Крик Мелоди:
— Не-е-ет!
Он поклялся, что никогда не поступит, как тот человек. Он презирал своего отца за то, что он сделал, и поклялся, что, когда у него будет семья, он никогда не покинет ее.
А теперь именно так он и сделал. Причины были ясны, но, без сомнения, его отец считал, что его причины не менее веские. Причины и мотивы не важны для ребенка. Они для него ничего не значат. Для Мелоди тем более.
От сознания того, какую боль он причинил своей дочке, его дыхание прервалось. «Какого черта я натворил?»
Вдруг он увидел впереди огонек. Он осадил Гектора и тут понял, что на дороге стоит человек и машет фонариком. Это был обычный сигнал о помощи. И несмотря на чувство опасности, Колин натянул поводья, чтобы остановить Гектора.
— Что такое? — Он взглянул на яркий круг, который описывал фонарь. — Что у вас произошло? Вы ранены, сэр?
Человек приблизился. Все его лицо было избито и покрыто кровоподтеками, кровоточащие губы расплылись в приветливой улыбке.
Колин узнал его.
— Вы ведь Сет?
— Да, сэр, точно! — Волосатый конюх кивнул и снова улыбнулся. В свете фонаря его лицо выглядело жутко. Это было последнее, что Колин увидел перед тем, как его ударили чем-то тяжелым по голове.
Глава 25
А тем временем на постоялом дворе Пруденс предстояло уложить капризничавшую Мелоди в постель и как-то выполнить обещание дяди Колина и рассказать ей сказку на ночь. Пруденс начала:
— Однажды в открытом море плыл огромный пиратский корабль. На носу его была надпись, выведенная кровью честных людей, и гласила она… — Она помедлила.
Мелоди жевала руку Горди Евы, и две большие слезы скатились из огромных синих глаз. Пруденс стало ее безумно жаль.
«Я убью его, как только он вернется».
Злость помогла ей скрыть волнение, по крайней мере, на некоторое время. Когда Мелоди наконец-то уснула, ее подушка оказалась совсем мокрой от слез. Пруденс поцеловала дремавшего Эвана в лоб и вышла из комнаты.
Когда она спустилась в гостиную, Оливия чистила вещи, которые уже и так блестели. На барной стойке Пруденс уже ждало блюдо с холодным цыпленком, но она лишь рассеянно поковыряла его.
Она вымученно улыбнулась Оливии.
— Восхитительно, но, кажется, я слишком устала.
Оливия кивнула, избегая встречаться с ней взглядом.
— Хм…
Пруденс, наконец, заметила беспокойство хозяйки. Она посмотрела на Оливию.
— Ты уже чистила этот стол. Дважды, — заметила она. — Если ты не перестанешь, то протрешь в столе дыру.
Оливия поджала губы и продолжила полировать стол.
Пруденс опустила голову.
— Ты беспокоишься, потому что мистер Рагг не вернулся из соседней деревни?
Оливия фыркнула.
— Нет, мисс. Его брат живет там, и он часто останавливается у него. — Она бросила на нее странный взгляд. — Дороги вовсе не безопасны по ночам, мисс.
Пруденс медленно пересекла комнату и пристально посмотрела на женщину.
— Оливия, тебя что-то беспокоит. Что случилось?
Оливия отвернулась от нее, но Пруденс, посмотрев на ее руки, увидела, что костяшки ее пальцев побелели, когда она с силой сжала тряпку. Пруденс взяла руку Оливии.
— Оливия, скажи мне. Я настаиваю, чтобы ты поделилась со мной прямо сейчас.
Оливия взглянула на нее и закусила губу.
— Сет пропал. Он, должно быть, сбежал.
Пруденс удивленно моргнула.
— Сет? Конюх? Досадно. Это значит, что у мистера Рагга добавится работы?
Оливия пожала плечами:
— Да нет, мисс. Сет… он… должно быть, он вновь вернулся к своей шайке.
Холодок пробежался по спине Пруденс.
— Шайке?
Оливия печально кивнула:
— У Сета темное прошлое. Я пыталась дать ему шанс. Ведь я знала его, когда он был еще ребенком. Он рос вовсе не плохим мальчишкой, просто за ним некому было присматривать.
Пруденс кивнула, все еще до конца не понимая, каким образом все это касается ее.
Оливия всплеснула руками и стала ходить по комнате.
— Тот мужчина и все остальные — они наставили Сета на темный путь. Он иногда останавливался у нас…
Пруденс ждала, мурашки пробежали по спине. Оливия не расстраивалась бы так, если бы это не было так важно.
— Какой мужчина, Оливия?
Оливия огляделась по сторонам, прежде чем прошептать его имя:
— Гаффин.
— Гаффин? — Кажется, был в Брайтоне один человек с таким именем, какое-то время он был любовником Шанталь.
Оливия вновь печально кивнула:
— Опиум. Он занимался опиумом. Он торгует им на Северной дороге. — Она комкала свой фартук покрасневшими руками. — А еще… а еще он промышлял похищением детей.
Похищением детей?! Пруденс стало зябко. Боже! Колин!
После устрашающего откровения Оливии о Сете Пруденс долго не могла уснуть. Она осталась на кухне с Оливией, налила себе чай, но решила сначала проверить детей в комнате наверху.
Она тихо открыла дверь и просунула в щель свечку, чтобы осветить комнату. Дети безмятежно спали в своих кроватях. Правда, Эван по-мужски громко храпел. Он был не против отправиться спать вместе с Мелоди, даже когда выяснилось, что ему придется провести ночь бок о бок с Горди Евой. Пруденс не сомневалась, что Мелоди уснула только благодаря соседству Эвана. Личико маленькой девочки все еще казалось заплаканным, реснички склеились от слез.
Пруденс осторожно закрыла дверь и положила ключ в карман. Она дошла до лестницы, из бережливости задула свечу и стала спускаться вниз, в освещенную гостиную.
— Плохо, что нет никого поблизости, — нервно сказала Оливия. — Этой темной ночкой мне неспокойно.
Пруденс вздохнула и размяла шею, чтобы снять напряжение в спине! Она вспомнила про обещание Колина вернуться до сумерек. Обещание было неправдоподобным, но все равно Пруденс волновалась. Беспокойство не раз спасало ей и Эвану жизнь. Она всегда прислушивалась к своей интуиции, и это помогало им избегать опасности и дурных людей.
Вдруг в дверь постоялого двора кто-то громко забарабанил. Пруденс метнулась в тень под лестницу, а Оливия поспешила через комнату, чтобы отпереть дверь.
«Нет. Не открывай».
