мудрая женщина, Бланкеншип.
Лорд Бартлз снова хмыкнул:
— Не бойтесь крутых поворотов, друг мой.
Эйдан изумленно воззрился на него:
— Это вы хотите меня проинструктировать относительно необходимости перемен? Да вы ни одну пешку не сдвинули с места со времен Ватерлоо!
Мэдлин тихо шикнула.
— Позвольте, я переведу вам его слова, милорды. Он хотел сказать: «Спасибо большое, мы с радостью и благодарностью принимаем ваше предложение».
— Я — за! — Колин поднял девчушку и посадил ее себе на шею. — А ты как, капитан Мелоди?
Малышка обвела всех своими голубыми глазищами.
— Я хочу остаться здесь… — Тут она прикусила нижнюю губку. — Но можно мне завести котенка? Беленького! С хвостиком!
— Молодец, мышка! — тихо пробормотала Мэдлин.
— Извините, но я не могу этого позволить!
Все обернулись к стоящему позади них управляющему. Его сопровождали несколько любопытных слуг.
— Что вы хотите сказать? — возмутился лорд Бартлз.
— Я вынужден возразить, — спокойно ответил Уилберфорс. — Сожалею, но должен сообщить вам, милорды и миледи, что клуб «Браунс» имеет на этот счет твердые правила. Ни одной леди не разрешается посещать его по какому бы то ни было поводу.
Несколько джентльменов, собравшихся в холле, бурно запротестовали:
— Так измените эти чертовы правила!
Управляющий откашлялся.
— Существует процедура изменения первоначального устава клуба…
— Значит, так и поступим!
Но Уилберфорс продолжил:
—…однако для принятия правил требуется единогласное и единодушное решение всех его членов- основателей.
Все посмотрели на него с искренним ужасом.
— Но клубу уже сто лет! — воскликнул Колин.
— Сто двенадцать, если быть точными, сэр Колин. По уставу в случае смерти члена-основателя голос переходит его ближайшему потомку по мужской линии…
Лорд Бартлз вышел вперед:
— Значит, это я. Мой дед был одним из основателей клуба. Я предлагаю изменить этот чертов устав.
— Похоже, я тоже имею право голоса, — громко сказал лорд Олдрич. — И я поддерживаю это предложение.
В холле раздались восторженные крики «Ура!», но Уилберфорс покачал головой:
— Милорды, я вынужден сообщить вам что единогласного голосования не было. Существует еще один потомок одного из основателей клуба.
— Ну и кто он? Мы его сюда вызовем и заставим проголосовать «за!»
— Но ведь третий член — это…
Колин возмущенно фыркнул:
— Это Джек, так ведь?
Уилберфорс закончил свою фразу, не удостоив его вниманием:
—…лорд Джон Редгрейв, наследник маркиза Стрикленда.
Эйдан вздохнул:
— А его здесь нет, к сожалению.
Колин прищурился и сказал:
— Уилберфорс, вы ведь прекрасно знаете, как бы по этому вопросу проголосовал Джек.
Вид у управляющего был немного смущенным.
— Мне неуместно говорить за него, сэр Колин. И пока такое голосование не проведено, я вынужден следовать правилам клуба. Ни одна леди, ни в какое время и ни при каких обстоятельствах не имеет права посещать клуб «Браунс».
Раздались протестующие возгласы. Несколько слуг во главе с Бейливиком подошли и встали за спиной Уилберфорса, на которого наседала разъяренная седовласая толпа.
Мэдлин вышла вперед:
— Право, джентльмены, это начинает выглядеть довольно нелепо. — Она тепло улыбнулась им всем. Старики заметно оттаяли, а кое-кто даже начал смущенно переминаться с ноги на ногу. — Граф нашел нам очень, славный домик довольно близко отсюда. Мы будем очень рады видеть вас всех у нас в гостях.
— Минуточку, — перебил ее Уилберфорс, — прошу прощения, что вмешиваюсь, миледи, но мне внезапно пришло в голову, что хотя устав запрещает дамам посещать клуб, в нем нигде не говорится о том, что им запрещено селиться здесь!
Он обвел всех безмятежно-спокойным взглядом, словно только что избежал повешения на флагштоке.
— Ура! — сказал лорд Бартлз, а сэр Джеймс возглавил целый хор хрипловатых возгласов, выражавших радость.
Мелоди присоединилась к ним, звонко закричав:
— Мы остаемся! Остаемся!
Большинство членов клуба, утомленные столь непривычными усилиями, разбрелись по своим насиженным местам и вернулись к своим привычным занятиям. Скрипели суставы стариков, усаживающихся в кресла, шуршали газеты, позвякивали кофейные чашечки.
Мэдлин удивилась столь внезапному, хотя и неспешному изменению обстановки. В холле с ними остались только Олдрич, Колин и Уилберфорс. Бейливик солидно встал у дверей, и его невозмутимость нарушила только заговорщическая улыбка, которую он адресовал захихикавшей Мелоди.
Неужели управляющий только что едва заметно поморщился? Не может этого быть! Тем не менее Эйдан решил проследить за Мелоди и молодым лакеем. Один ребенок в клубе — это уже достаточно утомительно!
Мэдлин взяла его под руку.
— Полагаю, теперь нам надо пойти и распаковать вещи, — проговорила она с улыбкой, а потом повернулась к Уилберфорсу: — Как вы думаете, можно будет пробить дверь в соседние апартаменты? Мелоди нужна детская и…
Ее снова прервали — на этот раз она не смогла закончить фразу из-за энергичного стука дверного молотка. Бейливик резко выпрямился и открыл дверь.
К несчастью, молодому лакею недостало мужества остановить ураган, каковым была леди Бланкеншип. Она пронеслась мимо него шуршащим надушенным вихрем и направилась прямо к сыну.
Он крепче сжал руку Мэдлин.
— Я заранее приношу извинения за поведение моей матери, — тихо прошептал Эйдан.
Широко раскрытыми глазами та наблюдала за приближающейся грозой.
— Откупишься потом, — пробормотала с улыбкой Мэдлин. — Бриллианты меня вполне устроят.
Эйдан с трудом сдержал Смех и поклоном приветствовал матриархальное бедствие:
— Миледи, какая приятная неожиданность!
Леди Бланкеншип остановилась, сверкая глазами и не скрывая своей ярости.
— Бланкеншип! Что все это значит?
Она резко вытянула к нему затянутую в перчатку руку. На ее ладони лежал смятый листок бумаги.
Эйдан спокойно посмотрел на него.
